Серое перышко

Соседний с нашим районом район Ильинский, что находится в Ивановской области, всегда был богат серой куропаткой. Обширные территории луговых равнин и полей, простирающиеся на многие километры, представляют собой идеальные места для обитания этой, в сущности, степной птицы.

Начну свой очерк с довольно забавного и запомнившегося мне эпизода, произошедшего со мной в этих местах в начале августа 1996 года.

Солнечным теплым днем прогуливался я вдоль живописной речки Суходой, вьющейся меж холмистых лугов в окрестностях моей деревеньки, и в один прекрасный момент будто подвергся пулеметному обстрелу. Из-под самой дерновинки, на вершине обрыва, поочередно стали «взрываться» живые мины — хорошо летающие поршки-куропатки! Птиц всего было шесть. Все размером чуть крупнее скворца, со страха налетая друг на друга, одна за другой, спланировав вниз, попадали, кто куда, пропав в луговой зелени противоположного берега речки.

Удивленный и немного шокированный таким происшествием, я немедленно начал обследовать места их посиделок. Оказалось, под дерновиной обрыва, как под крышей, на самой вершине громадного откоса, куропатки все разом уютно расположились в довольно глубоком горизонтальном проеме, достигающем в длину около полуметра и высотой 15 см. Превратив эту своеобразную нишу в коллективную ванну-купалку, каждый член этой семьи барахтался в нагретом песке, очищаясь от наружных паразитов, и, скорее всего, любовался простирающимися горизонтами с двадцати­метровой высоты.

В своем дневнике я тогда отметил, что куропатки очищаются в пыли, устраиваясь не только по песчаным обочинам полевых дорог, но, как оказалось, проявляют и большую изобретательность, приспосабливаясь к среде.

В конце августа 1997 года это порхалище снова было обжитым, а значит, семья куропаток (скорее всего, та же территориальная пара, что размножалась и в прошлом году), зная и помня это место, наведывалась сюда регулярно.

Много лет я испытываю любовь к этой птице. Серая куропатка очень симпатична, при этом пуглива и осторожна, но иногда доверчива, а порой довольно беспечна, и у нее много врагов. Появляется куропатка в моей местности нерегулярно. Порой несколько лет подряд вообще забываешь о ней, как вдруг птица появляется совершенно внезапно, радуя глаз и душу. Ибо я, осмелюсь повторить, просто пропитан любовью к этому очаровательному созданию!

Первое знакомство с этой птицей произошло давно, я еще учился в последних классах школы. Правда, знакомство это было не с ней самой, а со следами, косвенно указывающими на ее присутствие. В заснеженном ивняке за городом я натолкнулся на горстку сереньких перышек с очень тонким струйчатым поперечным рисунком, которые не успел разметать ветер. Еще в том возрасте я понял, что обнаружил следы трагедии. Это были перышки серой куропатки, пойманной и растерзанной, скорее всего, ястребом-тетеревятником.

Впоследствии год за годом я делал заключения, что за холодные зимы много различных смертельных напастей обрушивается на этих птиц. Те табунки, которые видишь в предзимье, значительно редеют с приходом весны. И, опять же, присутствие куропаток в ту или иную зиму почти всегда узнаешь по следам их деятельности, когда те коротают скудные зимние деньки и суровые ночи по сорным пустырям, городским и сельским окраинам и пустующим зимой огородам. И в какое бы время ни появились куропатки, их следочки-крестики можно встретить и на разогретой августовским солнцем пыли полевых дорог, и в глубоких сугробах городских окраин и деревень, и на мартовском насте, под пологом густых зарослей ивняка!

Отпечатки лапок схожи с таковыми тетеревиных птиц, особенно рябчика. Однако куропаточьи следы имеют свои особенности, о чем будет сказано ниже, а сам почерк передвижения не перепутаешь ни с каким другим.

Во-первых, рябчик — птица, исключительно лесная, а потому следы этих двух видов почти не пересекаются. Во-вторых, серая куропатка — птица стайная, зимой держится всей семьей (родители и молодежь) или объединяется с другими семьями. А потому следов, что особенно заметно на снегу, всегда много. Куропатки никогда не ходят след в след, а идут вразнобой, оставляя каждая свой след. По этому признаку нетрудно определить численность стайки.

Пальцы серой куропатки, в отличие от конечностей тетеревиных, не обрастают на зиму роговой бахромой, а потому на следе кажутся более тонкими, чем, например, у рябчика. Хотя величина отпечатка, от когтя переднего пальца до пятки, примерно такая же: длина — 45–52 мм, ширина — 45–50 мм. Возможно, чуть более меньшие отпечатки принадлежат самкам. Шаг этой птицы довольно большой, тем более что куропатки часто передвигаются перебежками.

Вереницы таких пробежек встречаются очень часто. Кроме того, совсем недавно я установил, что куропатки способны передвигаться энергичными скачками, держа лапы поочередно и по диагонали, при этом туловище они держат несколько бочком. Точно так же, как прыгают по земле сороки! Это ли не удивительно?!

Но есть в отпечатке следа серой куропатки одна особенность. Если у тетеревиных птиц угол между боковыми пальцами близок к развернутому (во всяком случае — очень тупой), то на следе серой куропатки он более острый, а нередко образует и вовсе 90 градусов. Таким образом, эти два боковых пальца смотрят не столько в стороны, столько вперед. Для исключительно наземной, «шествующе-бегающей» птицы степей и полей, это какая-то ироничная «недоработка» природы.

Серые куропатки, подобно белым (несмотря на принадлежность разным семействам, а значит, и различным морфологическим особенностям), ночуют в снегу тесной кучкой, зарываясь только наполовину. В декабре 1997 года я набрел на заснеженное овсяное жнивье, на котором куропатки ночевали несколько дней. В результате многодневной деятельности куропаток, связанной с массовым торпедированием снега, издалека казалось, что на поле наведывались кабаны.

От мест коллективных ночевок во все стороны расходились птичьи тропы. Подснежных камер, как у тетеревиных не было, только открытые и глубокие желоба-ходы в толще снега, иногда короткие тоннели. Птицы буравили снег в поисках уцелевших овсяных зерен. Помета было немного.

Вообще экскременты серых куропаток довольно своеобразны. В отличие от помета тетеревиных, «червячки» серых куропаток более извилисты и закручены. Один конец, более закругленный и толстый, всегда побелен. Противоположный нередко бывает заострен. При питании семенами зимний помет куропаток — буроватого цвета. Если птицы клевали озимь и прочую зелень из-под снега, экскременты приобретают зеленовато-черный цвет.

Напоследок хотелось бы особо обрисовать довольно оригинальное убежище, организованное несколькими куропатками, которое я нашел во второй половине зимы. Изучая следы и изредка наблюдая самих птиц, я отслеживал зимовку небольшой стайки, задержавшейся на пустующих огородах, погрязших на зиму в глубоких сугробах, совсем недалеко о города. Надо сказать, периодичность появления куропаток на зимних огородах оставляет желать лучшего — примерно раз в семь лет. Но всегда с особым трепетом ждешь этого момента!

И вот не так давно забытые на зиму, утонувшие в снегах огороды зажили новой жизнью. Наскучившие за прежние зимы заячьи жировки и лисьи цепочки долгожданно украсились суетливыми вереницами лапок-крестиков, бегущих рядышком и теряющихся где-то под заборами. Стайка общей численностью в двенадцать особей обосновалась на огородах еще в декабре прошлого года.

К концу февраля, по неизвестным мне причинам, их осталось не больше пяти. Ночи и часть дня этот остаток некогда полноценного табунка проводил на границе двух огородных участков, незаметно устроившись в глубокой расщелине между деревянным забором и стеной снежного сугроба.

Тщательный осмотр открыл мне целый куропаточий городок, устроенный в глубине снегов. Состоящий из цепи открытых лунок, соединенных проторенными переходами, городок этот тянулся одной линией вплотную к забору на 5–7 метров. Эта цепь лунок не была тупиковой и по обеим противоположным сторонам соединялась с внешним миром хорошо набитыми переходами. При возникшей опасности птицы могли покинуть убежище.

Примерно в самой середине под забором я с трудом обнаружил наиболее укромную и ярко выраженную камеру глубиной примерно 20 см. Для организации такого зимнего убежища, как этот устроенный городок, нужна была весьма важная причина. И она была. Облепиха!.. Плодоносящая, вся в россыпи желто-оранжевых ягод, она стояла совсем неподалеку и давала куропаткам стабильный корм в эти последние дни зимы.

За всю зиму вокруг этого облепихового деревца сформировался своеобразный мирок. Снегири, а также алчные до ягод сойки и свиристели роняли много ягод, массово орошая снег. Куропатки, типичные наземные птицы, были вне конкуренции и подбирали корм на снегу. Здесь же, под облепихой, снежный слой был весь пробуравлен куропатками, которые, видимо, искали плоды в его толще. Отсюда же они и взлетали.

Видимо, сытые, они сперва делали короткий разбег, потом долго набирали высоту над самой поверхностью снега, задевая ее концами крыльев. Возможно, куропатки, подобно снегирям, довольствовались только семенами из ягод — на птичьих тропах встречалось много вскрытых желтых плодов. Но, с другой стороны, испражнения птиц выглядели как сплошные и густые бесформенные кучки рыжего цвета. Похоже, что куропатки заглатывали ягоды целиком.

Описанные выше условия очень важны и необходимы с точки зрения выживаемости многих популяций оседлых птиц в экстремальных условиях зимнего периода. Наличие подходящих для ночевок и укрытия от врагов мест и стабильная кормовая база в значительной мере увеличивают шансы на благополучную зимовку такой уязвимой птицы, какой является серая куропатка.