Чанита

Пушистый черный клубочек с бусинками глаз приветливо тявкнул, развернулся, «нафурил» на мой тапок и, переваливаясь с боку на бок, скрылся под кроватью.

У меня давно зрела мысль взять охотничью собаку, но, благодаря стараниям супруги, прибытие в дом пушистого черного чуда опередило мои усилия по ее воплощению. В паспорте чуда значилось, что это большой королевский пудель, с хорошей родословной, сука по кличке Чанита. Я, признаться, был расстроен: порода щенка была вовсе не охотничья, а держать вторую собаку для охоты дома было довольно хлопотно.

Щенок рос подвижным и ласковым. К шести месяцам собака знала основные команды, мои домашние души в ней не чаяли. Решительно преобразилась Чанита после первой стрижки – тримминга. «Вострая» сухая мордочка под пышным беретом шерсти на голове, внимательно-настороженное выражение «лица», одетые в пушистые штанишки лапы и торчащий вертикально хвостик с помпончиком – все умиляло своим изяществом.

Реакция моего старшего друга, собачника со стажем, на мои сомнения по поводу использования декоративной собаки в полевых условиях была неожиданной:

– Читай литературу, Илюшка! Пудели были выведены двести лет назад во Франции как утиная порода! Любимой собакой королевы Марии-Антуанетты был именно пудель. Кровь пуделя-пойнтера имеется едва ли не во всех континентальных охотничьих породах.

После этих слов я посмотрел на Чаниту с другого угла зрения и твердо решил заняться ее натаской.

Трудно описать бурную реакцию молодой собаки на первый выход в лес с ружьем. Восторг вызывало решительно все. Холеричный темперамент, подвижность собаки позволяли надеяться, что из нее вырастет азартный охотник. Успешно проверив реакцию на выстрел, я приступил к ее нахаживанию. Именно нахаживанию, а не натаске в классическом понимании, так как пока не знал, чего от суки ждать в дальнейшем.

Первое знакомство с уткой состоялось на старице. Молодая собака вплавь нарезала круги вокруг подранка, опасаясь к нему приблизиться, а селезень, ныряя, пытался спастись от преследования. И тут Чанита погрузилась в воду с головой, а затем, уже с добычей в зубах, фыркая, поспешила к берегу. Отличная работа!

От помпезной стрижки собаки не осталось и следа: хвостовой помпончик свисал с морковки хвоста жалкими сосульками, берет нависал над глазами мокрым козырьком. Возбуждение собаки было необычайным. Уложив добычу в ягдташ и похвалив собаку, я направился дальше по реке. Следующая утка неожиданно взлетела с островка травы-муравы на противоположном берегу и после меткого выстрела плюхнулась на середину реки. «Подай!» – и Чанита решительно бросилась в воду с полутораметрового обрыва, поплыла к поверженной утке.

Берег оказался слишком крут для того, чтобы собака выбралась самостоятельно. Не без труда я спустился к воде и, ухватив Чаниту за холку и хвост, вытянул из воды. Умница! Первое боевое крещение состоялось: я, несомненно, приобрел азартного, послушного и надежного помощника!

Блуждая по прибрежным лугам, я обратил внимание на то, что Чанита практически не пользуется ветром. Характер ее поиска был хаотичен и ничуть не напоминал челнок. Причиной такого поведения, наверное, было отсутствие на ее морде усов-вибрисс, которыми собака чувствует направление ветра, – их остригли при тримминге. Впрочем, настойчивость в работе собаки позволяла мириться с недостатком в характере поиска.

Проходя мимо сырой низинки, заросшей крапивой, я решил попытать удачу по вальдшнепу и послал собаку вперед. Минутное ожидание – и застигнутый врасплох вальдшнеп с громким кряхтением, спешно накручивая обороты, удирал от ужасного черного лохматого чудовища.

После пережитой встречи с всклокоченным зверем я бы, наверное, на его месте подумал: «А cтоит ли возвращаться сюда после зимнего перелета?» Но в гущу ивняка вальдшнеп свалился не от испуга, а от выстрела.

– Ищи! – вся в ряске и репьях, счастливая Чанита с добычей в зубах выскочила из зарослей. – Ай да молодец!

Если желание дружит с послушанием, из собаки будет толк… Поднявшись в горку, я встал на путик, ведущий к дому. Писк молодого рябчика из березнячка заставил меня остановиться. Подозвав собаку, я затаился под елью в кромке, Чаниту уложил рядом.

После непродолжительного подманивания среди кустов показалась серая фигурка рябчишки. Собаку трясло что банный веник. Не успел я поднять ружье, как сука стремглав бросилась к птице и подняла ее на крыло. Наказывать собаку не самое приятное занятие, но причина ослушания была налицо, значит – «Надо, Федя, надо!».

После примерной трепки Чанита заняла место у левой ноги и вскоре вновь была отправлена в поиск. Когда я снова решил присесть на пенек и достал манки, подошедшая собака спешно свернулась клубком у меня за спиной и не давала повода сомневаться в ее послушании до окончания подманивания. Урок ею был усвоен накрепко, и хлопот при подманивании рябчика Чанита больше не доставляла никогда.

После первых походов в лес отношение ко мне собаки заметно изменилось: она всецело признала во мне вожака-хозяина. Да и я полюбил ее. У меня появился надежный помощник и охранник, с которым можно было пойти в многочасовой поход на дальние вырубки, в медвежьи края за глухарем и ночевать в шалаше бок о бок. Навыки, приобретенные Чанитой при натаске, и природные инстинкты превратили ее в отличного охотника и преданного друга.

Однажды я повстречал на охотничьей тропе местного охотника. Мы посудачили о результативности выхода. Увидев, что я охочусь с пуделем, он удивился и высказал сомнение в возможности такой охоты. Немного покрутившись у поляны, Чанита нырнула в мелкий елушник. Оттуда поднялся вальдшнеп и, пролетев мимо наших открытых в изумлении ртов, скрылся за поворотом. Мой собеседник молча удалился.

В целом работа пуделя по птице больше напоминает манеру поведения спаниеля, чем легавой. Несомненно наличие в этой породе охотничьих инстинктов от предков. Азарт, неутомимость, послушание и преданность хозяину – вот неоспоримые качества породы для использования ее в поле.

Позже судьба распорядилась так, что я вынужден был уйти из семьи, оставив собаку. Слышал, что вскоре после моего ухода Чанита выпрыгнула из окна первого этажа и сбежала… Может быть, в поисках меня? Дай Бог, чтобы собака нашла приют у хорошего человека!

Бывает, вспоминается выразительный взгляд антрацитовых глаз под мохнатой челкой, задорная стойка с приподнятой передней лапой в ожидании жеста хозяина, и в сердце теплится комочек нежности и сожаления. Все мы в ответе за тех, кого приручили.