О судьбах охотничьих ножей

Нож, о котором я хочу рассказать, отковал мне знакомый кузнец, мастер своего дела. В те времена ассортимент охотничьих ножей в магазинах был совсем невелик, и качество их было неважным, выручали кустари-одиночки.

Дальнейшую обработку и наборную рукоять из кусочков рога архара и бронзы я делал сам, возился долго. Чехол смастерил из дерева, обтянул кожей с оттиснутым орнаментом и украсил тоже бронзой, опыт в таких делах у меня имелся.

Словом, отполированный до зеркального блеска, нож получился на загляденье. Внешне он был похож на якутский, лезвие длиной около 15 сантиметров, заточка клином.

Рукоять оказалась тяжеловатой по сравнению с деревянной рукоятью якутского ножа, зато очень прочной и красивой, гладкая матовая ее поверхность без всяких упоров и выемок хорошо гармонировала с блестящей бронзой. А главное — нож был очень удобен в работе.

Наш начальник геологоразведочной партии запланировал в выходные дни рекогносцировочную поездку к побережью Балхаша для определения объема будущих работ поискового отряда. Партия располагалась в песках пустыни Сары-Ишикотрау в Южном Прибалхашье. Поскольку водителем вездехода был мой дружок, а у меня были выходные, напросился в эту поездку и я.

Читайте материал "Охотничий нож"

Ночлег у нас случился на берегу протоки, рядом с полуразрушенной землянкой и сохранившимися деревянными мостками у воды, а кто и зачем все это сделал, было непонятно, кругом безлюдье и полнейшеебездорожье.

После дневной жары и пыли мы всласть накупались в теплой, как парное молоко, воде, вечером долго сидели за затянувшимся ужином и дружеской беседой. Будучи уже в возрасте, начальник Л.Н. Поцелуев многое повидал за свою жизнь, а послушать бывалых людей всегда интересно. Спать улеглись поздно.

Утром, сидя на мостках, я начал мыть посуду и уронил в воду свой нож. Пришлось нырять. Глубина оказалась около двух метров, на дне торчали остатки гниющего тростника. Дружок вызвался мне помочь, и в памяти сохранилась незабываемая картина: мы поочередно ныряем, а начальник рядом домывает посуду, и лицо у него, скажем так, не совсем добродушное…

Нож воткнулся в дно рукоятью, а лезвие, острием вверх, торчало среди тростниковых остатков. И я обнаружил нож, лишь когда проткнул лезвием руку. Рана зажила не скоро.

Через несколько лет на утиной охоте перед утренней зорькой я выбрался из палатки, и мой нож, соскользнув с незастегнутого ремня, упал на землю. Искать в темноте его я не стал, рассудив, что найду потом, после утрянки, но это оказалось совсем непросто, нашел его с трудом.

И, наконец, финал. Охота на зайцев по чернотропу. Приятель, не охотник вовсе, оказавшись в нашей экспедиции в командировке, напросился сходить со мной на охоту, за компанию. Если только вместо собаки, в шутку говорю, или рюкзак будешь носить — выбирай! Сошлись на рюкзаке, на мою беду.

После привала добровольный помощник поленился надеть как следует полегчавший рюкзак, повесил его через плечо за одну лямку, и мы отправились дальше. К тому времени я уже отказался от ношения ножей на брючном ремне из-за неудобства и носил нож в рюкзаке.

В тот невезучий день ножичек оказался в кармане рюкзака, и положил его туда именно неопытный приятель, а я не проконтролировал. В результате даже из застегнутого на ремешок кармана висевшего на его плече «вниз головой» рюкзака нож выпал.

Пропажу мы обнаружили поздно, когда я подстрелил зайца и нож понадобился, чтобы его разделать, так я всегда поступал на охоте, чтобы не таскать впустую все, что при этом выбрасывается.

Прошли мы свой маршрут еще раз, но в условиях чернотропа найти нож не смогли. Терял я и другие ножи, однако об этом красавце горевал долго.