Обычно место открытия охоты у зрелых охотников сомнений не вызывает.
Эти заветные места зачастую наезжены из года в год. Там случалось много памятных, а порою курьезных моментов.
Дед, отец, старший брат или знакомый наставник неспроста берут начинающих охотников сначала на тягу или в шалаш на тетеревином току. Ведь именно ранней весной душа открыта для обновления, для наполнения новыми чувствами и впечатлениями. Однажды вкусив этот плод, человек или открывает в себе первобытную страсть, или скучает, мокнет, мерзнет и ждет не дождется окончания этой пытки, думая о домашнем тепле и уюте. Про дальнейший путь человека во втором случае ничего определенного сказать нельзя. Он может стать большим ученым или добиться успехов в сфере экономики, может стать отличным семьянином или тихо спиться в своем домашнем уюте. Но про первый случай можно сказать определенно – этот человек не сможет жить, спокойно сидя или лежа на диване, в пору ли вешней воды, туманной августовской зари, октябрьского листопада или лучистого, ослепительно сверкающего белыми шапками на соснах, морозного декабрьского утра. В нем неминуемо открывается поэтическая любовь к миру природы, к романтике походов и приключений. С этой любовью человек и пойдет по жизни. Она отвлечет и от постоянных стрессов, и от заедающей бытовухи, сбережет нервы, и будет питать живительной силой для осуществления новых планов и замыслов.
Но весенняя охота – прежде всего праздник души. И как любой праздник в жизни она коротка. Быстро пролетают эти весенние деньки, оставив яркими вспышками памятные моменты удачи или азарт до дрожи в руках и частое сердцебиение от промахов. Ведь охота не театр, и за проданные билеты результат никто не гарантирует. Там все в руках судьбы.
Сделав первые шаги в мир охоты, юноша неминуемо будет рваться на природу вновь и вновь, но до открытия летне-осеннего сезона нужно повесить ружье на гвоздь. Нужно дать дичи размножиться и поднять потомство, чем обеспечить удачную охоту в летне-осенний сезон.
Но вот наступает долгожданный август. Обычно место открытия охоты у зрелых охотников сомнений не вызывает. Эти заветные места зачастую наезжены из года в год. Там случалось много памятных, а порою курьезных моментов. Туда, как правило, съезжаются знакомые по прошлым охотам, с которыми приятно посидеть у костерка в ожидании первой зари. Вспомнить былое и обсудить предстоящее, послушать байки или житейские истории.
Открытие по сути – ритуал, праздник.
Приглашенной на этот праздник молодежи есть смысл послушать и впитать в себя рассказы бывалых, став хоть в малом сопричастной охотничьему братству. А потом будет и первый выстрел в едва брезжущем рассвете, дающий старт охотничьему сезону длинною в жизнь.
Распуганное в открытие утиное племя, понеся первые потери, разлетится по укромным местам – дальним камышовым заливам, заросшим по берегам диким рисом и хвощем, омутинам небольших речек и ручьев, укроется на глухих лесных озерах или в болотных крепях. Вот тут и открывается обширное поле для приложения сил молодого охотника. Азарт погонит молодые ноги, не ведающие усталости напролом и через кочковатое болото, и через затопленный кустарник, и по качающимся мхам лесного озера. И все это, чтобы подобрать сбитого на подъеме чирка или косо упавшую крякву. Не раздумывая, молодой охотник бросается в холодную сентябрьскую, а то и октябрьскую воду за опрокинувшимся вверх белым брюшком и оранжевыми лапами матерым крякашом.
Все это пригодится на последующих охотах. Закалит. Научит, стелясь по лугу, болоту или мху, прикрываясь кустами и камышом, красться к утиной стайке; поджидая пролетных нырков, в непогоду часами высиживать в засидке у выставленных резиновых чучел; самостоятельно принимать решения, не надеясь на чью-то помощь. Полученный, в том числе и горький опыт будет бесценен, как и любой опыт, приобретенный своим трудом.
Почему же чаще всего это происходит именно на утиной охоте? Наверное, в силу ее демократичности и традиционности. Эта охота зачастую не требует технических средств, навыков, егерского обслуживания. Недаром, видимо, на ней можно встретить и незнакомого с бритвой юнца, и древнего старика. Ведь нередко все возвращается к истокам, и как порой хочется ненадолго вернуться в ту прекрасную и немного наивную пору – пору чистой души и ясных глаз, когда за плечами еще нет тяжкого груза жизненного опыта, иногда называемого мудростью. Когда не надо оценивать все и вся, по большей части пребывая в сосредоточенной задумчивости. Нужно только идти или плыть в челноке в ожидании резкого подъема тяжелой утки и по-детски улыбаться, подняв ее за лапы над головой после удачного выстрела. И что-то теплое разольется в душе, возвращая в детство, в охотничью школу, название которой – утиная охота.