Большой мох (окончание)

Обжигаясь горячим чаем, подгоняемые Вадимом, «проглатываем» бутерброды, и только отдышавшись в машине, узнаем ближайший план действий. Вначале в Глинское к Тамаре, у которой прошлой осенью половина базы клюкву и чернику покупало.

 

Да побыстрее рули, уже обращаясь к Мише, ерзая на сидении пробормотал «полковник», а то уйдет на мох за ягодой. Чистенькая деревенская улица, добротная, не смотря на год постройки, изба, хозяйка с лукошком в руках и мешком за плечами, подпирает жердиной калитку, успели вовремя. Вадим «галантно» распахивает дверь «Волги», Тамара садитесь, мы тоже на болото, подвезем. Миша, у охотничьей базы притормози, на минутку забежать надо, похлопал водителя по плечу Вадим, и буквально через несколько секунд вернулся с корзиной клюквы утонувшего Виктора.

Ну прямо таки «в Тулу со своим самоваром», смеется Тома, а озадаченная вопросом Вадима, эту ягоду покойный у тебя взял, покатав в ладонях пару горстей клюквы, «определенно» заявляет: «Ягода ровная, значит руками собранная, кроме меня так клюкву здесь никто не берет, больше совками дерут, да провеяна чисто, похоже моя, а третьего дня Витя взял у меня кузовок, на десять кило потянуло».

Подпрыгивая на колдобинах, машина остановилась у большой лужи, дальше к Большому мху только пешком. Мы на болото пока повременим, здесь прогуляемся, спасибо Тамара за сообщение, когда со мха выйдите, то дождитесь нас, обратно подвезем, видимо точно представляя себе план дальнейших действий сказал Вадим.

Вернемся немного назад к Дороживу, да смотрите повнимательнее под ноги и по сторонам, ищем следы от вывороченных камней, скомандовал наш отставник. В поисках дошли до заброшенной уже более десяти лет деревни, во второй с краю покосившейся избе, Вадим обратил внимание на свежевыбитые несколько кирпичей из печи, и след от стоявшего чугунка на покрытой толстым слоем пыли притолоки.

Следы на пыльном полу дома были свежие, да и немудрено, заходили сюда постоянно и просто любопытные, да и рыбаки возвращаясь с озера на Большом мху, хоронились здесь часто от непогоды. Думаю, разглядывая печь и чистый круг на пыльной полке, это то что мы и должны были найти, а теперь назад или вперед, как в данном случае будет правильнее, на болото к Черному озеру, воодушевленный находками, воскликнул Вадим.

Едва наша компания вышла на моховину, как стая белых куропаток с шумом поднялась, да так близко, что от неожиданности Миша споткнулся и растянувшись на животе, утонул обеими руками в глубоком мхе. Раздосадованный падением, «наехал» на Вадима, вечно куда-то гонишь, толком ничего не объяснив, вот бросим тебя на болоте, будешь куковать – городской криминалист хренов, и закончил несколько нелогично, ружье надо было брать, вон дичи сколько.

И словно в подтверждении его слов, часто взмахивая крыльями и затем коротко планируя, на осину подлетел глухарь, повертелся увидев нас, не зная что делать, затаиться или убраться подальше, но осторожность возобладала и петух, сбив покрасневшие листья, сорвался в сторону далекой гривы, поросшей сосняком.

Все произошло так быстро, падение, ругань, глухарь, что когда Миша облепленный мохом поднялся на ноги, мы с Вадимом не могли удержаться от смеха, к которому тут же присоединился «пострадавший», мир был восстановлен.

Давай «Сусанин» выводи к месту несчастного случая, Юрок вся надежда и судьба мероприятия в твоих руках, ногах, глазах…памяти, начал опять упражняться в казарменно-милицейском юморе отставной полкаш. Сначала к озеру выйдем, от него и сориентируемся, пусть чуток дальше получится, но уж выйдем точно наверняка, решил я.

Над водной гладью носились гоголя, на далеком противоположном берегу, пара березок была «обсыпана» тетеревами, и видимо молодые черныши, упражнялись в чуфыканье, наполняя осенний лес, весенними звуками. К нужному месту вышли на редкость удачно, практически не плутая. Ребята, ваша задача стоять и не ходить, не мешать моему повторному осмотру, а так же если провалюсь в топь, то уж надеюсь что вытащите, распределил обязанности Вадим.

Тщательно исследуя мох вокруг омута, что-то снимая на камеру мобильного телефона, «проползал» отставной криминалист никак не менее двух часов. Наконец с торжествующим видом предстал перед нами с отбитым у края чугунком в руках. Юра, дорогу к зимовьям найдешь, обратился ко мне. Компаса нет, солнце за тучами, сам видишь «сплошная тундра», отойдем от озера и вовсе ориентир потеряем, здраво оценив свои знания Большого мха, ответил я. И как бы предвосхищая слова Вадима, подвел итог, к Семену Михайловичу надо, отчасти уже «входя» в сложившуюся ситуацию.

Поглядев на часы и поняв, что время поджимает, тихой «рысью», уже не обращая внимания, ни на перелетающие стаи куропаток, ни на перекликающихся в небе вереницы гусей, не слушая отдаленные крики журавлей, с прытью насколько позволяло здоровье и позабытая физическая подготовка, поспешили к машине.

Тамара, сидя на поваленной сосне, перебирала клюкву в ожидании нас. Давай-ка Юра за руль, ты здесь все ямы и кочки по дорогам знаешь, «закинем» Тому домой и сразу в Раменье за Семеном, гони машину не жалей. Поднимая тучи пыли «Волга» помчалась по песчаной дороге. У деревни из низины выкатило стадо кабанов, скрипя тормозами и сгребая песок заблокированными колесами, тяжелый автомобиль врезался в середину стада, бампером наподдав под зад рослого кабанчика, который с визгом и полученным от удара машины ускорением, перелетел через дорогу и понесся по полю впереди кабаньего гурта.

Вадим залетел в избу егеря, через пять минут вышел с Семеном Михайловичем, ведущего на поводке лайку, с ружьем за плечами. Через старые покосы будет к зимовьям сподручнее, указывая где и как лучше проехать, Михалыч взял на себя роль штурмана. Старая гать по сухой осени была достаточно проезжей, и если бы не поджимающее время, то молодой лисенок, перепачканный остатками древесного угля, лисы здесь устраивают норы в старых угольных ямах – остатков давно забытых промыслов, вышедший к дороге не остался без внимания.

Как и стучащий рогами по веткам лось, неспешно уходящий от машины, потерявший на время гона, присущую ему осторожность. Пес, видя дичь, повизгивал, царапая лапами стекло автомобильной двери. Еще километр и дорога уперлась в Большой мох, дальше пешком. Не известно, как ориентируясь, кроме мелких сосен и ровного мха ничего нет, Семен вывел к узкой гриве высокого сосняка к зимовьям. Судя по струйке дыма из землянки, здесь кто-то есть. Не позволила нам незаметно подойти к зимовью, лайка егеря и некстати подлетевший глухарь.

Поведя острыми ушами, пес исчез за кустами можжевельника, и не успел хозяин свистом ёе вернуть, как раздался звонкий лай опытной глухарятницы. Хлопнула дверь землянки, в кусты метнулся человек, и судя по быстро затихающему шуму, уходил он далеко не шагом. Михалыч отозвал собаку, а мы зайдя в зимовье, увидели растопленную печь, продукты на столе, цивильную одежду на гвозде и пару модельных туфель. В сторону заповедника не пройдет, вдоль ручья грязь непролазная, один только путь у него к Лоше, а значит через нас, успокоил Вадима Семен Михайлович. С часик побегает и сам выйдет.

Семен оказался прав, не прошло и часа, как показался весь перепачканный в грязи… Виктор. Деньги где, голосом выработавшимся за годы работы в органах, встретил «утопленника» Вадим. Нету, нету их у меня, бегая глазами по сторонам пробормотал Виктор, и не увидев никого кроме наших лиц и Михалыча даже успокоился и слегка приободрился. Да что с ним разговаривать, вскипел Семен Михайлович, снимай сапоги и для убедительности щелкнул курками тулки.

Не бойся, не убивец я, рассмеялся Семен, а вот слова насчет денег сейчас проверим, и сунув сапог к носу лайки, скомандовал – нюхай, ищи. Пес покрутился и исчез в зарослях. Прошло с четверть часа и появляется перепачканная торфом собака с большим свертком, перетянутым скотчем. Тварь ушастая, почти плача и матерясь, стуча себя по коленям кулаками, затрясся Виктор.

Что с ним делать будем, Михалыч смотрит на Вадима и меня. Деньги вернули, а с кредиторами пусть сам разбирается, или они с ним, мы свое дело сделали, говорю я и вижу что Вадим и Семен Михайлович согласно кивают головой, а Миша обращаясь к Виктору, подводит итог, считай что тебе крупно повезло, прощай. С километр прошли молча, заново переживая и осмысливая случившееся, вдруг впереди раздался лай, глухарь по манере собаки подавать голос заключил егерь.

Вадим неожиданно оживился, Семен Михайлович уважь, разреши, хоть раз в жизни добыть глухаря из под лайки. Михалыч молча протягивает ему ружье, томительные минуты ожидания, выстрел и появляется счастливый охотник с петухом глухаря в руках.

Совсем стемнело, когда вышли к машине. Согревшись в салоне, Вадим стал рассказывать. Первое, что меня смутило, это корзина перебранной клюквы, чистой ягоды на болоте быть не должно. Второе, излишне настойчивое предупреждение своих спутниц по сбору клюквы об опасности трясины.

И последнее, что не укладывалось в версию гибели, несколько свежих мест с примятым мохом вокруг места происшествия, как удалось выяснить позднее от видимо заранее припасенных кирпичей и чугунка, которые должны были имитировать гибель в трясине, последний почему-то не утонул.

А после беседы с «друзьями» Виктора, прояснился возможный мотив исчезновения, все встало на свои места. Ночные бдения, убедили меня, что «утопленник» решил пересидеть на Большом мхе несколько дней. Рассказанное Тамарой, кирпичи и чугунок из брошенного дома в Дороживе и кирпичная пыль на мху, найденная сегодня утром, о чем я вам не сказал, убедили меня окончательно, что искать Виктора нужно в дальних зимовьях за озерами Большого мха, не посещаемых летом и осенью. Впрочем, все происходило на ваших глазах. А то что деньги находятся при нем, указывала цивильная одежда в землянке, возможно он «намылился» за кордон.

А делить наши законные, оговоренные мною с Борисом и Леонидом десять процентом предлагаю на пять долей, три нам, одна Семену Михайловичу, Вадим сделал паузу, видя, что мы с Мишей согласно киваем головами, продолжил, пятую долю этой замечательной лайке, в лице её не менее замечательного хозяина...

Примечание: совпадения имен и названий носит непредумышленный и отчасти случайный характер.