Вечер прошел в сборах и телефонных разговорах с товарищем. Проснулся утром в пять и обратил свой взор в окно. На фоне уличного фонаря увидел падающие хлопья снега. Скорее всего, никаких следов не будет. Но это не сильно огорчило, так как со мной на охоте будет опытный выжлец Дик, а с Виктором Михайловичем – двухгодовалая выжловка Пижма. Собаки хорошо знали места, и проблем с подъемом зверя быть не должно.
На дворе конец января. Недавние 25–30-градусные морозы согнали всего зверя с полей в крепкие места. В нашем любимом месте были заросли камышей вдоль небольшой речушки, терновые острова и посадки вдоль железной дороги.
Снег прекратился только по прибытии на место. Как я и предполагал, все следы занесло.
Собрав ружья и выпустив собак, мы пошли по направлению к железнодорожным посадкам. Дик побежал в посадку, и мы сразу услышали, как он добирал с голосом. Мы поспешили. Я встал в торце посадки, Виктор Михайлович чуть дальше. Пижма помчала на помощь к Дику. Минут через пять мы услышали пронзительные голоса гончих – подняли! Через мгновение из посадки между мной и Виктором Михайловичем вылетел здоровый русак и помчался в сторону зоны покоя.
Подойдя к границе угодий, по следам понимаем, что собаки ее перешли. Виктор Михайлович, убрав ружье в чехол, пошел за собаками, а я остался на границе на случай, если собаки сами придут.
Примерно через час на горизонте появился Виктор Михайлович с собаками на поводке. Мы возвратились к речке и отправились к еще одному терновому кусту. Там собак что-то заинтересовало. Они с жадностью нюхали снег и энерично виляли гонами. Мы стали по разные стороны куста. И вот через пару минут раздались пронзительные голоса гончих и прогремел выстрел Виктора Михайловича. Собаки затихли. Я обошел куст и увидел, как мой товарищ гордо укладывал в рюкзак русачка. На его лице сияла улыбка. С полем!
Пройдя еще немного вдоль речки, мы пошли к железнодорожным посадкам, а уже по ним – к машине и обнаружили слегка заметенный лисий след. Решили поставить на него собак. Дик с Пижмой охотно полезли в гущину посадки. Виктор Михайлович пошел вдоль железной дороги, а я – со стороны поля. По поведению Дика я определил, что лисица прошла здесь примерно полтора-два часа назад. Идти по снегу было тяжело, и собаки оторвались от нас и вскоре подняли лисицу. Гон начал удаляться. Но, пройдя метров 400, собаки перешли через железную дорогу и продолжили гон по посадке с другой стороны. Мы тоже перебежали через железную дорогу и встали в посадке, только теперь Виктор Михайлович был со стороны поля, а я со стороны железной дороги.
Гон приближался. Трудно передать словами чувства, которые испытываешь в такой момент. Я стоял, не шевелясь. Ружье снял с предохранителя, взгляд устремил в прогалы между деревьями и кустами. Казалось, что рыжая где-то совсем рядом, в шаге от меня. Но гон начал смещаться к железной дороге и вскоре прекратился вовсе.
Что, что случилось? Лиса до нас не дошла, а гон закончился! Подождав еще несколько минут, я вышел из посадки к железной дороге. Впереди увидел наших собак, ищущих след на железнодорожных путях. Виктор Михайлович остался стоять на номере, а я пошел к собакам. Пока шел, думал: почему же они потеряли след? Ветка железной дороги почти заброшена. В день проходит 2-3 поезда… Начал разбираться в следах. Собаки натоптали изрядно, и я решил обрезать след лисы от противоположной посадки. Однако на другой стороне следа не было. Начал искать на путях.
След обнаружил скоро, но, увидев его, потерял дар речи. В этот момент я почувствовал себя ребенком, которому показали «фокус-покус». След лисы подходил к путям и – исчезал! Дело в том, что в любой другой ситуации (например, при сильном ветре, когда след местами заметает, или при насте, который он держит зверя) я бы не обратил на это внимание, но сейчас ветра практически не было и лежал свежий мягкий снег. Как же лиса смогла обмануть собак? Не улетела же она!
Меня озарило, и я обратил внимание на единственное место на путях, где не было снега, – на головку рельса. Неужели она встала на рельс шириной около 5 сантиметров и пошла по нему? Это было единственное объяснение «фокуса». Но его нужно было проверить. Я пошел вдоль рельса. Лиса демонстрировала чудеса акробатики: не было ни одного места, где бы она оступилась. И только пройдя около двухсот метров, она сошла с рельса и пошла в посадку спокойным шагом.
Я позвал Виктора Михайловича и показал место, где исчезал лисий след. Он удивился не меньше меня. Подозвали собак и поставили на след. Они погнали с большим азартом. А мы, сообразив, что профессорша-акробатка вполне может пойти обратно по посадке (неизвестно, по какой), решили перекрыть обе. Виктор Михайлович остался держать ту, по которой гнали собаки, а я быстро перебежал через пути и встал в торце другой таким образом, чтобы мне было видно пути. Меня разбирало любопытство, и я хотел своими глазами увидеть «рыжий паровоз».
Гон удалился от нас метров на 500, и вдруг вдалеке на путях что-то мелькнуло. Присмотревшись, я увидел, как лиса, постоянно оглядываясь на гонящих собак, шла в нашу сторону. Убедившись, что собаки идут по ее следу, она вскочила на рельс и … «поехала»! Да, да! Рыжий «паровоз» мчал в мою сторону. Пройдя так по рельсу около 250 метров, плутовка сделала большой прыжок в сторону посадки. В это время собаки выбежали на пути и… конечно же, потеряли след. Наступили самые волнующие минуты. Оценив ситуацию, я прислонился к одиноко стоящему клену. Позиция для стрельбы была отличная. Наступил «момент истины» – из торца посадки показалась рыжая мордочка матерого лисовина. Внимательно осмотрев чистый участок, через который ему предстояло пройти, он длинными прыжками рванул через чистину, но было поздно. Мушка ружья уже вела зверя. Он был бит чисто. Шкурка оказалась просто изумительной – с огненно-красным отливом.
По пути к машине мы вспоминали похожие случаи, но этот оказался самым ярким подтверждением того, что лиса – зверь очень хитрый и сообразительный.
Комментарии (0)