Схватка

начало читайте здесь: www.ohotniki.ru/hunting/article/2015/05/09/643805-shvatka.html

Однако пора вставать. За окном ярко светила луна. Охотник осторожно, стараясь не шуметь, прошел в переднюю. Не включая свет, зажег примус. Вскипятил чай, позавтракал чем-то из ковшика, стоящего на загнетке печки. Проснулась и подошла жена, нежно приобняла и спросила:
— Семушка, ты хоть поел чего?
— Да вот там в ковше что-то было…правда, не разобрал впотьмах у печи.
— Дурень, это же я кошке приготовила! Семен, ну нельзя же так! Что ты, в самом деле, как ребенок?! На-ка картошечки хоть поешь, — и достала чугунок с картофелем в мундире.
— Спасибо, мать, я уже сыт. А вкусно ты кота нашего кормишь, — усмехнулся муж. — Ну, я пошел.
— Иди с Богом.

Оделся, забрал чехол с ружьем, нож, вещмешок и вышел в сени, где достал из чулана и на всякий случай сунул в вещмешок трофейный 9 мм «Вальтер», который он бережно хранил завернутым в промасленную тряпицу.

На небе звездочки мерцают. Похоже, к утру подморозит. Ну, поглядим как оно там, в лесу, за переездом. Закурил и быстрым шагом направился к узкоколейке, где вот-вот должна подобрать его «кукушка». Придя на место, Семен решил немного подождать и послушать, не затокует ли поблизости глухарь. Достал фляжку с водой, поднес к губам. На третьем глотке заслышал, как робко и несмело в центре болота пробует голос петух.

Постепенно продвигаясь ближе, наконец удалось разглядеть, где сидит глухарь, и, выбрав удобное место для стрельбы, охотник приготовился к выстрелу. Подняв ружье для прицеливания во время скирканья, плавно нажал на спуск уже при следующем колене песни. Длинные стволы 16-го калибра и черный порох прекрасно завершили охоту, и глухарь упал на землю разорванной подушкой. «Зауэр» славился резким боем.

Звук выстрела разбудил медведя, дремавшего после сытной трапезы в густом кустарнике в километре от болота. Недавно косолапый задрал оленя и, закусив свежатинкой, закидал тушу ветками. Ждал излюбленного лакомства, расположившись поодаль, когда его консервы будут готовы — слегка протушатся. Какие мысли бродили в голове старого зверя? Пришли за ним? Или отобрать его добычу? Этого человек знать не может. Выстрел охотника послужил ему предупреждением и стал сигналом к будущему скорому нападению. Теперь человек из охотника превратился в объект охоты — слабое, слепое и глухое создание по сравнению с крупным хищником. Вот только грохочущая и изрыгающая пламя палка защищала человека и от которой уже немного пострадал медведь. Та пуля Митяя ведь лишь скользнула по медвежьему черепу и слегка зацепила лапу, не причинив особого вреда, разве что выстригла часть уха, чем привела в ярость шатуна. Значит, пришло время поквитаться. А тут сам охотник, с такой же метающей гром и молнии палкой, шел навстречу зверю, прямо в лапы и пасть.

Все же Семен, пройдя фронт, был острожен. На сей счет имел свои соображения и думал совсем иначе. Подойдя к добытому им петуху, подняв и отряхнув от лесного сора, аккуратно сложил свой желанный трофей в рюкзак. Затем помедлил, бережно переломил ружье. Достал пулевой патрон. Заменил им стреляную гильзу и решил немного обождать. Спешить теперь ему было некуда. Наступал серый рассвет. Протянул стороной первый вальдшнеп, а еще чуть позже, на утренней заре, послышались тетеревиные «чув-ши-и-и», перемежающиеся бормотанием. Над болотом полосами курился туман. Проглянуло солнце. Охотник заметил черные головы, словно головешки, торчавшие из пожухлой растительности мохового болота. Ток был в самом разгаре. Где-то призывно крякала утка. Смешно подергивая шеями, тут и там шныряли чирки, стрелами пересекая гладь воды. Охотник любовался и слушал весенний концерт.

Семен решил обойти все большое моховое болото по периметру: вдруг где удастся поднять и подстрелить еще гуся, которые редко, но нет-нет да задерживались на пролете здесь отдохнуть. Тем самым и путь домой, стало быть, охотнику предстоял иной.

Впереди, в полусотне метров, в перемежающемся тумане, он, словно мираж, заметил красавца оленя. Слегка свистнул. Олень чуть склонил голову в его сторону и прислушался. Но, не видя угрозы, занялся дальше своим утренним моционом. Охотник свистнул громче. Олень подпрыгнул как ужаленный и отбежал на несколько метров дальше. Охотник попытался, было, его скрасть и стал осторожно подкрадываться. Однако с приближением к участку водоема, вдававшегося клином, уходившему в лесную чащу, охотник уловил от порыва свежего ветра едва-едва доносившийся запах останков медвежьего пиршества. Вскоре ему самому воочию пришлось в этом убедиться, увидев кругом медвежьи следы с отпечатками от когтей на ободранной коре деревьев. Зверь метил свою территорию. Ничего не оставалось, как перезарядить ружье пулями, взвести курки и быть наготове.

Жизнь человека в этот момент висела на волоске. Достал пистолет, вынул обойму, осмотрел и снова вставил назад. Передернул затвор «Вальтера», заранее снял с предохранителя и сунул готовое к выстрелу оружие за пазуху. Опасность была где-то рядом. Но вот где, пока Семену было неясно, и это предстояло предугадать. Решил обойти стороной самую чащу из наваленных старых, давно полусгнивших деревьев. Осторожно ступая и внимательно следя боковым зрением за малейшим движением и вслушиваясь в шорох вокруг. На войне, как на войне. Враг коварен и беспощаден. Затаился где-то рядом, и тут ухо востро держи, кто кого первым — тому повезет. Похожее чувство он уже испытывал на фронте, когда интуитивно, чутьем охотника опередил врага и дал длинную очередь из пулемета по подозрительным кустам орешника возле крупных берез, где и была расположена немецкая засада. Но не растет орех посреди берез, мелькнула мысль у солдата. Тогда смекалка и охотничья наблюдательность выручили и спасли жизни Семену и его бойцам — товарищам по оружию. Считай, повезло. Повезет ли на этот раз в схватке в родном лесу с не менее опасным зверем?..

Слабый шорох послышался в ближних кустах. Охотник насторожился. Следом к нему под ноги выкатился заяц. Редкий гость в эту пору в наших лесах. Косой, ты еще откуда?! Похоже, кто-то спугнул невольно, подумал Семен, и, забыв об опасности, стал рассматривать линявшего беляка. А дикий зверь совершенно не боялся человека, терся у его ног, словно ища защиты. Тихий свист разорвал тишину, и все разом опомнились. Заяц шуганул в кусты. Какой же ты, братец, трус, только успел подумать охотник. А кто свистел? И тут догадка молнией проскочила у него в голове.

Взгляд человека упал на просвет сквозь кучу деревьев и столкнулся с внимательно буравившими маленькими злыми глазками медведя. Волосы приподняли кепку, пот меж лопаток заструился вниз. Охотник на доли секунды впал в оцепенение, и в тот же миг, круша все подряд на своем пути, хищник кинулся в атаку на человека. Страшный рев медведя и звук выстрела слились воедино. В упор, как летом 1942-го в рукопашной, пришлось стрелять. Семен сдуплетил в атакующую черную немочь. Зверь был настолько крупный, что промахнуться было сложно. Но случилось так, что каким-то невероятным образом охотник не положил зверя на месте. После выстрела хищник отбежал в сторону. Заговоренный он, что ли, мелькнула мысль у Семена, судорожно вставлявшего в правый ствол новый патрон, — и снова медведь его атаковал.

Никогда до этого Семену не приходилось охотиться на медведя. А посему страха к зверю он изначально не испытывал. Считал медведя просто большой собакой. Однако лесной великан — зверь коварный и хитрый. Обхитрив человека, шедшего по его следу, сделал петлю и неожиданно для охотника оказался сзади, готовый к роковому прыжку. Тут солдату стало не по себе, но страх быстро сменился обидой на себя и свою оплошность. Человеку ну никак не хотелось вот так нелепо погибать в родном лесу от огромных клыков хозяина леса. Не успел толком повернуться лицом к топтыгину, но тот молниеносно здоровой лапой нанес ему удар, который пришелся по ружью, выбив его из рук. Выстрел из правого ствола ушел в сторону разнесшимся эхом над болотом, не причинив зверю вреда. Это на какой-то миг ввело медведя в замешательство. Взгляды человека и хищника пересеклись. Семену даже показалось, что топтыгин ехидно ухмыльнулся, торжествуя скорую победу над человеком. Медведь словно вызывал его на поединок. Но опытный и сильный духом боец, прошедший войну, твердо стоял на ногах и верил, что победа будет и в этот раз на его стороне. Окажись любой другой человек в его положении, считал бы это невероятным — одержать верх в жесточайшей смертельной схватке с превышающей силой врагом. Но на войне случалось и не такое.

Семен испытал на войне самое страшное — когда тебя бомбят, а сделать ты ничего не можешь. Под бомбами шансов уцелеть мало, но и тогда боец надеялся выжить и победить во что бы то ни стало! Вера его и спасла, в той жестокой войне.

Он и теперь свято верил в свою победу. Солдат жаждал реванша, не растерявшись и совладав с собой, выхватил из-за пазухи телогрейки «Вальтер». Зверь же внимательно следил за действиями охотника и, встав на дыбы, с раскрытой пастью ринулся в атаку. Тут-то Семен, сам того не ожидая, что есть силы крикнул: «Стоять! Хенде хох!» Медведь затормозил. Опередив его на доли секунды, охотник хладнокровно в упор выпустил ему в шею и грудь всю оставшуюся обойму.

Медведь замертво рухнул на охотника. Одна пуля пробила сердце. А вторая и третья перебили шейные позвонки. Это и спасло героя. Охотник пока этого не знал и все еще в горячке схватки подтянул к себе ближе свою правую ногу, достал из-за голенища сапога нож и несколько раз, для верности, ткнул в медвежий бок уже мертвого зверя. Через некоторое время грозный хищник окончательно затих.
Все произошло довольно быстро, но как в замедленной съемке. Так посреди глухой чащи леса, на окраине болота, закончилось противостояние человека со зверем.

Какое-то время Семен пробыл в неком наваждении, в полузабытьи, из которого его вывел и вернул к реальности происходящего пролетевший довольно низко самолет, на котором он в отблесках солнца различил красные звезды. «Наши», — чуть слышно прошептали губы бойца. В горле после всего пережившего у солдата пересохло. И солдат от всего пережитого им в это утро, не стесняясь, заплакал. Вспомнив и войну, и погибших товарищей, и то, что дома его ждали жена Маша и маленький сын Серенька. Силы покинули его, и он ползком выбрался из-под тяжелой туши медведя. Чуть позже, окончательно придя в себя и справившись с нахлынувшими чувствами, охотник обмыл чужую кровь. Умылся. Выпрямился, последний раз взглянул на спасший ему жизнь «Вальтер», широко размахнулся и забросил в болотную трясину подальше теперь совсем ненужный ему пистолет. Воевать он больше ни с кем не собирался и принялся снимать шкуру добытого им трофея. Впереди его ждала мирная и счастливая и долгая жизнь…