Видовая география птиц. Полые воды пришедшей весны

Весна ко всем приходит по-разному. К одним с криками грачиных стай в синем-синем высоком мартовском небе. К другим — с первыми хохлатыми чибисами на обтаявших, парящих теплом косогорах полей

Для кого-то весна начинается с чертежей, оставленных глухарями на осевшем, набухшем влагой снегу лесной мшары. Наконец, есть и те, для кого прощание с зимой ознаменовывается прилетом серых ворон; это на Севере. Но вряд ли кто станет отрицать, что стремительные перемены в природе нигде не чувствуются столь пронзительно, как на большой реке.

Еще вчера широкая гладь белела снегом, а сегодня пошла пятнами. Пока их мало. Но чем дальше, тем больше темнеет река. Талая вода выступает поверх еще прочного льда, замерзает ночами, а днем вновь оттаивает. Затем вдруг река вскрывается, и там, где течение посильней, а лед потоньше, глаза режет рябью сверкающей на солнце открытой воды. С каждым днем полыньи расползаются все уверенней, отвоевывают пространства по мелководным плесам да у берегов.

По ледяному панцирю на сотни шагов тянутся предательские трещины, а через день он вдруг рассыпается мозаикой льдин. Не успеешь оглянуться, а куртины красных прибрежных тальников да заросли шуршащих под ветром сухих прошлогодних тростников уже стоят в воде чуть не по самые верхушки. Полые воды прибывают, заливают черноольшаники, по низинам проникают глубоко в лес, где под деревьями еще лежит ноздреватый рассыпчатый снег.

Чомга достраивает гнездо. Фото автора. 

Водоплавающая и околоводная птица начинает прибывать задолго до того, как река полностью очистится от ледяного панциря. Во внутриматериковых районах первыми появляются крикливые чайки — озерные, сизые и крупные серебристые. Они гнездятся колониями и прилетают на традиционные места гнездования небольшими стайками, которые быстро превращаются в сотни птиц, усеивающих скрытый подо льдом и снегом затон с едва оттаявшими заберегами да вытаявшими из-под снега кочками на сплавине. Чайки разбиваются на пары, токуют, беспрестанно орут и ссорятся за кочки, на которых только через несколько недель начнут строить гнезда. Колонию чаек слышно за километр и более, а тишина в ней воцаряется лишь с наступлением темноты.

Одновременно с чайками появляются лебеди, уже разбившиеся на пары. Шипуны останутся здесь же, в плавнях выводить птенцов. Кликуны и малые пролетные надолго не задержатся: покормившись на полыньях мелководий, уйдут дальше на север.Через несколько дней после чаек и лебедей на реке вдруг появляются десятки лысух. В отличие от двух первых эти летят ночью, поэтому обыкновенно их прибытие замечаешь поутру.

Лысухи кучками стоят у кромки льда, неприкаянно бродят по мокрому рыхлому снегу, проваливаются. Открытой воды пока еще совсем мало, и в другое время склочные черные птицы непривычно терпимы друг к другу. Они выуживают со дна листья и куски стеблей растений, какие-то корневища. Лысухи местные, а потому идиллия среди них продлится ровно до той поры, пока почти весь лед не сойдет, обнажив широкое зеркало заводей да заливов. Тогда-то и начнется самое интересное.

Жизнь пролетных гусей в больших стаях подчиняется ярко выраженному ритму. В течение суток птицы перемещаются устойчивыми маршрутами между местами кормежки и отдыха. На кормежку гуси отправляются дважды. Утром и вечером они летят на обрабатываемые поля или на мелководные разливы, а в середине дня и ночью отдыхают на большой воде, где чувствуют себя в относительной безопасности. Расстояние, которое птицы преодолевают между местами отдыха и кормежки, сильно варьируется и колеблется от нескольких сотен метров до 25–40 км. Фото автора. 

Лысухи очень территориальны и не терпят в границах своего участка сородичей. Пограничные стычки не ограничиваются демонстрационным поведением в попытке прогнать конкурентов, а сплошь и рядом перерастают в быстротечные, но яростные драки. Сошедшиеся лысухи что есть сил лупят друг друга крыльями и бьют длиннопалыми ногами в грудь. Плеск, шум стоят страшные, брызги летят во все стороны… Наконец, один из соперников не выдерживает и пускается в бегство. В прямом смысле этого слова проигравшая птица убегает по воде, быстро взмахивая крыльями, а победитель преследует ее до незримой границы своей территории. И упаси бог преследователю увлечься и заскочить на участок беглеца! В мгновение ока драчуны меняются ролями, и вот уже недавний победитель что есть сил улепетывает от побежденного.

Вместе с лысухами на реке появляются небольшие стайки крякв и хохлатых чернетей. Следом прибывают чирки-свистунки, шилохвости, широконоски, серые утки. Под конец первой декады апреля (если речь идет о центральных областях европейской части России) на почти свободной ото льда реке можно увидеть группы красноголовых нырков. Позже покажутся свиязи и чирки-трескунки, пережидавшие зиму в Тропической Африке.

Водяной пастушок редко попадается на глаза. Фото автора. 

Трескунок — единственный вид евразийских уток, почти полностью зимующий за пределами гнездового ареала. Огромные скопления этого чирка отмечены в дельтах таких крупных африканских рек, как Нигер и Сенегал, на озере Чад, на болотах Белого Нила и озерах Восточно-Африканской рифтовой долины. Туда на зимовку прибывают утки из Европы и Западной Сибири. Часть сибирских трескунков зимуют на юге Азии: в Индии, Пакистане и на Шри-Ланке, а птицы из восточной популяции улетают в южный Китай и Индокитай. Часть проникает еще южнее, добираясь до полуострова Малайзия и даже до Суматры, Явы, Калимантана и Сулавеси.

В первой декаде апреля прилетают большие поганки — чомги, которые почти сразу же начинают брачные танцы на воде. Менее крупные, но столь же эффектные черношейные поганки появляются чуть позже, ближе к середине месяца. И чомги, и «черношейки»  — птицы столь же территориальные, как и лысухи, не терпящие на своих участках сородичей. И те и другие сооружают гнезда на воде, заякорив их за какую-нибудь подводную кочку или ветку. Отсюда родилось и широко бытует поверье, что поганки строят плавучие гнезда, которые ветер без вреда может гонять по реке или озеру. В действительности это не так. Если при сильном волнении такое гнездо оторвет от основания и угонит, то птицы его бросят, кладка погибнет, а сама постройка довольно скоро развалится.

Селезень широконоски — одной из самых красивых наших уток. Фото автора. 

Одновременно с чомгами начинает валом идти гусь: гуменник, белолобик и более редкий серый. Белолобик — самый многочисленный вид; по приблизительным оценкам его популяция на севере Европейской России насчитывает около 600 тысяч особей. Гуменника меньше, но тоже достаточно: около 300 тысяч на севере европейской части. А вот серых гусей в центральных областях на пролете встречается совсем мало, так как его основные места гнездования расположены южнее, в таежной зоне он редок, а общая численность на пространстве от западных границ до Урала составляет всего 20–25 тысяч особей.

Первые гуси иногда появляются еще в конце марта, но основная масса подтягивается позже. И днем, и ночью небо оглашает гогот сотен и тысяч птиц. Вереницы и косяки тянутся на север и северо-восток, останавливаясь на отдых и жировку по затопленным поймам и особенно на озимых полях. Гуси не торопятся к местам гнездования в северной тайге и тундрах, задерживаясь в богатых на корм местах от недели до почти месяца.

Крякаш заходит на посадку. Фото автора. 

Гуси весьма сообразительны. Обычно сторожкие, они удивительно беспечны там, где охота запрещена, — в заповедниках и заказниках. Здесь, не таясь, можно наблюдать за ними с каких-нибудь пятидесяти, а то и с тридцати метров. Если попытаться сократить комфортную для птиц дистанцию, те не улетают, а лишь отходят или отплывают чуть дальше. Но! У гусей отличная топографическая память и способность быстро обучаться, так что они прекрасно знают границы безопасной территории, и их поведение резко меняется за ее пределами.

На гусиных крыльях на Север летит весна. Добравшись до границы тайги, гусиные стаи надолго задержатся на обширных нюрах — бескрайних моховых болотах, словно выжидая, когда и в тундру придет первое тепло. В первой декаде мая, еще по снегу, белолобики и гуменники потянутся над руслами вскрывающихся рек, впадающих в Баренцево и Карское моря. На побережье, на арктические острова и архипелаги, на Ямал. Часть птиц останется выводить птенцов во внутренних районах Малоземельской и Большеземельской тундры, однако большая часть улетит дальше на север. Но если на безлесные просторы вернутся продолжительные холода и снегопады, гусиные стаи вновь откатятся на юг, к северной границе леса, и будут терпеливо ждать погоды…

Селезни чирка-свистунка часто держатся и токуют группами. Фото автора. 

Когда на плесах и в заводях от зимнего льда не остается и следа, а тонкая ледяная корка у берегов появляется лишь изредка после ночных заморозков, птичья жизнь закипает по-настоящему и бурлит круглые сутки. На разные лады голосят лысухи, чомги и всевозможные утки. Селезни токуют, отчаянно дерутся друг с другом и гоняются за самками. В разноголосый хор водоплавающих вливаются бойкие песни мелких воробьиных птиц, облюбовавших ивняки да заросли тростников, — варакушек и камышовых овсянок.

Вот и лысухи уже приступили к строительству гнезд, для которых собирают прошлогодние стебли и листья водных и околоводных растений, а попутно продолжают выяснять отношения с соседями. Без зазрения совести они при случае таскают гнездовой материал друг у друга, у озерных чаек и чомг. Лезть к гнездам последних лысухи отваживаются, только убедившись, что хозяев не видно поблизости. И это неспроста.

Красноголовые нырки чаще встречаются на большой воде. Фото автора. 

Грабеж сородичей, и особенно чаек, обыкновенно происходит под негодующие вопли и нападки с воды или с воздуха. Но когда опасность очевидна, ее видно и слышно, то и противостоять ей легче. С чомгами все иначе. Большая поганка плавает и ныряет лучше лысухи, она быстрее и маневреннее на воде и под водой.

А потому атакует мародера снизу, занырнув на значительном удалении и выныривая прямо под ним, при этом неожиданно, стремительно и больно ударяя его острым клювом в живот или грудь. Так что если есть возможность не связываться с чомгами, лысухи предпочтут обворовать озерных чаек — крикливых, докучливых, но в целом безобидных.

Впрочем, чайки безобидны, лишь когда выяснение отношений происходит между одиночными особями или парами. Да, они постоянно конфликтуют между собой в гнездовой колонии. Да, они нетерпимо относятся к вороватым лысухам, когда те растаскивают их гнезда. Но с остальными водоплавающими соседями поддерживают нейтралитет. А вот хищникам — пернатым ли, мохнатым ли — спуска не дают и нападают на них всей многотысячной орущей, пикирующей и закидывающей пометом тучей. Не каждая лисица или енотовидная собака отважится пробраться в колонию чаек.

Серые вороны, сороки, болотные луни, ястреба-тетеревятники и даже орланы-белохвосты — все те, кто не прочь поживиться взрослыми птицами, яйцами и птенцами, облетают такие места стороной. Именно благодаря соседству чаек близ их колоний и внутри них спокойно чувствуют себя и охотно гнездятся всевозможные утки, лысухи, камышницы, поганки, пастушки и погоныши, не говоря уже о мелких воробьиных птицах. Тысячи чаячьих глаз вовремя поднимут тревогу, тысячи клювов прогонят любого нежданного гостя.

Разминка. Фото автора. 

Озерные чайки очень нервно реагируют на появление бобров. Однажды наблюдая за одной из колоний, я был свидетелем, как без видимых причин птицы поднимали панику, сбивались в стаю, орали пуще обычного и пикировали на кого-то скрывавшегося в зарослях тростников и в протоках. Ни один наземный хищник пробраться туда не смог бы через плесы, норка слишком мала, чтобы быть причиной такого переполоха, а пернатых хищников в небе не было. Загадка оставалась неразгаданной до тех пор, пока я не увидел плывущего бобра на периферии гнездовой колонии.

Чайки тоже заметили его и начали атаковать с воздуха, заставляя зверя несколько раз уходить под воду. И что любопытно, чайки нападают на бобров не только в период гнездования, но и в любое другое время. Причина такой нетерпимости птиц к грызунам пока не находит внятного объяснения.
С другими соседствующими полуводными зверьми, например с ондатрами, у чаек нейтральные отношения, возможно, из-за мелких размеров мускусных крыс. И тем более кажется странным, что ондатры привлекают внимание некоторых уток, в частности крякв. Проплывающего мимо зверька селезень ни с того ни с сего может клюнуть по спине. То же и с лебедями. Несколько раз я наблюдал, как кормившиеся на мелководье в затопленных черноольшаниках шипуны сильно били клювами проплывавших рядом с ними ондатр. При этом гуси, в частности белолобые, смотрят на грызунов с безразличием.

Селезень хохлатой чернети очень элегантен в своем черно-белом фраке. Фото автора. 

В чем причина агрессии уток и лебедей, непонятно. Известно, что изредка ондатры могут хищничать: достают со дна двустворчатых моллюсков, ловят лягушек и рыбу. Но мне не приходилось встречать упоминаний о поедании зверьками яиц водоплавающих птиц, что могло бы объяснить нетерпимое отношение к ним последних…

Полые воды спадают быстро, оголяя землю по еще недавно залитым поймам и подтопленным прибрежным лесам. Но это короткое время — лишь начало жизненного цикла, что на протяжении тысячелетий повторяется из года в год. Цикла, который дарит надежду и предвкушение каждому, кто не в силах устоять перед свистом утиных крыльев, гоготом гусиных стай и задорной перекличкой куликов в ночном небе.