Всю жизнь ценю, передаю сыновьям, внукам, друзьям и знакомым, всем, с кем встречаюсь на рыболовном поприще, те добрые традиции, те устои умной старины, тот семейный уклад, который много лет служил людям и в тяжелые времена спасал им жизнь.
Белорусская деревенька, в которой я родился и вырос, ютится в поле, недалеко от лесов и болот Полесья. Посреди деревни находится озеро – кормилица наша. Щедро делится с местными жителями рыбой, в основном карасем. Озеро – раздолье для домашних гусей и уток. Это и водопой для домашнего скота, это и техническая вода для дома и огорода.
Большая часть жителей деревни рыбаки, меньшая – охотники. Безразличных мало. У многих напротив дома малый причал с привязанной лодкой или челном, выдолбленным из крепкого легкого дерева. На усадьбе можно увидеть хранящиеся весла, вентери и бредни, сохнущие на заборе.
Как правило, по внутренней перекладине забора лежит длинная и хорошо обработанная хворостина – это удилище. Оно может быть изготовлено из лещины, березы, лозы. Все это, с леской, поплавком и крючком, в постояной готовности ждет своего часа – сообщения о том, что карась пошел. Весь этот комплекс приспособлений и привычек во многом помог жителям деревни выжить в суровые времена немецкой оккупации.
Сейчас другое время, но тем не менее что-то осталось, что-то совершенствовалось, улучшая и радуя душу. Так и у меня сейчас, независимо от наличия современных удилищ и рыболовных приспособлений, на дачном заборе лежит такая удочка самодельного изготовления. Сделал я ее из березы, которую срубил под высоковольтной линией электропередач. Длина удилища около пяти метров. Довольно неуклюжее и кривоватое, но в меру крепкое и приспособленное для ловли щук на живца.
Бывая на дачном пруду, я заметил, что в двух местах постоянно свирепствует приличная щука. На исходе июня я с этой самодельной снастью и шустрыми живцами – золостыми карасиками в ведре, с рассветом пришел на водоем. На противоположном берегу в тумане стоял только один рыболов. Погода прекрасная: туман только начал подниматься от воды, тишина и тепло. Только снарядил снасть, как уже по поверхности пруда запрыгали рыбешки, потревоженные зубастым хищником. Взмахнул березовым удилищем с оснасткой и с живцом на щуку. Яркий крупный поплавок пошел гулять по самому глубокому месту ручейка, проходящему через пруд – это его таскал живец.
Ощущение после заброса приятное и тревожное. Неожиданно в считанные секунды поплавок исчез и леска натянулась. Мгновенная подсечка, и я попытался перебросить через голову севшую на двойник рыбину. Но этого не получилось. Шука, не долетев двух метров до стоящего стеной берегового камыша, сделала в воздухе кувырок и чуть не сошла, но крепкое березовое удилище спружинило и хищница шлепнулась на берег и зарылась в траве. Я получил много адреналина. Такие переживания остаются в памяти надолго, что и есть самое ценное в рыбалке.
В это время ко мне подошел тот единственный рыболов, который все видел. А я уже щуку-красавицу нашел и держал в руках. Рыбак покачал головой, выражая восхищение, дотронулся до ее головы и спросил, на живца ли я ловлю. Я ответил утвердительно. А когда возвратился на дачу и обо всем рассказал своему соседу Василию Ивановичу – бывалому рыболову, тот заметил: нужно было ответить, что на хлеб. Это шутка, неостроумная, но она бытует среди рыбаков.
Так подтвердилось, что щуки в пруду обитают. На следующее утро, еще до восхода солнца, я пришел на водоем, но там уже было восемь рыбаков. Мое место не было занято, чему я очень обрадовался и тут же забросил свою снасть. Ко мне через минуту подошла сравнительно молодая пара, муж с женой. Увидев меня, они расстерянно остановились. Оказалось, что я занял их место, которое они с вечера подкормили для ловли карасей. Но я их быстро успокоил тем, что ловлю щуку и скоро уйду. Тогда они заняли место рядом, никому не мешая.
Утро разгулялось. Над водой кружили крачки и падали вниз, хватая мелких рыбешек. А мой крупный разноцветный поплавок гулял по пруду. Все рыбаки видели его, и когда живец его слегка погружал в воду, им казалось, что это поклевка. И тогда все дружно реагировали и советовали мне:
– Дед, не спи, подсекай! Ну что ты мямлишь?
Я даже негромко порекомендовал им следить за своими поплавками, но они не унимались.
Наконец-то щука с присущей ей жадностью увела живца в глубину и вновь леска натянулась. После подсечки щука вылетела из воды как пробка и шлепнулась на хорошо утоптаную тропу вдоль берега. Рыбаки, которые сидели, дружно встали и глубоко вздохнули. После этого наступила тишина.
К поверженной щуке подбежала молодая женщина-рыболов. Уверенно подняла рыбину и освободила ее от двойника. Но острые зубы хищницы обойти не смогла, и на пальцах появилась кровь. Я не мешал, приводил в порядок снасть и любовался женщиной, ее неподдельным азартом и радостью от пойманной рыбы. Она даже несколько раз поцеловала щуку, которая потянула на полтора килограмма. Вот такие две памятные рыбалки произошли со мной, и это уже история.