Про медовый месяц настоящего охотника

Весенняя охота – десять дней, но каких! Утро – с подсадной (на селезня) или в окопе (на гуся). Вечер – вальдшнепиная тяга. Некоторым удается сходить на глухаря или тетерева. Но чтобы это проходило в одном месте – случается очень редко. Разные природные условия – разные охоты.

Наша охота проходила в Тверской области.

Компания из четырех человек собралась в эту поездку заранее, еще в Москве.

Надувная лодка, небольшой лодочный мотор, две корзинки с подсадными, ружья, патроны, провизия были загружены в машину.

К обеду добрались до места – небольшой деревушки на берегу Западной Двины.

После разгрузки лодки, переноски вещей до избы, высадки подсадных в нагавках на маленький пруд, двое занялись уборкой дома и приготовлением пищи, а двое – ушли на реку строить шалаши для утренней охоты.

За ужином обсудили завтрашнее открытие.

Димон, успевший сбегать на место вечерней тяги, радостно сообщил, что снега в лесу практически нет.

Отметив приезд с подошедшим к ужину егерем Сергеем Тимофеевым и обсудив планы на предстоящую неделю, Саняга достал свою знаменитую трубку, зарядил ее ароматным табачком, раскурил и смачно затянулся.

Димон немного подождал, а затем произнес: «Саняга! Расскажи что-нибудь интересное!» Саняга улыбнулся в русые усы, оглядел всех собравшихся и начал.

«Смотрю я на вас всех и думаю. Люди все вы взрослые, женатые, считаете себя опытными охотниками. А скажите на милость, кто как провел свой медовый месяц?»

Все переглянулись, стали отвечать. Один сказал: «После свадьбы, которую гуляли неделю, ездил к родне в деревню». Другой: «Вышел на третий день на работу». И все в этом же роде.

«Да... Жалко мне вас!» – произнес Саняга и глубоко затянулся. Все переглянулись, а Димон спросил: «Ну а ты, ты-то как провел свой медовый месяц?» Все посмотрели на Санягу в ожидании очередного рассказа.

«Дело было в 1982 году. В субботу, 30 января, расписавшись в ЗАГСе, мы приехали в кафе, где уже собрались все приглашенные. Отметив эту знаменательную дату и получив кучу подарков и поздравлений, в 23.00 я всех поблагодарил и сообщил, что мы просим извинения и уезжаем домой, так как необходимо подготовиться к завтрашней поездке. На вопрос «куда?», я ответил – на охоту!

– Один?

–Нет, с «новоиспеченной» женой!

–А как же завтра?

– Завтра вы продолжите праздник без нас, у тещи.

Честно говоря, все уже было собрано заранее: два рюкзака, две пары охотничьих лыж, ружье. Обсудив прошедший тяжелый день, мы с супругой поздравили друг друга и улеглись спать (завтра надо было вставать очень рано).

И вот рано утром 31-го мы едем на одной из первых электричек в Шатуру. Два с половиной часа пролетели незаметно, так как мы провели дорогу в полудреме после вчерашнего тяжелого дня. Автобус до поселка Мишеронь – это еще часа полтора.

Читайте материал "Леший леса: глухарь бывает заколдованным"

И вот мы почти на месте, осталось пройти самую малость – 15 километров. До этого я здесь ни разу не был, так что ехал после инструктажа нашего охотоведа Михаила Яшина, в Москве.

Дорога за поселком была хорошая, недавно прочищенная трактором с волокушей. Я связал четыре лыжи, привязал на них рюкзаки, расчехлил ружье, привязал веревку от лыж за пояс сзади себя, и мы тронулись вперед навстречу новой жизни.

Легкий морозец, яркое зимнее солнце – все создавало праздничное настроение. Груз, размещенный на лыжах, совсем не напрягал – шагалось легко и весело. Молодая жена шагала рядом со мной, а я с ружьем за плечами, весь такой экипированный, чувствовал себя чуть ли не героем!

Дорога соответствовала ранее описанному Михаилом пути, только в одном месте, где мы должны были делать поворот, продолжала прямое направление. Этот поворот смутил меня еле просматривающейся старой заснеженной колеей.

Я решил, что раз дорога не езженная, значит, где-то дальше будет более свежий след, который и приведет меня на егерский кордон. Мы шли уже более трех часов, а следа все не было. Наконец увидели поворот налево, свернули и через некоторое время вышли на озеро Кендур.

По рассказам Михаила это озеро было дальше кордона, значит, надо было возвращаться назад и искать дорожку или лыжню. Начинало смеркаться, похолодало. Вернувшись назад километра на два, я заметил чуть различимый след от лыж. Решили идти по нему.

Снега в тот год выпало много, поэтому пробиваться пришлось по пояс. Сразу согрелся. Со стороны, наверное, картина была смешная: мужик с ружьем по пояс в снегу тащит лыжи с грузом на веревке, а сзади пробивается баба, не переставая укорять его в бестолковости всего мероприятия.

Как бы то ни было, а ночевать в лесу не хотелось. Было уже темно, когда я впереди заметил еле различимое желтое пятно явно не природного происхождения. Из последних сил напрягся, пробивая снежную целину, и вот мы вышли к дому, одно из окошек которого светилось тусклым светом керосиновой лампы.

Так мы добрались до егерского кордона. Встретили нас как пришельцев с другой планеты.

Расскажу немного о кордоне. Служил на нем в те времена Малахов Виктор Степанович с супругой Раей. Как я уже говорил, кордон находился в лесу, ни электричества, ни телефона не было. До Мишерони было километров 13–15.

Читайте материал "Вопреки здравому смыслу: о регистрации пневматики и короткоствольном оружии"

Все хозяйство Малаховы перевезли на кордон: корову, кур, кое-какой скарб. Лошадь была служебной. Так мы с женой попали в такую глухомань. Ничего не отвлекало от природы: ни телевизор, ни радио.

Сам дом представлял из себя интересное строение: длинная изба была разбита на две половины с отдельными входами. Одну половину с русской печкой, кухней и горницей занимала семья егеря (он и жена), другую – с голландкой, прихожей и семикроватной спальней занимали гости. Так нам достались отдельные хоромы.

Познакомились и подружились с Малаховыми быстро. Со свадьбы я привез много чего вкусного и горячительного, поэтому в ответном жесте хозяев на столе появились и соленья, и варенье, и молочные продукты. А вся прелесть русской печки!

В течение всего дня нас ждали горячие щи или картошка, борщ или каша. Замечательное изобретение русского человека!

Итак, наша новая, семейная жизнь начиналась в таком экзотическом месте. Нас впереди ждали две недели отдыха и охоты.

Распорядок дня был простой: подъем с восходом солнца и отбой часов в 9 вечера. Четырех часов после наступления темноты вполне хватало, чтобы пообщаться за кружкой чая с хозяевами, обменяться рассказами о житье-бытие.

Жена научилась доить корову, а я – заваривать вкуснейший чай из чаги, зверобоя и смородиновых веток. Встав по-светлу, позавтракав и выпив кружку парного молока, мы с женой вставали на лыжи и уходили в поход по окрестностям.

Раньше, до выселения отсюда людей, из-за размещения на этой территории военного объекта, здесь, на месте кордона, стояла деревня, где и родился Степаныч.

Сейчас же от деревни ничего не осталось, правда недалеко находились хорошо сохранившиеся строения старой церкви, сплошь заросшие лесом. Мы часто ходили туда посмотреть сохранившиеся фрески под куполом.

По дороге приходилось распутывать заячьи малики, правда, не всегда успешно. Встречались тетерева, а рябчика вообще было много. Свежий воздух соснового бора, тишина и покой нетронутой природы – все это создавало прекрасную, почти сказочную атмосферу.

Читайте материал "Леса гордый государь"

Через неделю приехал Михаил – для проведения зимнего учета животных в этом хозяйстве, я вызвался ему помочь. Ранним утром, Михаил, я и супруга, встав на лыжи, отправились в путь. Пройдя километра три, неожиданно услышали впереди выстрел.

Тревожно переглянувшись, ускорили шаг. Километра через два, выйдя из леса на поле, увидели трех человек. Михаил окликнул их, но незнакомцы поехали от нас. Я крикнул: «Стой, стрелять буду!» и выстрелил в воздух.

Что тут началось! Браконьеры побежали так быстро, что даже и не представишь! Увидев нас, они, видимо, решили, что силы равные (приняли мою жену за парня, так как одежда была стандартная – телогрейка, штаны и ушанка) и лучше сбежать.

Такой погони я не припомню: быстрый, рваный темп по полю, лесу, болоту, постоянно слетающие лыжи, явно не пригодные по креплениям для лыжных гонок по кустам и кочкам. В болоте, бросив ружья, троица браконьеров разбежалась в разные стороны.

Мы собрали их (пришлось поискать в снегу), отдышались и решили дальше не преследовать, тем более что были дела по учету. Так моя жена стала участницей рейда по ловле браконьеров. К вечеру мы вернулись на кордон. Осмотрев ружья, Степаныч точно сказал, кому они принадлежат (он знал всех местных).

Две недели пролетели незаметно. Вот так я провел свой медовый месяц.

– Повезло тебе с женой, – сказал Румянец.