В 1994 году, еще будучи студентом охотоведческого факультета ВСХИЗО, я писал в «РОГ» (тогда еще «МОГ») о проблемах, которые могут возникнуть в связи с копированием Правил и стандартов РКФ. Писал о том, что «великое множество писаных красавцев» украсили осины, что национальная идея должна иметь место при непременном развитии полевых направлений работы в охотничьем собаководстве.
Прошло почти двадцать лет. Насколько помню текст той статьи – «пророчества» сбылись: деградация отдельных пород, превращение выставок в шоу – особого оптимизма не прибавляют. Я думал, что одинок в своих оценках современного состояния охотничьего собаководства. К моему большому удовлетворению это оказалось не так. Недавно я попросил поделиться мыслями на этот счет моего учителя, эксперта Всероссийской категории, заслуженного кинолога РФОС Германа Георгиевича Агеносова. Ему слово.
Николай МОРДВИНОВ,
внештатный корр. «РОГ» в Екатеринбурге
Выставка охотничьих собак всегда показательна: проблемы хочешь не хочешь вылезают, даже если в Положении о выставке про цели ее пишут о «выявлении и отборе лучших племенных производителей»: для выявления и отбора надо, чтоб было из чего.
Были времена, когда ежегодная Свердловская областная выставка охотничьих собак всех пород со статусом республиканской собирала до 800-900 собак и проходила в два дня ярким кинологичеким праздником для охотников с собакой. Времена изменились: в 2011 году, например, на рингах русских гончих Свердловской областной выставки в Екатеринбурге экспонировалось 4 собаки; судить их съехались 7 экспертов области по гончим.
Правление Союза ООиР Свердловской области решило впредь проводить свои областные выставки (с тем же статусом) с интервалом в 3 года. Из экономии ли средств, в надежде ли в этих интервалах выправлять положение дел? Ну а дело породников – проводить ежегодно свои областные монопородные выставки, если хотят (и как хотят, кстати: то есть без материальной поддержки Правления ООиР области).
Правление Нижнетагильского межрайонного ООиР еще 10 лет назад взяло на себя ежегодное проведение монопородной областной выставки гончих с закрытым чемпионатом. Эксперимент прижился. Не думаю, что именно он явился причиной отсутствия гончих на Свердловской областной выставке всех пород с открытым чемпионатом.
27 мая 2012 года прошла 61-я Нижнетагильская межрайонная выставка охотничьих собак всех пород, и в рамках ее – XI областная выставка гончих с открытым чемпионатом. Экспонировалось 116 собак, из них в рингах гончих – 53.
При этом из Екатеринбурга, где штаб-квартиры и Президиума кинологического Совета, и куратора гончих области, были две гончих. Это уже походит на ревность, если не на бойкот. Не нисходит до областных выставок гончих куратор гончих эксперт Всероссийской категории господин Мещеряков В.В.; принципиальный не сторонник оных, только ими объясняет отсутствие гончих на областных выставках Свердловского Союза ООиР в Екатеринбурге.
По мнениям же иным, эти выставки утратили авторитет из-за их плохой организации и дороговизны участия в них с расходами на дорогу без малейшей поддержки с мест.
61-я Нижнетагильская межрайонная выставка показала достаточно высокий уровень породности экспонированных собак, особенно в младших возрастных группах. Из всех рингов выставки лишь на одном (русские пегие гончие) есть оценка «удовлетворительно». Собаки типичны для своих пород, без отклонений в типах конституции, с хорошими головами, хорошо одеты, в выставочной кондиции. Давно сложилась кинологическая культура нижнетагильских выставок, и это сказывается и на подготовке собак к ним (а участники выставки 2012 года – из 11 городов и 3 сел области), и на отношении к авторитету экспертизы.
Малое количество собак в средней и старшей возрастных группах есть результат отсутствия полевых дипломов у абсолютного большинства взрослых охотничьих собак региона, особенно у лаек. Ринг лаек западно-сибирских кобелей старшей возрастной группы, бывший в прежние годы гордостью тагильских выставок, нынче вообще не состоялся: не было кобелей в возрасте от 3 до 10 лет.
В ринге старших сук ЛЗС экспонировались 2 собаки, одна из них имеет полевой диплом III степени по белке. По белке?! Кто ж белкует в наше время? И кто ж такой эксперт, что получил разрешение на полевые испытания по белке, вопреки всем нежеланиям некоторых должностных лиц давать их? Да и охотхозяйствам какой нынче навар от белки!
И вот налицо цветущее явление, перерастающее в проблему уже не полевой, а племенной работы («По рабочим качествам есть своя закономерность. Это повальное увлечение лаечников подсадными видами», – сетовал еще 3 года назад председатель секции лаек Екатеринбурга Журбин А.С.). Лайководы дружно готовятся в «зверобои».
На поток поставлены зрелищные и беспроигрышные испытания по подсадному медведю. Полевые дипломы у лаек не по подсадному медведю или не по кабану стали редкостью. Я много судил по подсадному медведю в свое время. При напуске очередного номера следил за медведем: если спокоен – про лайку все понятно. Но вот медведь подобрался, уши прижал: так редко бывало, но – он не ошибался. Как-то раз зверь растянул на себе накануне надетый новый ошейник, уже на тросе будучи, освободился от него и пошел в лес.
Оставлять его на воле нельзя: людей знает, сейчас грибная, ягодная пора. Стрелять надо, протокол составлять. Но жалко же! Я предложил попробовать собаками заставить его вернуться в клетку. Лишь две лайки, из более чем двадцати, вязко и злобно взялись за медведя и не оставили его, останавливали, держали.
А мужикам долго не удавалось удачно подставить зверю его транспортную небольшую клетку, которую они и тащили вслед за ним чуть ли ни полдня. Измученный хватками лаек, медведь все-таки забился от них в клетку. Но какие люди эти медвежатники! Многое понять можно, зная таких. Чего бы проще застрелить и выпить на крови, чем собою рисковать…
Увлеченно говорим об универсальности лаек; но это не прибор с отлаженными для переключений на них программами, любая универсальность относительна. А в полевой работе с лайками не так уж она и хороша. Вы белкуете, но вдруг бельчатница ваша встала на след и на полдня ушла за лосем – день пропал. А другая в лосиных местах белку облает, но вам-то нужен лось не подшумленный…
Один из основоположников научного подхода к лайке на Урале Ф.Ф. Крестников писал: «Охота с лайкой – редко спорт или забава. Это в большинстве тяжелая работа. Универсалки обыкновенно работают очень посредственно за всем. Хорошая зверовая собака на «мелочь» не должна обращать никакого внимания по самой природе своей и должна сосредоточить всю свою энергию и способности на поиске крупного зверя» (Журнал «Уральский охотник» №№ 5-6, 1925 г.).
Знавал я молодцов, способных в помете подсосного периода различить будущих «специалистов»: зверовой ли щенок, «мелочница» ли будет – и никогда мужики не ошибались. Увлекшись валовыми «зверовыми» дипломами, не утруждая себя нахаживанием лаек с учетом их склонностей (трудное ж дело ходить и ходить – не эффектно!), не гасим ли мы в лайках те или иные генетически свойственные им от рождения рабочие качества?
Испытывать собак иначе, как в компании (испытуемых должно быть минимум три!), стало нельзя. Но вот живет отдаленно и работает в лесу человек. У него молодчина лайка-лосятница отличных кровей и английский сеттер со стойками по боровой.
Он пригласил бы экспертов к себе на этих собак, чтобы испытать их, но эксперты должны привезти в его неблизкие места хотя бы еще двух подобных собак, а их – в округе нет. Не думаю, к примеру, чтобы на областную зимнюю выставку лаек, проведенную в Нижнем Тагиле (2011 г.), из Каменска-Уральского или Ирбита привезли за сотни километров нерабочую лайку, а привезли – но с дипломами не оказалось ни одной.
Вывод ясен: всегда от природы работница «лайка – чисто народная, охотничья собака» (Ф. Крестников) – становится безработной, а народу зачем безработные. Притравки и испытания по подсадным видам – цирк-туризм выходного дня для не бедных. Но этим, в плане охоты с собакой, при наличии вездеходов и «крутого» оружия – зачем рабочая собака?
Для антуража разве что… Сохранить действующий генофонд пород лаек в современных условиях – это требует грамотного, продуманного подхода к племенной и полевой работе на всех уровнях: от нормативов РФОС до ответственности владельцев охотничьих собак и экспертов на местах.
Речь, разумеется, не только о лайках, но о них особенно как о наиболее «природных», а значит и более уязвимых породах: каждая в группе риска затухания врожденных охотничьих инстинктов при их практической ненужности.
Ну и логично – приведет человек молодую собаку на выставку, получит ей оценку, и затем ему с ней, более старшей, но не подлежащей бонитировке, на выставке делать нечего. Смотр уровня породности ему не интересен при расходе за выставку. Он неправ, конечно, но понять его можно. Охотничье собаководства системы РФОС не знает шоу-выставок, национальных выставок России, выставок CACIB-FCI и что там еще есть и будет.
Наше дело богато тем, что на инстинкте охотничьих собак (да и на нашем!) оно замешано и пока еще в основе своей естественное. У нас невозможен, к примеру, шарпей с титулами Юный чемпион России, чемпион России, Гранд-чемпион России, чемпион НКП, РКФ – и все это в одном лице (простите, морде). У нас до чемпиона надо еще дожить, в работе и потомстве на должную комплексную оценку проявиться. Да и в какие еще руки потомки попадут: в несостоятельные чаще…
Но во все больше экспертам приходится видеть на выставках безработные поколения высокопородных островных легавых и лаек, и все меньше у охотников с собакой, на охотах с ней не бывающих, заинтересованности в выставках, в холостую проходящих.
За много лет не знаю факта обсуждения картины и итогов очередной областной выставки на Президиуме кинологического Совета экспертов Свердловского ООиР.