Однажды, после рыбалки, у костра рассказал мне Александр Борисович Белоусов занятную историю. Рассказчиком он был классным. Поправив костер, он глянул на звездное небо, начал повествование.
Теплый летний вечер сменила тихая ночь. Что может быть лучше? Я и двое товарищей рыбалили на речке Немда. После трудов праведных и выпитой под уху водочки приятели заснули. А меня бессонница замучила, надоело ворочаться на земле с боку на бок. Водочка придала мне смелости, я один решил взять лодку и обследовать окрестности. Спустил ялик на воду, стал неспеша грести, раздвигая веслом темную, как бездна, воду.
Надо мной небо, чуть подсвеченное звездами. Тихо и сумрачно. Вокруг обозначились контуры леса, из которого, того и гляди, вот-вот выскочит мокрая кикимора или черт рогатый. Одним словом, жутковато мне стало на воде. Но выпившему человеку и море по колено – не мной сказано. Проплыв с четверть часа, угадываю залив, образованный впадающей речкой. Решаю обследовать его на предмет утренней рыбалки. Делаю несколько гребков, слышу под днищем шорох, и лодка останавливается посреди залива. Еще несколько сильных гребков, лодка продвигается вперед на метр-полтора, потом какая-то сила плавно возвратила ее на место.
«Мель, видать?» – подумалось вдруг. «Но почему тогда лодка продвигается немного вперед, а потом возвращается обратно?» В голову медленно пробирается тревожная мыслишка: «Не водяной ли остановил и хочет помешать мне плавать в нетрезвом виде. Выкинет из лодки и иди, Саша, налимов кормить». Я съежился, готовясь принять купель. Однако тишина кругом. «Может, в сеть втюрился?» – подумал сначала. «Откуда ей взяться? Место дикое – одними медведями населенное». На всякий случай проверяю глубину – погружаю в воду весло и руку впридачу. Нет дна! Вручную столкнуть лодку не получается. Обвожу весло по периметру лодки. Нет сети! И вообще ничего нет – ни мели, ни сетей, лодка торчит на глубокой воде, но какая-то неведомая сила разрешает мне продвинуться немного, а потом возвращает на место.
«Может, водоворот?» – пронеслось в голове. Мысли стали носиться и похмелье вылетело, как пробка из шампанского. Врагу не пожелаешь такой оказии. Стал выглядывать за борт – вода неподвижная и гладкая, как поверхность полированного стола! Ничего не понимая, дрожащими руками сигарету прикурил. Стали кошмары мерещиться, фильм «Вий» вдруг вспомнился как наяву.
Голос по реке слышится далеко, поэтому я и гаркнул что было силы, на берегу вдруг что-то затрещало и опять тишина наступила, а моя спина в один миг мокрой стала. Только не от речной воды, а от холодного пота. Схватил я весло и что силы принялся грести, утюжа воду и справа, и слева. Под днищем опять зашуршало, и лодка не вернулась на место. Я скорей к берегу пристал, бросил лодку и к палатке сиганул с такой скоростью, что любой спринтер бы мне позавидовал.
Примчался, а мои соколики дрыхнут без задних ног. Я тоже примостился рядом, но уснуть не мог. Как только забрежил рассвет, выскочил из палатки, побежал к лодке. Ни водяного, ни черта, ни кикимору я не встретил. Но однако увидел на приличной глубине топляк с обозначившимися на стволе еловыми ветками, выпирающими кончиками на поверхность воды. Ветки и держали на месте лодку ночью. Чудеса… – закончил рассказ Александр Борисович Белоусов.