Тряпчик

Свой рассказ я посвящаю моему дяде Роману Макаровичу Агапитову — охотнику и рыболову.

Давно стемнело. Очень хочется спать. Но спать нельзя. Надо терпеть. Изо всех сил надо терпеть... В сенцах слышатся шаги и знакомое покашливание. Пришел с охоты мой дядя, Роман Макарович. Задрав голову, смотрю на его смеющееся лицо.

— Ждешь?

— Да.

Дядя выкладывает на стол свою добычу.

— Тряпчик, — стоя на цыпочках и заглядывая, очарованно шепчу я.

Мне три года, но я его уже знаю: у «тряпчика», то есть рябчика, красные брови, хохолок и мохнатые лапки.

— А это кто?

— Это вальдшнеп.

— Прицеп?! О-о! Прицеп! — Я поражен. У «прицепа» необычайный, удивительный, длиннющий нос. — А лисичку ты сегодня видел?

— Конечно. Я же обещал.

Мне разрешают заглянуть в дядину охотничью кирзовую сумку. Там лежат две стреляные латунные гильзы, я их обязательно нюхаю — здорово! Но главное, корочка хлеба и кусочек сахара — лисичка прислала.

Мне три года, и я еще не ведаю, что Михаил Михайлович Пришвин написал великий рассказ «Лисичкин хлеб». Блаженствуя, уминаю гостинец вкуснее всего на свете.

А еще дядя приносит с собой таинственный, волшебный, чарующий, вызывающий необъяснимое беспокойство запах. Так никогда ни от кого не пахнет. Ни от мамы, ни от бабушки и дяди Ромы, когда он приходит с работы. Мне три года, и я еще не знаю, что это обычный, но неизменно волнующий запах лесов и лугов, рек и озер — запах матушки природы. Мне еще неизвестно, что он чрезвычайно заразен. Я еще не догадываюсь, что уже навсегда поражен вирусом неутолимой охотничье-рыболовной страсти и упоительного бродяжничества...

А может, и не так все было? Или может, это мне приснилось, кажется? А может, вообще не было?..

В очередной раз — интересно, в который? — вернувшись с охоты, дядя утверждает, что именно так все и было... сорок пять лет назад.

Дяди, они, как известно, самых честных правил. Они не врут.