Чего на охоте не бывает!

Стоял пасмурный ноябрьский день. Мы с егерем вышли на край большого, недавно убранного кукурузного поля. Еще на подходе к нему по тропкам, проторенным зверьем в перелеске, было несложно догадаться, что место это часто посещается дичью. И косули, и кабаны регулярно наведываются сюда, чтобы поживиться остатками урожая, недоубранного комбайнами.

Поле представляло собой невысокий холм, на вершине которого раскинулся небольшой лесок, примыкающий к огородам хутора. Осмотрев поле в бинокль, я обнаружил недалеко от леса группу мирно пасущихся косуль голов в семь-восемь. Несильный, но устойчивый ветерок тянул от поля к лесу, и план подхода вырисовывался крайне простым: быстро и незаметно дойти до хутора и, прикрываясь деревьями, выйти на выстрел. Так мы было и поступили. Но на середине пути егерь предложил срезать кусок по полю, аргументируя это тем, что путь наш пойдет по низинке, и козы, пасущиеся чуть за вершиной холма, нас не заметят. Пойдя на поводу у моего проводника, я согласился.

Мы были уже совсем рядом с лесом, когда, посмотрев в очередной раз в бинокль, я увидел на его опушке наших косуль, вытянувших шеи и напряженно смотрящих на нас. Как в детской игре «Море волнуется раз», мы с егерем шли, шли и вдруг замерли. Так под прицелом пристальных глаз мы простояли минут десять, пока звери, утратив к нам интерес, не продолжили кормежку. Но теперь стадо разделилось: большая часть косуль медленно смещалась по склону напротив нас, остальные же отвернули за лес. Делать нечего: если первая группа для нас потеряна, попробуем, решили мы, взять кого-нибудь из второй. И поспешили к роще, провожая взглядом подпрыгивающие белые «зеркала» маленьких оленей, грациозно скачущих прочь от опасности...

Оставив егеря у леса, я покрался вперед. Выверяя каждый шаг, с замиранием сердца я заглянул за край посадки. На поле зверей не было. Однако дальний край склона холма, противоположный месту, с которого мы начали охоту, отсюда не был виден, и оставалась надежда, что козы сейчас именно там. Не спеша я пошел вниз опушкой леса, продолжая биноклевать. И мне повезло! Внизу холма, в низине, на фоне пробивающейся из пахоты зелени озимых паслись три косули. Присев на корточки, я пробил дальномером расстояние: триста двадцать метров. Далековато, и как назло, уже смеркалось. Решил попробовать подползти. Надел на лицо маску, оставил лишнее снаряжение и, закинув за спину карабин, на четвереньках немного сократил расстояние, пока позволял рельеф. А дальше уже двигался ползком по убранному кукурузному полю, прикрываясь нескошенными стеблями и кучками полусгнивших листьев. Метров через сто кукуруза закончилась. Впереди была ровная, как футбольный стадион, щедро пропитанная осенними дождями пашня. Как теперь быть?
Выбрал момент, когда звери щипали траву, и быстро, насколько мог, пополз вперед. Лишь только одна из косуль поднимала голову, я падал лицом в сырую пашню, лежал, не двигаясь. От волнения и непривычной нагрузки кровь молотками стучала в висках. Струйки пота змейками стекали по лицу. Новенький охотничий костюм был весь перепачкан грязью. Но зато с каждым рывком я подползал все ближе и ближе к зверям...

Однако по мере сокращения дистанции косуль очень насторожил непонятно откуда взявшийся темный холмик, и они все чаще и чаще посматривали в мою сторону. Вот уже минут пять я лежал без движения, украдкой наблюдая за своими подопечными. Вдруг над головой раздался шум размеренных взмахов чьих-то больших тугих крыльев. Вороны! Они кружили надо мной, спускаясь ниже и ниже. Видать, решили, что что-то сдохло и можно поживиться падалью. «Нет, ребята, не сегодня, не сегодня», — пробормотал я, и лишь косули успокоились, снова пополз вперед. Черные птицы взмыли и полетели прочь...

Сумерки быстро ложились на землю. Прильнув к дальномеру, я навел красный крестик прибора на одну из двух пасущихся косуль: 162 метра. Можно стрелять. Жаль, не достать до третьего зверя — судя по размерам, самца, пасущегося в отдалении около леса. Ползти дальше было слишком рискованно. Надо бы побыстрее успокоиться и восстановить дыхание. Глубокий вдох, глубокий выдох. Пара минут — и я в норме. Пристроившись у удачно подвернувшегося на пашне камня, старательно выцелил косулю. Перекрестье легло за лопатку зверя, и я плавно выжал спуск. Треснул по ушам выстрел, от отдачи я потерял на мгновение коз из вида. Посмотрел в прицел снова. Надо же! Обе бежали что было прыти в лес. И как это я умудрился так промазать? Надо было перед охотой стрельнуть пару раз по мишени. Вдруг прицел сбился?

Решил полежать немного, посмотреть, что будет дальше. Косули тем временем, добежав до леса, повернули обратно. Они метались по полю, не понимая, в какой стороне опасность. Вот самец перешел на шаг, двигался насторожено, водя ушами по сторонам. Эх, была не была — бахну еще раз! Выстрел — и я услышал четкий шлепок пули. Попал! Но косули и след простыл. Лишь мелькнуло пятно на краю леса. Да что же это за ерунда! Обескураженный, я встал и поплелся осматривать место стрела. Вот я ближе, ближе… А что это там за два светлых пятна? Да это же обе мои косули! Они лежали, битые наповал, за небольшим пригорком, и потому-то я их и не увидел. Чего только не бывает на охоте!