О рассказе Н.С. Лескова «Зверь»

К 185-летию русского писателя Н.С. Лескова

Для своего знаменитого рассказа «Зверь» Николай Семенович Лесков в качестве эпиграфа использовал выражение: «И звери внимаху святое слово» («Житие старца Серафима»).
И действительно, в его рассказе звери понимают людей с доброй душой и не понимают жестокосердных и злых. А доброе слово и зверю приятно.

В нашей охотничьей литературе имя Лескова «не замечено» — он не включен даже в сборник «Русская охота и культура» (Выпуск второй. Москва. 2001 год). Хотя, на мой взгляд, он заслуживает большего — рассказ «Зверь» является шедевром охотничьей литературы.

Николай Семенович Лесков родился в селе Горохово на Орловщине 16 февраля 1831 года в семье чиновника. Отец Лескова — Семен Дмитриевич отличался твердостью убеждений, был близок к декабристам Рылееву и Бестужеву, ушел в отставку, разойдясь во взглядах с губернским начальством, и переселился на хутор Панине, где семья жила в крошечном домике, «который состоял из одного большого крестьянского сруба, оштукатуренного внутри и покрытого соломой».

Обаяние прекрасной русской природы, предания старины, легенды о чудесных странниках и благородных разбойниках, охотничьи страсти родного дяди навсегда запали в память мальчика. С детства он видел тиранов помещиков и принимал близко к сердцу судьбу барских холопов и, так случилось, судьбу диких зверей в усадьбе беспощадного дяди-помещика.

Н. Лесков получил хорошее домашнее образование, учился в Орловской гимназии, вторую не закончил. С 16 лет начал работать чиновником в Орле, а потом в Киеве. От отца Лесков унаследовал абсолютную честность в делах и твердость в своих убеждениях.

Скоро Лесков оставил государственную службу и поступил на работу к мужу своей тетки А. Шкотту, управляющему имениями графов Перовских и Нарышкиных. Работа была связана с поездками по России. Писатель побывал на Севере, Поволжье, Казахстане, Прибалтике, Карелии и получил массу разнообразных впечатлений о жизни простого народа. Это дало ему право написать о себе: «Я не изучал народ… Я вырос в народе… с казанком в руке, я спал с ним на росистой траве ночного под теплым овчинным тулупом. Я с народом был свой человек». «Всеми силами души» Лесков возненавидел крепостное право. Нет, он не стал революционером, он испытывал «недоверие к бунту», но горячо сочувствовал многим демократическим идеалам.

В 1861 году Лесков переселился в Петербург. Писательскую деятельность начал с написания статей, фельетонов, рассказов. Душевная щедрость Лескова в полной мере сказалась на его творчестве. Он в полной мере высказал горький взгляд на русскую действительность, полную сюрпризов и «насмешек жизни». Таков и рассказ «Зверь».

Лесков был еще мальчиком, когда жил некоторое время у тетки, которая была замужем за орловским помещиком. Помещик «был очень богат, стар и жесток». «В характере у него преобладали злобность и неумолимость». Помещик гордился этими качествами и считал их выражением «непреклонной твердости духа». В доме дяди «никогда и никому никакая вина не прощалась, даже для зверя или какого-нибудь мелкого животного». В доме и во всех деревнях, принадлежавших дяде, всегда царила безотрадная унылость.

Дядя был страстный любитель псовой охоты. С борзыми он травил волков, лисиц, зайцев. Были и особые собаки, которые брали медведей. Их называли «пьявками». «Они впивались в зверя так, что их нельзя было оторвать». Медведей было много, и дяде иногда удавалось брать живыми медвежат. За ними ухаживал дворовый Храпошка.

Из числа медведей выбирали самого умного и давали ему свободно гулять по двору, но только до тех пор, пока медведь ведет себя смирно. Таким медведем стал Сганарель, который за пять лет не сделал ни одной «шалости». Но звериная натура взяла свое, и Сганарель провинился: оторвал крыло гусю, переломил спину жеребенку и напал на человека. Храпошке велели посадить Сганареля в яму, а оттуда одна дорога — казнь с помощью «пьявок», а если они не справятся, то пуля из тяжелого кухенрейтеровского штуцера делала свое дело.

Сганарель за свои грехи непременно должен был заплатить лютой смертью. Его казнь была как послеобеденное развлечение для гостей. Вооруженные гости собрались у ямы с медведем. Шведские Штрабусы, немецкие Моргенраты, английские Мортимеры и варшавские Колеты (ружья, названные по именам создавших их оружейников) красовались на плечах гостей.

Дядя приказал выгнать медведя из ямы и начать травить его, но медведь не хотел выходить, и Храпошку послали в яму, чтобы он вывел его наверх. Сганарель обнял Храпошку и стал нежно лизать его, жалуясь на свою судьбу. Наконец, Храпошке удалось уговорить медведя выйти из ямы. Травля началась. Сганарель убил несколько «пьявок», бревном разогнал зевак и после выстрела из кухенрейтеровского штуцера убежал в лес.

Храпошка был обвинен в том, что способствовал спасению своего друга Сганареля, и ему грозило жестокое наказание. Его спасло чудо — услышав слова священника о всепрощении, дядя заплакал, подозвал Храпошку, дал ему вольную и сто рублей денег. Но Храпошка отказался и остался верным рабом дяди до самой смерти. Лесков тем самым подчеркнул рабскую сущность русского народа.
Сганареля искали, но не нашли.

Лесков любил в человеке мудрость доброты, но еще больше ценил доброту мудрости.

Стремясь «оправдать Русь», он весьма критично относился к русской действительности и вообще ко всему, что видел дурного в своем отечестве. «Он любил Русь, всю, какова она есть… — писал о Лескове Горький, — но он любил все это, не закрывая глаз». Это авторское возмущение «российскими гнусностями» особенно сильно проявилось в рассказе «Зверь».

Заслуги писателя перед русской литературой поистине велики. М. Горький считал, что Н.С. Лесков достоин стоять рядом с такими писателями, как Л.Н. Толстой, Н.В. Гоголь, И.С. Тургенев.
Н.С. Лесков скончался 21 (5 марта) февраля 1895 года. Похоронен в Санкт-Петербурге.