Из него водовозы закачивали и развозили воду по буровым установкам. Такую «благодать» пернатые обитатели окрестностей мгновенно обнаруживали, и вокруг закипала жизнь.
Однажды один из моих дружков пожалел и привез, по его словам, выпавшего из гнезда орленка — беркута и устроил из большого деревянного ящика «живой уголок». Беркут — птица редчайшая, уже тогда была занесена в Красную книгу.
Сам-то сердобольный натуралист бывал постоянно в разъездах, будучи водителем вахтовки, а детеныш уже на другой день жалобно запищал, требуя пищи. Надо было его кормить, а чем? Пришлось мне стрелять ему горлиц из профсоюзной «мелкашки» на нашем сооруженном водоеме. Это ТОЗ-8, таким спортивным оружием и патронами к нему, наряду с шахматами и транзисторами снабжались коллективы экспедиций на время полевых работ.
«Птенчик» подрастал, горлиц стало ему не хватать, и много времени отнимала их добыча; вскоре я вынужден был специально охотиться на зайцев-толаев, благо, ушастых много было в окрестностях, и уже с ружьем.
Из ящика орлиное дитя иногда отлучалось, разгуливало по лагерю, но отдыхало и ночевало всегда «дома». Заяц-песчаник размерами невелик и весом всего 2–2,5 килограмма, интересно было наблюдать — бросишь ему ушастика, он возьмет его в одну лапу, заковыляет вместе с ним в свой угол, там раздерет и в несколько приемов съест.
Вырос, стал летать, а охотиться самостоятельно мы, «приемные родители», научить его не могли, так и кормился у нас и не улетал далеко. Душа в пятки уходила, когда эта махина, размерами с домашнего гуся (вес беркута до 7 килограммов), пикирует на тебя сверху и взмывает в метре от головы, обдав потоком воздуха. Не представляю, зачем он это делал, может, пищи требовал таким образом, может, охотиться пытался, повинуясь инстинкту.
По окончании полевого сезона дружок подманил его, как обычно, зайцем, умудрился изловить и отвез в Алмаатинский зоопарк.
Комментарии (0)