Около 60 депутатов Госдумы внесли на рассмотрение нижней палаты парламента проект федерального закона «Об охоте». К великому сожалению, долгожданный охотниками и специалистами-охотоведами законопроект не выдерживает никакой критики.
По мнению авторов законодательной инициативы, «разработка этого законопроекта вызвана необходимостью восполнения пробела в российском законодательстве, с одной стороны, и приведения отношений в сфере охраны, воспроизводства и использования ресурсов охотничьих животных в соответствие с изменившимися политическими, экономическими и социальными реалиями, с другой». В пояснительной записке подчеркивается, что проект федерального закона «Об охоте» – «первый проект законодательного документа в этой сфере в России после закона российской империи «Об охоте» 1892 года.
Однако после прочтения самого законопроекта, начинает казаться, что лучше до 2892 года жить без закона об охоте, чем иметь такой федеральный закон, который нам предлагают разработчики.
Первое, что бросается в глаза – это крайне низкий профессиональный уровень этого документа. Невольно возникает вопрос о компетентности авторов законопроекта не только в вопросах охоты и охотничьего хозяйства, но и в знании действующего законодательства в сфере охраны и использования объектов животного мира.
Не неся ничего нового, не решая современных проблем российской охоты, законопроект повторяет нормы уже прописанные в Федеральном законе «О животном мире» и узаконивает далеко не лучшие нормы старых подзаконных актов, действовавших во времена СССР.
Так, из 37 статей законопроекта около половины повторяют аналогичные статьи Федерального закона «О животном мире».
Разработчики законопроекта слишком вольно относятся к введению в законодательство новых терминов и понятий. Что такое «охотничьи ресурсы», «охотничьи угодья», «доступ к охотничьим ресурсам» и т.д., каждый может толковать, как ему нравится, т.к. в проекте отсутствует раздел «Термины и понятия».
Авторы законодательной инициативы почему-то «не любят» органы госвласти субъектов Российской Федерации. Несмотря на то, что статьей 72 Конституции Российской Федерации природопользование (куда, естественно, входит и охота) находится в совместном ведении Российской Федерации и субъектов Российской Федерации в законопроекте полномочия субъектов Российской Федерации в области охоты и ведения охотничьего хозяйства сведены лишь к утверждению региональных правил охоты.
Также проигнорирован и Федеральный закон «О животном мире», в соответствии со статьей 6 которого Российская Федерация передала субъектам Российской Федерации полномочия по охране и воспроизводству объектов животного мира, ведению их учета, мониторинга и кадастра, выдаче лицензий и разрешений на использование животных, государственный контроль и надзор за соблюдением законодательства в области охраны и использования объектов животного мира и среды обитания и т.д.
Отдельные статьи законопроекта вместо установления четкой и понятной нормы вызывают вопросы. Так, в статье 10 «Условия, необходимые для доступа граждан к охотничьим ресурсам» (само заглавие данной статьи уже вызывает два вопроса: что такое доступ и что такое охотничьи ресурсы) определено, что одним из этих условий является достижение определенного возраста. Какого определенного возраста? Именно специальный федеральный закон об охоте должен дать ответ на этот давно наболевший вопрос. С какого возраста человек может, не нарушая законодательства, охотиться?
Например, американцы в своих охотничьих законах, принимаемых в каждом штате, предусматривают возможность охоты для детей, в том числе и с огнестрельным оружием. Для того чтобы американские детишки могли поохотиться на лося на Аляске, им разрешают охоту на 2 недели раньше основного сезона, естественно, охота проводится под присмотром взрослого охотника. Однако добыть лося в этот период может по закону только ребенок. Наши законодатели детей не любят. По их мнению, ребенку даже под присмотром взрослого, опытного охотника охотиться нельзя не только с огнестрельным оружием, но и без оного, с самоловами или охотничьими собаками. Кстати, закон российской империи предусматривал, что дети могут охотиться при условии поручительства взрослого человека.
В то же время законопроект не предусматривает никаких ограничений на получение права на охоту для определенных категорий граждан. Например, в Федеральном законе Германии установлено, что охотничьи билеты не выдаются лицам недееспособным или ограниченным в деловой сфере, совершившим преступление против охотничье-правовых, дичеохранных или природоправовых предписаний, страдающих пьянством, наркоманией, душевным расстройством или психической неустойчивостью.
В статьях, касающихся предоставления и использования охотничьих угодий, авторы постоянно ссылаются на земельное, лесное и водное законодательство. Однако ни в земельном, ни в лесном, ни в водном законодательстве понятие «охотничьи угодья» не применяется.
Статья 18 законопроекта устанавливает заключение договоров и иных документов, которые по мнению разработчиков должны являться основанием возникновения прав на охотничьи угодья. В то же время не установлено, кто с кем должен заключать этот договор и какие иные документы должны являться основанием для «возникновения прав на охотничьи угодья».
Небрежность авторов законопроекта проявляется в каждой статье. Например, в статьях 17, 18 «охотничьи угодья» «могут предоставляться» юридическим лицами и гражданам, а в статье 20 этот процесс уже имеет другое понятие – «выделение охотничьих угодий».
Извращено понятие «охота». В Толковом словаре В. Даля (изд. 1989 г.) охота понимается как «ловля, травля и стрельба диких животных, как промысел и как забава». В Положении об охоте и охотничьем хозяйстве РСФСР, утвержденном постановлением Совета Министров РСФСР от 10 октября 1960 г. № 1548, «охотой признается выслеживание с целью добычи, преследование и сама добыча диких зверей и птиц». Авторы законопроекта понимают охоту как «нахождение граждан в охотничьих угодьях с оружием, собаками, ловчими птицами, капканами и другими орудиями охоты, а также сам процесс выслеживания, преследования и добычи диких животных (зверей и птиц)». Телегу поставили вперед лошади, более того можно находиться в охотничьих угодьях с теми же собаками ни с целью охоты, а просто на прогулке.
В статье 17 законопроекта охота подразделяется разработчиками законопроекта на промысловую, любительскую и спортивную. При этом «особенности промысловой, любительской и спортивной охоты определяются законодательством Российской Федерации». Каким законодательством должны определяться эти особенности, если специальный федеральный закон «Об охоте» в этом вопросе ничего не определил? Какова цель этого разграничения также совершенно не ясно. Более того, само понятие «спортивная» неприемлемо по отношению к охоте. В этой связи позволю процитировать слова нашего соотечественника, видного русского биолога, член-корреспондента Французской Академии наук, страстного охотника Константина Николаевича Давыдова: «Охота со спортом не имеет ничего общего.
Охота – явление высшего порядка. Охота есть страсть такой же силы, такого же порядка, как любовь, и если было бы смешно квалифицировать как спорт любовь только потому, что в жизни она часто бывает связана с соревнованием, то столь же нелепо считать спортом охоту... Нет, охота со спортом не имеет ничего общего».
Статья законопроекта, посвященная продукции охоты устанавливает, что заготовка и сбыт продукции охоты осуществляется «в соответствии с гражданским законодательством». При этом совершенно не учитывается охотничья специфика, поскольку гражданское законодательство не предусматривает никаких специальных мер, препятствующих незаконному обороту охотничьей продукции. Более того, этот вопрос гораздо глубже, чем может показаться на первый взгляд. К примеру, в США запрещено законом коммерческое использование мяса диких животных. По мнению американских специалистов, эта мера сыграла значительную роль в спасении от полного истребления диких копытных животных, обитающих в этой стране. С учетом изменившихся политических, экономических и социальных реалий, упомянутых разработчиками законопроекта в пояснительной записке, им также следовало бы подумать об экономических мерах, направленных на сохранение и воспроизводство охотничьих животных. Тем более это актуально в современной России, где за деньги убивают людей, а не только диких животных. И все ограничения, направленные на охрану и рациональное использование охотничьих животных, должны определяться федеральным законом об охоте, а не каким-то иным законодательством.
По непонятным причинам порядок проведения охоты в законопроекте попал в две статьи. В статье 27 «Правила охоты» говорится, что «правила охоты определяют порядок и условия охоты...». В то же время в проекте имеется специальная статья 29, которая так и называется «Порядок и сроки охоты».
В нарушение статьи 19 Конституции Российской Федерации и статьи 19 Федерального закона «Об общественных объединениях», запрещающих ограничивать права граждан в связи с их принадлежностью или непринадлежностью к общественным объединениям, авторы законодательной инициативы вновь пытаются связать предоставление права охоты с членством в общественных охотничьих объединениях. Какое отношение эти объединения имеют к праву распоряжаться государственной собственностью, не принадлежащей этим объединениям, авторы законопроекта не объясняют.
Этот далеко не полный перечень недостатков вносимого в Думу законопроекта можно продолжить, поскольку некомпетентность и убожество этого документа проглядывают в каждой его статье.
Возникает вопрос, кто написал этот безусловно вредный для российской охоты законопроект и о чем думали эти 60 депутатов, которые его вносили?