Это лето было дождливым, поэтому склоны гор не успели пожелтеть даже к августу, и сочной травы было в изобилии. В сильный зной животные выходят лишь с наступлением сумерек, их не увидеть ни в бинокль, ни в прицел. А как только начинает светать, они ложатся в заросли шиповника, где прячутся от назойливых насекомых.
В этот раз на охоту я решил взять с собой старшего сына, которому исполнилось девять лет. Он охотится со мной с пяти лет, вначале на вяхиря, затем на фазана и утку, а в прошлом году мы с ним добрались до кекликов и очень хорошо походили по горам в поисках дичи…
Погода по обещаниям синоптиков должна была быть хорошей, но в горах все может поменяться за считанные минуты. Поговорив с егерем, мы решили выехать на вечерку, а если не удастся добыть трофей в первый вечер, то остаться на ночь в горах и попробовать отохотиться с утра. Загрузив вещи в машину, мы с Даниэлем отправились в путь. Ехать до дома егеря около трех часов, от него мы направимся вверх в горы.
Хозяйство, где мы собирались охотиться, находится относительно недалеко от города, что делает его удобным для первых выездов с детьми. Грязевая резина приятно гудела по асфальту новой объездной дороги, с помощью которой мы миновали все пробки мегаполиса. Пики гор, находящихся на высоте более четырех тысяч метров, уже были покрыты снегом. Сын в предвкушении своей первой охоты на копытных всю дорогу расспрашивал меня про животных, которые обитают в местах, где нам предстояло охотиться. Забрав егеря Василия, мы направились в горы по дороге, которая проходила мимо пограничной заставы, в сторону Кыргызстана.
Сухой глиняный серпантин петлял то вверх, то вниз, пересекая небольшие горные речки, в которых, по словам Василия, водится много османа. Как только мы поднялись на вершину хребта, перед нашими колесами выскочил выводок кекликов. Молодые птицы, беспечно бежали впереди машины почти сотню метров, затем прыгнули в сторону ущелья и, расправив крылья, сорвались вниз, спланировав за поворот небольшой скалы. Мы проехали чабанское стойбище с юртой, поднялись на возвышенность, где уже не было колеи, после чего выбрали ровное место для стоянки, которое будет отправной точкой нашей охоты. Место стоянки было полностью покрыто травой изумрудного цвета, и я не мог поверить, что это то же самое место, что и три года назад, с абсолютно сухой глиняной почвой. Да, не зря говорят, что вода — источник жизни на земле.
До заката оставалось около четырех часов. Мы не спеша переоделись и начали подниматься в горы, по пути высматривая трофей. Хорошо различимая тропа круто шла вверх; подошвы горных ботинок цеплялись за каменистую осыпь, и ноги постепенно привыкли к такому напряжению. Кусты шиповника, росшие вдоль тропы, были усыпаны оранжевыми плодами, а вот боярышник только-только начал розоветь.
Помимо шиповника и боярышника было очень много костяники, и мы с сыном делали короткие остановки, чтобы перекусить этой спелой ягодой, похожей по вкусу на гранат. Во время одной из таких остановок я заметил пасущуюся с сеголетком самку косули, а затем увидел молодого самца с маленькими рожками. До животных было порядка двухсот метров, и их, можно было наблюдать без бинокля. Это были первые косули, которых увидел Даня в дикой природе, а значит, половина дела уже сделана. Надеюсь, такие моменты надолго останутся в его памяти.
Еще до подъема в горы я объяснил Дане, что нужно внимательно смотреть под ноги, замечать, куда садишься и за какие камни берешься руками, потому что в этих местах водится много щитомордников. Пройдя достаточно большое расстояние, мы решили отдохнуть, а заодно понаблюдать: скоро у косуль гон, самцы уже должны быть активны. Но мы просидели около часа, а увидели лишь двух самок. Вскоре на горизонте появилась туча свинцового цвета, которая долго висела над Суюк Тобе (переводится как «холодная гора»), а затем двинулась в нашу сторону.
Загремел гром и заморосил мелкий дождь. Температура резко упала, изо рта пошел пар. Мы прикрылись скалой и, стоя под дождем, терпеливо ждали выхода желанного трофея. Из-за тучи показалось клонящееся к закату солнце; долина внизу была окрашена в оранжево-желтые цвета, а на серо-голубом небе появилась разноцветная радуга. Решили возвращаться к машине, потому что ботинки у сына промокли насквозь, к тому же замерзли руки. Я переодел Даню в сухую одежду, после чего принялся ставить палатку. Пока егерь кипятил воду для ужина, солнце полностью скрылось за горами и наступила темнота. На небе появились первые звезды, с вершин потянул приятный морозный ветер, который напомнил нам о приближении осени. Плотно поужинав, мы пошли спать, так как вставать предстояло в половине четвертого утра. Перед сном мы немного поболтали с Даней: он очень переживал за успешный исход нашей охоты, на что я ему ответил, что все у нас обязательно получится…
Зазвонил будильник. Я тихонько разбудил сына. Он немного покрутился, потом резко сел и стал надевать на себя вещи. На улице понемногу светало, и были хорошо видны очертания гор. Когда мы добрались до вершины, стало совсем светло. Пока мы сидели в одном из ущелий, мы заметили только одного молодого козлика, после чего решили пройти туда, где вчера нас застал дождик. Как только мы вышли к скале, за которой прятались от дождя, я сразу же заметил двух рогачей. Один был крупнее другого.
Дистанция до него составляла почти семьсот метров, а когда он резко погнал молодого самца в нашу сторону, дистанция быстро стала сокращаться. Я приготовился к выстрелу, вот только лечь не смог: мешали колючие кусты, которые были всюду и закрывали обзор. Попросил егеря, чтобы он смотрел за перемещением самца, а сам решил стрелять сидя, раз нет другого удобного варианта. Предупредил об этом Даню.
Замер дистанции показал триста пятьдесят метров. Козел продолжал идти вниз и вот-вот должен был скрыться в зарослях. Я максимально выдвинул сошки, ввел поправки и, взяв зверя в перекрестие, плавно потяну спусковой крючок. Раздался оглушительный выстрел. Рогач как ужаленный подпрыгнул вверх, после чего на махах поскакал вниз, споткнулся и покатился под одинокую дикую яблоню, стоящую на склоне.
— Ну вот видишь? А ты переживал! — повернувшись, сказал я сыну.
— А он не убежит? Мы его сможем найти? — еще не веря в удачу, спросил Даня.
— Никуда он от нас не денется! — ответил я, повесив карабин на плечо.
Мы спускались по крутому склону; трава после дождя была очень мокрой и скользкой, а тропа шла через заросли шипики, и мне иногда приходилось ползти на четвереньках. И так, скользя и падая, мы наконец-то до брались до нашего трофея, который лежал прямо под деревом. Склон был такой крутой, что тяжело было стоять.
Я поздравил Даниэля с добычей, и мы, сделав памятные снимки, приступили к разделке. Затем, разложив с егерем мясо по рюкзакам и забрав голову для кейпа, отправились к машине. Чуть позже мы разделились, я пошел вверх, по направлению к лагерю, а Василий и Даня — по тропе вниз.
Подъем был крутой, уже пекло солнце, хотя было всего начало седьмого утра. Дойдя до машины, я быстро собрал палатку, вещи, загрузил их в багажник и поехал вниз, где меня уже ждали ребята. Упаковав мясо в контейнер, мы направились в сторону дома. Внизу остановились у горной речки, умылись-освежились прохладной водой. Даниэль был полон желания искупаться, но, как только зашел по колено в ледяную воду, сразу же выскочил, потому что судорогой свело ноги. В хорошем настроении мы возвращались назад. Я был очень горд за сына, ведь он, как настоящий мужчина, вынес все тяготы горной охоты, не у каждого взрослого хватит сил на такое испытание. Оставив егеря дома, мы вскоре выехали на трассу.
В машине стало необыкновенно тихо. Обернувшись, я увидел, что Даня уснул на заднем сиденье. Так он и проспал всю дорогу до дома. Надеюсь, ему снились заснеженные горы и будущие наши с ним совместные охоты.