Два «трофея», три курьеза

Весенний сезон закрывался на Среднем Урале 12 мая. Первая (и единственная) поездка в лес состоялась у меня за два дня до этого срока, и началась она с небольшого курьеза. На полпути от дома до посадочной площадки на электричку (расстояние километра полтора) я обнаружил, что под плащевой ветровкой у меня отсутствует основная охотничья куртка (с документами и деньгами в кармане). Смешно сказать, но я просто забыл ее надеть. Пришлось возвращаться, благо, резерв времени не был исчерпан, и к поезду я успевал.

А через два часа, перед самой высадкой из электрички, обнаружил, что у меня встали часы, в их механизме что-то разладилось. Но и это меня не столько смутило, сколько развеселило, хотя, конечно, с некоторым сожалением подумал, что не смогу по привычке отмечать с точностью до минуты начало вечерней тяги вальдшнепов.

До избушки было 15 км пешком. Люблю я эти «холостые» охотничьи переходы, когда ружье зачехлено и не нужно напрягаться в ожидании встречи с дичью, можно просто любоваться природой и созерцательно фиксировать контакты с представителями здешней фауны.

А видел я одного глухаря, двух рябчиков, парочку каких-то уток и одного зайца — уже вылинявшего, но с белым пятном на хвосте (по ассоциации вспомнил о североамериканских белохвостых оленях).

После обеда и отдыха я сходил на свою «фамильную» плантацию черемши и за какие-нибудь полчаса основательно отоварился этим чудесным урало-сибирским дикоросом. Вот обрадуются домашние!

Как и следовало ожидать, по причине отсутствия часов я не смог правильно сориентироваться относительно того, когда встать на тягу. Тусклое солнце опустилось за стену леса, но как менялось после этого положение светила по отношению к линии горизонта, оставалось неясным.

Ожидание начала тяги затягивалось. Я уже стал волноваться, когда верстах в двух раздался дуплет, а за ним с небольшим интервалом последовали еще три выстрела. Меня они несколько озадачили. Дело в том, что на моей памяти в наших местах, кроме меня и двух моих друзей, так глубоко в тайгу весной никто не забирался. Неужели у кого-то, помимо нас, теперь здесь тоже появилось свое пристанище?

А долгожданная тяга состоялась. Была она интенсивной. Я видел 17 птиц. Стрелял раз семь-восемь, и все без толку. Но тут требуется пояснение. Поляна, на которой стою, была когда-то окружена невысокими березками и осинами вперемежку с довольно редкими, но рослыми елями и пихтами. За прошедшие 20 лет березы и осины изрядно подросли и стеснили поляну. Стрелять приходилось сквозь мельтешащие перед взором стволы, сучья и ветки. Уже в глубоких сумерках на меня налетел вальдшнеп. После выстрела он упал к моим ногам.

Ночью заметно похолодало. Пришлось даже подтопить печурку. А с утра до двух дня шел ледяной дождь. Удивительно, но уже на земле капли дождя становились снежинками.

По опыту я знал, что в холод тяга у нас начинается, как правило, поздно. Так оно и произошло. Но прежде сообщу о третьем курьезе, случившемся со мной в эту поездку (если вторым считать забарахлившие неожиданно часы). Я давно уже не пользуюсь многоячеистым патронташем (на 24 патрона). Вместо него ношу на поясе подсумок на 8 патронов (из которых один всегда пулевой, а второй — картечный). Остальные патроны располагаю в рюкзаке или в сумке-котомке.

Вот и сейчас, в ожидании тяги, снял эту самую котомку с плеч, распаковал ее и положил на землю рядом с местом, на котором собирался стоять. И вдруг спохватился, что из-за волнительной торопливости забыл патроны на столике возле избушки.

Помчался назад (расстояние метров сто), успел возвратиться до начала тяги. Впрочем, стрелять много не пришлось, кажется, всего раза четыре, причем с тем же «успехом» и по той же причине, как и в предыдущий вечер. И все-таки мне опять повезло. В густых сумерках сбил открыто налетевшую птицу, но упала она по пологой дуге, уже за краем поляны. Надежда найти ее была небольшой, к счастью, подранок выдал себя трепыханьем.

Всего же на двух тягах я видел 27 птиц. Этот результат укладывается в привычную для здешних мест норму за последние 20–25 весен, о чем я уже сообщал читателям.