Мои встречи с профессором Камерницким

Мне повезло несколько раз встречаться с профессором Алексеем Владимировичем Камерницким. Хотя этих встреч было немного, я их помню, будто они были вчера.

Алексей Владимирович в качестве эксперта был приглашен на ринг шотландских сеттеров. Ассистентами были назначены Надежда Трофимова и эксперт из Санкт-Петербурга, к сожалению, не помню его фамилию, как и фамилию питерской девушки-стажера. Быть стажером доверили и мне. Рано утром на вокзале в Питере нас встретил Олег Семиволос, активный участник гордонистского движения в Северной столице. Так как до начала выставки оставалось еще достаточно времени, Олег устроил нам экскурсию по Санкт-Петербургу.

Пока юркий микроавтобус колесил по набережным Невы, Олег выдал нам такую экскурсионную лекцию, что я до сих пор остаюсь под ее впечатлением. Масса неизвестных мне до того фактов, рассказы о каждом доме близ Невы, даты их постройки, биографии их владельцев и масса другой интересной информации. Конечно, по прошествии как минимум десяти лет я почти все позабыл, но правильная литературная речь Олега, огромный словарный запас незабываемы. Словно профессионал-экскурсовод, а не моряк-подводник, капитан первого ранга в запасе. На фоне сегодняшних политиков и телерадио ведущих «экающих» и «мекающих» его речь была просто бесподобна.

Прошу прощения за это отступление, но для создания общей картины, мне кажется, это не будет лишним.

А потом мы были приглашены к Олегу на завтрак, где были прекрасно быстро и вкусно накормлены его супругой.

После кофе или чая, кто чего захочет, Олег позвал в столовую свою собаку, суку гордона Раду американского происхождения, и спросил у Камерницкого его мнение. В ответ: линия лба и морды непараллельны, круп скошен. На этом утренняя часть программы была закончена, и мы отправились на периферийный стадион, где и состоялась выставка.

Сначала, как и везде, общее построение, поздравление организаторов и областной администрации, парад, и — по рингам.

Я в этих черно-подпалых шотландцах и сегодня не очень-то разбираюсь, а уж в тот период просто был — ни петь, ни читать. Будучи стажером, я надеялся просто на роль «подай, принеси, пошел на фиг, не мешай». Не тут-то было! Звучит команда Камерницкого: «Стажеры, расставляйте ринг!»

Ничего не поделаешь, «взялся за гуж, не говори, что не дюж». Вспоминая утреннюю оценку Рады, расставляю ринг по принципу: линия лба и морды параллельны — вперед, круп скошен – назад, и так далее. Похвастаюсь, мои расстановки заслужили одобрения Алексея Владимировича. А когда Надежда перевернула с точностью до наоборот, расставленный мною ринг кобелей средней возрастной группы, а Камерницкий вернул мою расстановку, можно было возгордиться. Но это глупости. Просто это лишний раз подчеркивает субъективность визуальной оценки собак разными экспертами. Теперь, когда я слышу возле ринга вопль очередного владельца: «Как, неделю назад эксперт Иванов на н-ской выставке поставил моему кобелю (суке) «отлично», а этот гад Петров только «Оч. хор.», вспоминаю ту питерскую выставку.

Тем временем выставка шла своим чередом. Дошла очередь до кобелей старшей группы. Их было 9 или 10. Один пес по имени Досифей был в возрасте девяти лет, уже «поплывший», с провисшей спиной, и я поставил его предпоследним, а другого мощного, красивого кобеля вторым, сразу за очень блестким кобелем. Алексей Владимирович оторвался от бумаг, которые он заполнял, сидя на раскладном стуле за столом, вышел на средину ринга. Тут же Досифей занял вторую позицию (уважение ветеранам), а кобель, поставленный мною вторым, оказался… шестым. Оглашаются оценки: первые пять собак — «отлично», остальные, начиная с шестой(!) — «очень хорошо». Стоящий рядом со мной питерский ассистент схватился руками за голову. На мой вопрос, что случилось, ответ: «Да это же собака начальника Ленохоты Шацилло Г.К. Тут же звучит вопрос из-за ринга: (конечно, автором его был Шацилло Г.К.) «А почему оценки «очень хорошо» начинаются именно с шестого кобеля?» Ответ: «У него хвост на 2,5 см длиннее скакательного сустава».
А я, «великий специалист», на хвост и внимания не обратил, тем более, эти гордоны все время ими машут, а у любимых дратхааров хвоста и вовсе нет.

Поход Шацилло Г.К. в главную экспертную комиссию, где после тщательных измерений установили превышение длины только на 1,5 см, ничего ему не дал. В стандарте шотландских сеттеров, оказывается, говорится: «Не длиннее». Так что Камерницкий А.В. оказался прав. Возникнувшее, было, напряжение, быстро растаяло. А дружеский вечер с шашлыком окончательно восстановили дружескую обстановку.

Московская межрегиональная выставка

Выставка проводилась на территории ВДНХ, в парке напротив телецентра. Алексей Владимирович был экспертом в ринге кобелей дратхааров, а я стажером. Вооруженный листом толстой фанеры для создания участка ровной поверхности и собачьим ростомером, я по требованию эксперта проводил измерения собак, недомерков и переростков. Не проходивших по стандарту по минимальному росту практически не было, а вот по максимуму… Здоровенные кобели то и дело задирали носик ростомера до 70 сантиметров. «Ходят кони над рекою»…

С ринга привели кобеля по кличке Нестор, если не ошибаюсь с отчеством Петрович. Его хозяйку, Анну Буданову, особу известную в около дратхаариных кругах, я знал довольно хорошо. И ее Нестора тоже. Прекрасный работящий кобель, обладатель полутора десятков (на ту пору) полевых дипломов, в половине которых оценка за верность не ниже 7. Уравновешенная психика, неагрессивен, надежный охотник. Все хорошо. Один недостаток. Природа наделила его просто богатырским ростом.

Как ни придавливал я его шерсть подвижной частью ростомера, как ни надавливал на холку, надеясь, что он лапы хоть немного подогнет, бесполезно. 72 сантиметра, ни миллиметра меньше.
«Ну, сколько там?» — нетерпеливо кричит с ринга Камерницкий. «Семьдесят», — отвечаю ему. «Сколько, сколько?» — Алексей Владимирович даже с ринга прибежал. «Семьдесят», — повторяю я и показываю заранее сдвинутый на пару сантиметров вниз клювик ростомера. Ничего не сказал Алексей Владимирович, взглянул на Анну и только головой покачал.

Так и прошел ринг Нестор, получив высокую оценку. Но это мое, или наше, доброе дело мне и аукнулось. Когда осенью племенной сектор нашей секции дратхааров МООиР стал составлять список перспективных кобелей, рекомендованных для вязок, попал в него и Нестор. А я, увидев его кличку в списке, не задумываясь, воскликнул: «Да в нем же 72 сантиметра росту, сам лично измерял». И убрали Нестора из списка, а кто-то из доброхотов передал все это Анне Будановой. И записала меня Анна с той поры в смертельные враги пожизненно.
Резюме: поступай по закону, и не будет к тебе претензий.