Весьма интересно и показательно, что несколько позже точно такой же маневр предприняли его сотрудники Род Бремер и Поль Жилеспи (Rod Bremer & Paul Gillespi), покидая KERSHAW Knives и учреждая свою собственную фирму CRKT. А через несколько лет к ним перешел очередной маркетинговед фирмы Дуглас Флагг (Douglas Flagg), сегодняшний вице-президент CRKT. Я так подробно останавливаюсь на этом не только для того, чтобы показать курьезность положения, когда старая фирма выступает в роли «кузницы кадров» для более молодого и более прыткого конкурента, но и для того, чтобы подчеркнуть, что из твердо стоящих на ногах фирм сотрудники, как правило, не уходят в собственный бизнес, предпочитая гарантированный заработок превратностям капиталистического рынка.
Дело в том, что Пете Кершоу как бы опередил свое время. Устрашающе выглядевшие, тяжеленные и плохо режущие большие ножи с коваными из обычной углеродистой стали клинками, кожаными ножнами и рукоятями, которыми работающие по госзаказам старые фирмы переполнили рынок в годы Второй мировой войны и послевоенных авантюр американского правительства, уже явно отходили в прошлое, и никто их не хотел покупать. Весьма похоже обстояли дела с классическими многопредметными карманными ножиками — перочинными. Рынок требовал новых проектов, новых технических решений, современных материалов и высокопроизводительных технологий их обработки.
Просто говоря, эра тесаков и перочинных ножичков отошла, а эра ножей, к которым сегодняшнее молодое поколение уже привыкло и считает их современными, неясно маячила на горизонте. Что нужны новые проекты, технические и технологические решения — это было ясно каждому. А вот какими именно они должны были быть, чтобы достигнуть рыночный успех — это уже не было таким очевидным, тут надо было пораскинуть мозгами, поэкспериментировать, а иногда и рискнуть. Тут можно было оказаться на волне, но при неудаче — между двумя волнами.
Заказывая изделия по собственным проектам и разработкам в Японии, где эра современного ножа наступила несколько раньше, чем в Америке, Пете Кершоу явно не попал на волну, и дела фирмы с самого начала пошли далеко не блестяще. Сейчас трудно точно и непредвзято проанализировать события 40-летней давности, но что-то пошло не так, как хотелось. Может быть, хороший маркетинговец необязательно оказывается хорошим самостоятельным бизнесменом или проектировщиком. А может быть, просто не повезло, что тоже случается в бизнесе...
Спас фирму основанный еще в 1908 году японский концерн KAI Corporation, принявший сначала ее в свои гостеприимные объятия, а затем, в 1977 году, полностью ее выкупивший. Когда дела несколько поправились, фирма KERSHAW стала основой для дочерней американской ветви концерна KAI USA Ltd., предлагающей сегодня потребителям несколько марок изделий или, как это сейчас принято говорить, брендов. На американском рынке продает она и искусственные «водяные» точильные камни, изготавливаемые в Японии, так называемые Japanese waterstones. Собственные же производственные мощности на американском континенте фирма запустила только в 1997 году в Вильсонвилле (штат Орегон), то есть через 23 года после ее учреждения.
Именно тогда был в самом разгаре период, позже названный журналистами «золотым веком американского ножеделия». Фирма вошла в него уже хорошо подготовленной, с продуманными технологическими и маркетинговыми планами, с учетом совершенных на первых порах ошибок и просчетов. Сейчас KERSHAW твердо стоит на ногах и принадлежит к числу несомненных лидеров современного ножевого рынка. В 2003 году она ввела в эксплуатацию новые производственные мощности в Туалатин (Tualatin, Oregon), хотя и совершенно не брезгует сотрудничеством с японскими, тайваньскими и китайскими партнерами.
Не будет преувеличением утверждать, что у колыбели настоящего коммерческого успеха KERSHAW стоял гавайский мастер-ножедел Кен Онион (Ken Onion), который был первым из независимых проектировщиков, сотрудничавших с фирмой. Вообще-то его полное имя Кеннет, но уж очень любят американцы (вплоть до президентов) публично представляться уменьшительными, «домашними» именами (Билл Клинтон, например). А нам невозможно себе и представить, чтобы президента России вдруг стали называть Вовой Путиным...
Но вернемся к Кену Ониону (кстати, в переводе с английского onion означает «лук, луковица»). Чего-чего, а новых идей и проектов ему было не занимать. Сотрудничество с KERSHAW как раз и позволило реализовать их в серийном производстве и по приемлемым для широкой публики ценам. Характерные и очень приятные в руке, ухватистые, так сказать, формы разработанных им ножей сразу привлекли внимание и принесли фирме несколько призов на различных американских ножевых конкурсах и выставках, например Blade Show.
А настоящим хитом оказался разработанный Кеном и запатентованный в 1998 году механизм ускорения открывания складного ножа, названный им Speed Safe. В принципе, Кен не первым предложил такое. Подобный механизм разработал еще в 1995 году Блэки Коллинз (Blackie Collins — вот опять уменьшительное имечко!) и запатентовал под коммерческим названием Strut-and-Cut. Но этот механизм не получил широкой известности по той простой причине, что был использован исключительно в дорогих штучных изделиях мастера. А вот механизм Кена, отличающийся по своей конструкции, но исполняющий ту же функцию, стал хорошо известен публике именно благодаря широкому серийному производству в ножах KERSHAW.
Принцип его действия куда как прост: это хорошо известная и давно используемая в технике серво-пружина. Расположена она таким образом, что пользователь, открывая нож, сжимает ее в самом начале движения клинка, преодолевая короткое по ходу, но заметное по усилию сопротивление. Несколько позже точка приложения силы активного плеча пружины пересекает ось вращения клинка, и пружина разжимается, выбрасывая клинок из рукояти с порядочной скоростью и характерным щелчком. Это выглядит эпатажно и убедительно: щелк — и нож открыт. Вроде как «автомат», с той лишь разницей, что «автоматы» запрещены в большинстве стран Европы и в большинстве штатов Америки, а «ускоритель открывания — это формально не «автомат». Тут нет предварительно сжатой пружины, которая выбрасывает клинок из рукояти после его освобождения от стопорящего механизма. Нож открывается все-таки рукой пользователя, которая прилагает усилие именно к клинку, а не освобождает стопор. А значит, запрет на «автоматы» не распространяется на складные ножи с «ускорителем» (assisted opening), и они остаются легальными везде, где можно носить складные ножи, открываемые одной рукой.
В общем — щелкай на здоровье! А как здорово щелкается... Так и хочется еще и еще, взрослый мужик может так щелкать пол дня. Правда у стороннего наблюдателя, который не особенно интересуется ножами, могут возникнуть не слишком приятные ассоциации, но если никто не видит и не мешает.
Одним словом, игрушка что надо. Теперь этим никого не удивишь, складные ножи с «ускорителем» той или иной формы и конструкции предлагает чуть ли не каждый именитый изготовитель, но тогда это была настоящая сенсация.
Кстати, еще одна весьма характерная черта пресловутого «американского образа жизни» — это желание запатентовать всё и вся. И бесконечно судиться по делам, выеденного яйца не стоящим, в которых однозначно правых нет и в принципе быть не может, точно так же, как и виноватых. Вот и тут мы видим характерный пример. В основе всех без исключения «ускорителей» лежит, как я уже подчеркивал, известная и с незапамятных времен применяемая в технике серво-пружина. Или же (в некоторых случаях) эксцентрик, который сам по себе ничего нового тоже не представляет. Запатентовать их никто не может точно так же, как колесо, ворот или же рычаг. Но добавляют «сбоку винтик» или несколько изменяют форму, и в очередной раз патентуют как новый, доселе неизвестный механизм. А потом судятся и судятся...
Ладно, пусть себе развлекаются, если им нравится. Так или иначе, но благодаря Кену Ониону фирме удалось обратить на себя внимание и ее дела пошли на лад. Так же одним из первых Кен предложил применять новые в то время порошковые стали, изготавливаемые американским концерном CRUCIBLE.
Позже фирма сотрудничала со многими независимыми мастерами и проектировщиками, такими как Эрнест Эмерсон, Франк Центофант, Рик Хиндерер и другие. А вот Кен Онион в последнее время как-то отошел от сотрудничества с KERSHAW, хотя с уверенностью можно сказать, что именно его проекты и идеи вывели фирму в число ведущих. Ну что ж, договор между проектировщиком и изготовителем — это ведь не подписанный кровью пакт с дьяволом. Понравились друг другу, договорились — что-то вместе сделали. Разонравились или же чего-то не поделили (денег, скорее всего) — расстались. Свободный мир! Только вот изделия фирмы понемногу становятся все менее интересными как с точки зрения новизны конструкционных решений, так и общего вида ножей...
Комментарии (0)