Вообще, у нас в Чебоксарах как-то не прижилось название — плотва, нам более привычно называть эту красноглазую рыбку сорогой. Так мы называем большей частью крупную плотву, которую где-нибудь на Рыбинке назвали бы морской.
Наша сорога, пожалуй, не уступит ни рыбинской морской плотве, ни толстобрюхой астраханской тарашке, ни забайкальскому чебаку. И пусть это будет лишь проявлением истинного патриотизма, тем не менее не раз приходилось нашим рыбоудам доставать из лунок, выкачивать на тонкой поплавочной оснастке из по-весеннему сильных струй наших водохранилищ сорог и под килограмм, и под полтора весом. Крупная сорога похожа чем-то на язя: такое же мощное, брусковатое тело и некоторый рыжеватый отблеск на боках с характерной пробивающейся голубизной.
Эта самая сорога с отвращением будет воротить нос от сочных, как мандарин, мотылей и в то же время атаковать толстых извивающихся навозников, имеющих характерный, не совсем приятный человеку запах. Но бывает это только один раз в год — по самому последнему льду, на мелководьях.
По открытой воде, весной — совсем другая песня: самой крупной сороги не найти — она может стать лишь добычей алчного браконьера. В это время начинает ловиться сорожка — так ласково называют плотву среднюю. Хоть и некрупна бывает добыча (редко за полкило), тем не менее она всегда желанна еще и потому, что берет своим количеством. Ну и совсем мелкую плотву зовут у нас лаврушкой, пусть и совсем не солидна добыча, но опять-таки ценна.
ДОРОЖЕ ЗОЛОТА
Дороже золота для нашего рыболова-любителя весенней сорожки только его любимые злачные места. Их никто никогда не выдает и тем более не рассказывает, как он там ловит. Добрая душа, я раньше сам этим не грешил, откровенно рассказывал всем рыбакам, где, на что да как... Но пару раз потом встречал на моих же местах тех же моих слушателей с их компанией. Они гурьбой носились по моим местам, стараясь закинуть удочку поближе к тому месту, где кто-то только что выудил очередную сорожку.
Притом они обязательно, на случай «пролова», прихватывали с собой огромный (два на два метра) паук, в лучшем случае, и длинную китайскую сеточку — в худшем. Сейчас я стал хитрее, поэтому не выдаю своих мест, а если и выдаю, то в весьма завуалированной форме.
На вопрос встречного рыбака, с большими глазами смотрящего на мой тяжеленький рюкзак «Где?», всегда махаю так, что указываю сразу на все четыре стороны света, с улыбкой (это важно!) отвечаю: «Там, на Волге...». Как правило, после этого все остальные вопросы сами собой отпадают.
Весенняя сорожка начинает у нас ловиться с просветлением воды. Кто-то промышляет ее в волжских притоках, я же, пока не очистится вода на Кокшаге, предпочитаю ловить ее прямо на Волге — в небольших заливчиках, в которых всегда стоит одна, а то и две весьма плотные стаи сорожки. Прикормка делает свое дело быстро — стайка подходит буквально через пять-семь минут после стартового закорма.
В это время в эти самые заливчики сносится течением немало мусора — деревьев, бутылок и прочего — и именно там ищет свое убежище волжская сорожка. Важно, чтобы глубина в месте ловли составляла хотя бы метр — по чистой воде на более мелкие места наша сорожка редко выходит. Это по мутной воде она хорошо ловится и в прибойной волне на откровенном мелководье, вплоть до 10 см глубины.
ПОКЛЕВКА
Поклевка по-настоящему голодной волжской сорожки — это вам не ершиный трепет! Многие наши рыбаки часто пугаются первой поклевки, и не раз утренняя тишина содрогается под чьим-нибудь испуганным могучим криком — оно и понятно, многие уже поотвыкли от настоящих поклевок за долгую зиму.
Но так бывает лишь в первую неделю хода сорожки, потом она уже понемногу унимает свой пыл и лишь слегка притапливает кусок гусиного пера, играющего роль поплавка вот уже не одно столетие.
Самое важное — умело подсечь, давать в этом деле советы — дело пустое, умение приходит лишь с годами.
НАСАДКА
Здесь уж кто на что горазд... Стоит отметить, что чебоксарская сорожка отдает единогласное предпочтение червю, в то время как куйбышевская — перловке. Кто-то в это время ее и на ароматизированный пенопласт умудряется ловить.
Насаживают червя все по-разному: «чулком», «гармошкой», просто сажают кусочек, главное в этом всем — постоянно поддерживать свежесть насадки, то есть почаще менять обтрепанного за многие поклевки червя на свежего, бодрого, полного сил и энергии.
Но главное в нем — это запах. Зачастую именно он привлекает азартную сорожку. Кто-то считает червя несъедобным для плотвы, если на него не плюнул его хозяин — рыбак то бишь. Возможно, оно и верно, но пока наукой не доказано.
Отдельная тема — опарыш. Сорожка — рыба хоть и активная по весне, не всегда воспринимает эту белую личинку серьезно. Она может позволить себе атаковать опарыша, а может лишь дать себе возможность надругаться над ним — аккуратно высосать так, что рыбак этого даже и не почувствует.
А ЧТО МЕСТНЫЕ КОРИФЕИ?
Местный контингент поплавочную удочку особо не уважает, больше промышляют донками, простыми или с резиновым амортизатором. Ловят они, правду говоря, не меньше нашего брата-поплавочника, иногда и больше. Но это — по весу, количеством берет поплавок.