Прочитав в «РОГ» довольно критичную статью «Семь раз отмерь», о мере правдивости некоторых охотничьих рассказов, вспомнился мне весьма интересный эпизод из разряда баек, произошедший со мной в одном из красивейших дубовых лесов Чернянского района Белгородской области.
В ту пору, будучи начинающим охотником, учительствовал я в небольшой Волковской средней школе, в селе вышеуказанного района. Неподалеку располагались обширные, очень живописные лесные массивы, в которых я и проводил все свободное время. Свое первое ружье я еще не приобрел, но билет уже имел, а в городской квартире подрастал молодой вельшик, будущий серьезный зверовой охотник, которого держать при себе я никак не мог, ввиду обилия домашней птицы на сельском подворье. Я же тем временем усиленно штудировал старую охотничью литературу, отдавая предпочтение описаниям способов охоты на мелких куньих. А полученные знания старался проверять практикой.
Автор одного из пособий по добыче пушнины советовал искать лесных куниц в дуплах старых деревьев, чем я и занялся во время одной из своих многочисленных лесных вылазок. Среди могучих дубов попадалось немало старых дуплистых лесных груш, которые я тщательно обследовал. И вот, при подходе к очередному дереву, из дупла золотистой молнией выскочила красавица-куница, устроилась на ветке метрах в трех от земли и принялась рассматривать меня, очевидно впервые увидев перед собой человека.
Охотничьему инстинкту не прикажешь, и вместо созерцания, я принялся лихорадочно придумывать способ добычи столь ценного в то время зверька. Ответ пришел сам собой. Зверек «стронулся» и принялся уходить от меня в сторону мелколесья, где и перебирался (именно перебирался, а не перепрыгивал) с одной тонкой ветки на другую. Дождавшись, когда куница окажется на кончике тонкой ветки, я с первобытной силой принимался раскачивать небольшие деревья, надеясь стряхнуть зверька на землю. И вот, после неимоверных усилий, куница, очень цепко державшаяся за веточки, сорвалась и полетела на землю. Попытался схватить ее на лету, но на мое великое счастье, безрезультатно. Иначе, пришлось бы мне брать больничный на весьма неопределенное время.
Быстро «поумнев», вооружился крепкой дубовой палкой и продолжал в том же духе: медленно следуя за «уходящим верхом» зверьком, криками и бросая палки, «отсекал» его от толстых и раскидистых дубов и направлял, вначале довольно успешно, на группы молодых деревьев. Во время своих переходов куница шипела, «пускала струю» и пыталась отсидеться на толстых ветках, с которых я ее сгонял, иногда подолгу кидая в ее сторону палки и толстые сучья.
Еще целых три раза летела вниз куница, и каждый раз напрасно моя палка со свистом рассекала воздух, чертила по мягкой лесной земле, взметывая листья, куница уходила невредимой. В то время я еще не знал об упреждении. «Эх, моего вельша бы сейчас. Точно бы не ушла...», – неотступно вертелась одна и та же мысль. Но короток ноябрьский день, и в конце концов уже в сумерках мой недобытый трофей устроился в раскидистой кроне могучего дуба, откуда внимательно следил за своим окончательно вымотанным преследователем. Ни крики, ни палки уже не действовали.
Тело мое просто гудело от физических перегрузок, мышцы брюшного пресса рук и ног ныли, как после первой тренировки.
Тяжелой походкой в густой темноте брел я к жилью в направлении лая деревенских собак, но в голове все же зарождалось приятное сознание того, что это были мои первые, пусть неудачные шаги на долгой охотничьей тропе. Ведь преследовать полдня куницу, постоянно наблюдая за ней, не каждый день случается. Историю эту кто-то отнесет к разряду баек, как и те, в которых автор сбивает куниц палкой с деревьев, кто-то, но только не я. Хотя и байки, без которых не обходится ни дружеское застолье после удачной охоты, ни уха «под сто грамм», наверняка имеют свое право на жизнь.