Кабан, он же, по своей сути, настоящая свинья! Нет, чтобы сожрать клубни в крайнем рядке картофельной грядки, так нет же, перероют, перетопчут весь огород. Да и кукурузу в поле не столько съедят, сколько поломают. А уж за початок кукурузы кабан всю свою свинячью душу продаст, за десяток километров прибежит полакомиться. Часто бывает, что стадо кабанов так и живет на плантации кукурузы, пока комбайны во время уборки их не прогонят.
Население начало роптать: что же вы, охотнички, не можете защитить нас от разгула зверья? Результатом недовольства обывателей и стало выделение нашему коллективу лицензии на отстрел кабана «на потравах».
Не раз и не два пытались мы перехватить кабанов на местах выхода на поля и возврата на дневку. Безрезультатно. Кажется, чего проще? Пришел, увидел, застрелил! А далее еще проще. Отвез на базу, снял шкуру, разделал тушу, дождался звонка коллег от ветеринара, подтвердившего отсутствие трихинилеза… Сковородку с печенкой на стол — «За короля охоты!».
Совсем просто, но гладко было только на бумаге… Столько всяких нюансов в выслеживании, в выборе места засидки, в подборе оружия и так далее. А комары! Так и хочется это слово одними заглавными буквами написать! Не успеешь присесть, замаскироваться, как раздается радостный комариный вопль: «Ура-а! Свеж-ж-жатинка прибыла! Уж-ж-жин!» Вот и сидишь в этом комарином супе в виде большой клецки под непрерывный аккомпанемент «вж-ж-ж, вж-ж-ж!» Рукой не отмахнешься, репеллентом не намажешься, так как у большинства спреев и мазей мощный запах, можно и кабанов спугнуть.
В августе 2007-го
А теперь конкретно о случае в том памятном августе.
Вечерняя, до самой темноты, засада ничего не дала. Как ни всматривался я, пытаясь с помощью оптического прицела раздвинуть надвигающиеся сумерки, как ни вслушивался, уже при помощи собственных ушей, в звуки затухающего дня, все безрезультатно.
Я, словно истукан с острова Пасхи, сидел на берегу Министерского (название такое, а не принадлежность) канала спиной к лесу, подступающему к каналу почти вплотную. Вращая головой, как на шарнире, заметил на фоне темного леса три светлых пятна. Незамедлительно навел на них свой шестикратный Schmidt & Bender и в десяти метрах увидел трех лисиц. Было еще не слишком темно, и просветленная оптика позволяла отчетливо рассмотреть эту троицу. То ли это была семья: папа, мама и лисенок, то ли просто трое рыжих решили «сообразить на троих». Вечерний ветерок устойчиво тянул от меня на лисиц, поэтому я был моментально обнаружен.
Учуяв человека, эти рыжие бестии, вместо того чтобы быстренько убраться подальше, изобразили трио «Ромэн», то есть начали дружно меня облаивать. Да в трех разных тональностях! Что их уверило в полной безнаказанности, не ведаю, но лай продолжался почти без перемолчек часа полтора. Я уж и карабин на них неоднократно наводил, и мысленно обещал по зиме лишить шкуры каждую из них. Бесполезно.
Они убрались только тогда, когда репертуар закончился. Наверняка на своем лисьем языке они оповестили всю округу о присутствии неприятеля. Соответственно никого я в тот вечер не дождался. Когда за мной приехал директор охотхозяйства, я возмутился. Что это вытворяют подведомственные ему звери?! На что он спокойно ответил: «Да стукнул бы одного из карабина, и проблема — решена». Да, «стукни», а кабаны тотчас просчитают, кто где находится, и утром не выйдут в этом месте. А мне очень нравилась эта перспективная, на мой взгляд, позиция.
Короток путь до базы, недолог вечерний, точнее ночной чай. Улеглись в два часа ночи, а в половине четвертого во дворе рычание «буханки» директора и его бодрый голос, будто проспал часов восемь в мягкой постели: «Подъем, кабаны не ждут!» По глотку горячего кофе из термоса и — по лавкам в уазике. Ряды охотников поредели, не каждый выдерживает ритм бессонной охоты, поехали только трое.
От базы до охотничьих угодий путь недальний. Минут через двадцать я уже покидаю уютный домик на колесах. Обращаюсь к Валерию Божьеву: «Алексеич, а я сегодня кабана грохну!» В ответ: «Ну-ну, нашему теляти волка бы поймати». Ах так, «теляти»?! Посмотрим, посмотрим…
Когда забрезжил рассвет…
Занимаю свой старый пост за небольшим, уже начавшим чернеть кустиком пижмы, как и вчера, спиной к каналу и лесу. Легкий раскладной стульчик со спинкой, надежный Brauning Bar 2 калибра 338 Win magnum с прицелом 1,5х6х42 на колени… Замер, весь обратившись в слух и зрение. Хотя какое там зрение. Восход солнца в средине августа только в начале шестого утра, а стрелка часов только-только отлепилась от цифры четыре на циферблате. Одна надежда на забугорную оптику.
Однако природу не обманешь, вращение земли не остановишь. На северо-востоке небо уже светлеет.
Итак, сижу, смотрю на еще весь покрытый теменью запад. Комаров сегодня гораздо меньше. Передо мной заливаемая весной низина шириной метров 150–180, вся заросшая высокой травой. За дальним краем низины тянется невысокая гряда холмов, а еще дальше, километрах в двух, начинаются кукурузные поля. Оттуда-то и должна прибежать желанная добыча.
Нежданно-негаданно, по прошествии всего минут пятнадцати, вдоль холмов заскакала будто бы плоская фигура кабана. То сливаясь с фоном земли, то становясь видимой в момент пересечения прогалов, «изображение» зверя со скоростью курьерского поезда неслось вдоль низины.
Моментально вскидываю карабин, ловлю в настроенный на шесть крат прицел этот «ужас, летящий на крыльях ночи», и отчетливо понимаю, что попасть с двухсот метров в этот штрихпунктирный облик секача с рук я явно не сумею. Опускаю оружие, успокаиваюсь. Еще не вечер!..
Буквально через пять минут ситуация повторяется с точностью до ста процентов. Снова ловлю в прицел летящую фигуру и снова опускаю карабин.
А левее от меня сидят еще двое любителей ночной охоты, и все эти перипетии с кабанами хорошо видят. Чувствую, что в мой адрес растет поток незлых тихих слов, хорошо, что еще не вслух.
Проскочило два зверя, «а дальше — тишина». Бегут, бегут минутки, все светлее становится в угодьях. Мысли в голове медленные, ленивые, а глаза все уже и уже. Скоро совсем на корейца стану похож. Размышляю: наверное, сын уже на базу приехал, позавтракаем и поедем на любимую охоту — стрелять птичью мелочь из- под легавой собаки.
Ворочая головой, словно сыч, краем глаза замечаю что-то черное, длинное, извивающееся, несущееся по кромке высокой травы и бугров. Первая мысль: кто-то потерял сеттера гордона, и тот мотается бесконтрольно по полям. И тут же — какой гордон?! От носа до кончика хвоста чуть ли не три метра. Целая анаконда! Присмотрелся, а это поочередно мелькающие в разрывах травы уши, горб, круп и развивающийся хвост очень крупного кабана.
«Бычара»
Ни секунды раздумий. Стреляю! Навожу прицел на более-менее широкий прогал в траве и жду. Что-то долго не появляется цель в окуляре прицела. Чуть опускаю ствол и смотрю поверх оптики. Все понятно! Во-первых, при шести кратах на прицеле очень мал угол зрения, да и кабан, оказывается, свернул в мою сторону! И если его не остановить, пробежит метрах в пятидесяти от меня.
Снова ловлю секача в окуляр и сопровождаю перекрестьем его стремительный бег.
Вот уже кончается заросшая травой низина, начинается более открытое место. «Стоять!» Негромко, словно кобелю легашу, командую зверю. И кабан, поставив передние копыта на бугор, послушно замер, словно монумент на пьедестале. Мощная оптика позволяет отчетливо видеть, как шевелятся щетинки на загривке, как раздуваются ноздри на громадном, чуть ли не с чайное блюдце, пятаке.
Не «Третьяковка», хватит любоваться. Мысленно делю двумя продольными линиями туловище вепря на три части и навожу перекрестье на уровне нижней в район лопатки… Выстрел! Отдачи совсем не чувствую, только правым глазом вижу отлетающую в траву блестящую гильзу.
А что же кабан? Словно огненной метлой смело двухсоткилограммовую тушу вепря с импровизированного пьедестала. Несколько приглушенных хрипящих звуков из-за бугорка, и — все, тишина. Прекрасно понимаю — кончено, но, тем не менее, не опускаю оружие. Вдруг рванет куда-нибудь в сторону. Минута, другая, третья… Все спокойно. Толкается на рукаве виброзвонок мобильника. Теперь можно и разговаривать. Звонит сын: «Как у тебя дела, я приехал, поехали перепелов погоняем». «Да вот кабана здорового завалил!» «Да ладно…» «Вот тебе и ладно, садись в машину, которая пойдет с базы сюда, посмотришь».
Подтянулись коллеги — пойдем посмотрим. Не спешите, останавливаю их и подъехавшего егеря. Сделаем паузу, а потом поглядим, что да как.
Выхожу из-за бугра… Карабин наперевес, обхожу зверя, как и положено, сзади. Кабан лежит головой ко мне. Вот тебе и правила! Слава Богу, уши не прижаты. Смотрю на трехвершковые клыки и четко понимаю, подходить к поверженному зверю нужно с простой двухстволкой, так как оптика на карабине обязательно заслонит зверя в момент броска.
Приехавшему на «буханке» директору говорю ехидно: «Ну что, теляти?» В ответ: «Бычара!»
Чучело головы этого зверя сейчас висит в помещении МООиР ЦАО, и я, когда приходится там бывать, обязательно с ним здороваюсь: «Привет, дружище!»
Комментарии (0)