Изображение Обещанного три года ждут
Изображение Обещанного три года ждут

Обещанного три года ждут

С этой поговоркой я знаком не понаслышке. В 1970–1980 годах очень модны были изделия из меха лисиц и куниц. Многие охотники заключали договор на добычу, получали лицензии и шли на охоту. Конечно, пушнину сдавали не всю и не все: цена на нее на рынке была высокая.

Лисица, например, стоила 100–150 рублей, а сдача 12–15. Куница (пара) — 100–150 рублей, а сдавали по 30–40 за штуку. Разница большая. А если учесть, что в 1980-х экономика уже давала сбои и жизнь сильно дорожала, то для многих продажа меха была неплохим подспорьем. Я тоже брал лицензию на куницу и лису. Сдавал то, что было записано в договоре, а осталь­ное, что греха таить, оставлял себе. Нужда заставляла. Дети учились в Москве, а Москва очень хорошо «кушала», так что приходилось выкручиваться. Это сейчас, когда навезли массу всякого заграничного меха, наш стал никому не нужен, а тогда с руками отрывали.


Пришел я как-то к главному охотоведу областного лесного управления, моему приятелю Станиславу Васильевичу Мельнику, за продлением лицензий, а он начал плакаться: «Вот, я всем даю разрешения, а пушнину сдают мало. У меня план восемьсот рублей, а сдали на пятьсот, осталась неделя до срока — где взять триста? У тебя есть что-нибудь? Выручи!» У меня действительно пушнина была: пять куниц, две лисицы, несколько хорей. Сидевший рядом старший егерь Жора Журунов спросил: «А у тебя есть белодушки?» Я ответил: «Есть одна». Жора начал просить: «Слушай, хочу жене шапку сшить, дай мне шкурку, одна у меня есть». Для хорошего человека куницы не жалко, и мы поехали ко мне домой. Но моя куница не подошла по цвету, и назавтра я поехал в заготконтору сдавать меха: надо же выручать приятеля. Приемщик, увидев столько мехов, наверное, с перепугу оценил всю пушнину по первому сорту, хотя некоторые шкурки на него не тянули. В общем, я получил квитанцию на 250 рублей.


Пришел через пару дней к Мельнику, а тот так и ахнул: я почти закрыл ему план. «Ну, спасибо, выручил! На следующий год получишь лицензию на кабана». На том и расстались.
На следующий год я пришел за лицензией, а Станислав опять начал плакаться: «Ты понимаешь, лицензий мало, начальство расхватало, ничего уже нет, приходи на следующий год, точно оставлю».


А через год повторилась та же история, а потом я вообще переехал в Москву. Так и накрылась обещанная лицензия на кабана.


В Москву я приехал тоже не с пустыми руками: двенадцать куниц, лисица, выдра, восемь хорей. Через год начались гайдаровские «реформы», и меха очень пригодились.
Пару лет назад я приехал в Винницу и пошел в лесное управление проведать приятеля. Думал, если не через три, так через двадцать три года напомню ему об обещанном. Шутя, конечно. Зашел в кабинет, а там уже другой Мельник, молодой, и даже не родственник, а однофамилец. Ну, не суждено! А поговорку о трехгодичном ожидании обещаний я нет-нет да вспоминаю.

Что еще почитать