Московская жара угнетает, и только одна мысль успокаивает: еще немного терпения — и я отправлюсь на Север. На этот раз на горизонте мечты — восточный Таймыр. Для кого-то это разведка туристического маршрута, поиск новых мест ловли арктического гольца и подбор перспективных приманок и снастей, а для меня — очередное личное географическое открытие через рыбалку.
В первом перевалочном пункте, в Красноярске, температура воздуха 15°, и наши разгоряченные недавней жарой фигуры в рубашках с коротким рукавом привлекают внимание сибиряков. Распаковывать теплые вещи лень, ведь впереди нас ждет еще один перелет. В Хатанге градусник показывает всего 9°, и местные комары радостно принимают нас в свои объятья. Еще бы! Все местные ходят в куртках. Короткая ночевка в гостинице — и мы уже на борту вертолета. Безлесная тундра с многочисленными озерами, ручьями, речками притягивает взгляд, хочется фиксировать эту красоту на фотокамеру снова и снова.
В наших планах — обловить пару озер сплавом по реке Новая, выйти к морю Лаптевых и, пройдя вдоль берега, попытать счастья в морской рыбалке. Итак, несколько часов полета — и мы приземляемся на мысу озера Кунгасалах, около вытекающей из него протоки. Вся середина озера покрыта льдом, лишь вдоль кромки берега метров двести открытой воды. Берега реки в причудливых ледовых торосах. И это в конце июля! Сурово…
Быстро ставим лагерь и бежим на воду. Непривычный пейзаж с торосами из голубого льда на берегах притягивает взгляд, чистая хрустальная вода просматривается вглубь на десяток метров. После задымленной столицы здешняя красота с чистейшим синим небом просто необыкновенна.
Одни ловят с лодки, другие с берега, но к обеду у всех равный итог. Озеро не спешит раскрывать свои тайны чужакам… Во время еды мы замечаем табунок северных оленей, которые выходят из-за сопки к нашему лагерю и, не ожидая подвоха, медленно спускаются к протоке. Для них это привычный и, быть может, многовековой маршрут, протоптанный предками, для нас — отличный фотосюжет.
Вечером решаем сменить тактику кавалерийского наскока на более серьезное изучение озера с помощью эхолота. Времени у нас в обрез, впереди серьезный маршрут. По заверениям встречающей стороны, где-то там нас ждут арктические гольцы за десятку весом. Но в рыбалке обещанные трофеи не всегда совпадают по параметрам с фактическим уловом, поэтому пытаемся хоть как-то соблазнить местную рыбу, предлагая ей всякие вкусности в виде различных колебалок, вертушек, воблеров. Бросаем с берега и с лодки, меняем «матросов» на «пехотинцев», позволяя каждому испытать себя в разных условиях. У сидящих в лодке преимуществ больше. Можно ловить с отмели на глубину и обратно, при этом прозрачная вода позволяет видеть игру приманки и камни на дне при глубине до четырех метров.
Вот при очередном забросе замечена некрупная рыба, преследующая приманку до самой лодки. Белые кромки плавников, отчетливо видимые на глубине, подсказывают, что это голец, но, к сожалению, не наш. Что-то делаем не так. Возможно, приманки не слишком привлекательны для него. Роемся в коробочках, каждый старается угадать предпочтение рыбы и угодить ей своим подношением. Тщетно! Откладываем попытку до следующего утра. Хотя какое утро в мире, где солнце не уходит за горизонт, а лишь скрывается в пелене облаков?
А утро приносит удачу: под самой кромкой льда в дальнем конце озера пойман единственный голец — палия. Его оранжевую окраску не спутаешь ни с чем. Я же решаю в этот день ловить на протоке, и моим трофеем становится пестрый малек с палец величиной, видимо, того же гольца. Я его удачно фотографирую среди камней.
На озеро Арылах прибываем ночью. Нас поражают его просторы и почти полное отсутствие льда, но главное — на первой же стоянке озеро радует нас уловом. Едва мы высаживаемся, чтобы размять ноги и сделать пару забросов, как видим нечто — бурун, набегающий на берег. Будто бы акула атакует приманку. Для полной достоверности не хватает лишь торчащего над водой плавника. Подобное я видел только в фильме, где касатка охотилась за котиками на побережье Камчатки.
Скоростной набег на отмель — и объект атаки уже в пасти. Пока я обдумываю это, раздается крик: «Есть!» Спиннинг упруго кивает вершинкой в сторону воды, плетеный шнур стремительно режет воду, выписывая замысловатые фигуры то в паре метров, а то в пятидесяти от берега. Пауза томительно затягивается. Все в команде продолжают автоматически вращать рукояти своих катушек, не отрывая глаз от процесса единоборства.
Наконец трофей выведен на берег. Голец (а это был действительно он), не очень крупный, около трешки, но очень ретивый и стремительный. На классический вопрос удачливый рыболов показывает медную колебалку. Да, на испытания мы взяли несколько новых моделей, и теперь их результат на берегу.
У меня такой нет, и я цепляю «медяшку». Первая проводка — и у самого берега возникает бурун. Фрикцион поет, стремительно сдавая леску. Да, пожалуй, такой шустрой рыбы я пока не ловил. Родственница гольца семга ведет себя совсем иначе. Она делает свечки, стремительные старты вверх и вниз по течению, а здесь, в стоячей воде, все не так: рыба борется мощно, зло и азартно. И блесну заглатывает под самую глотку. Едва я вытаскиваю свой трофей, как у двоих моих друзей происходят поклевки. Остальным приходится быстренько сматывать свои снасти, чтобы не мешать борьбе…
Без поклевки на этот раз не остается никто. Более того, все вносят в таблицу рекордов свои личные достижения. Кстати, самый крупный трофей весит за пять килограммов. Единственное, что нас несколько смущает, — это окрас рыбы: не оранжево-красный, какой мы видели на страницах рыболовных журналов в руках других счастливчиков, а светло-серый, с перламутровым отливом и былыми пятнами по корпусу. Видимо, те были пойманы в брачном наряде.
Естественно, основная часть трофеев аккуратно отпущена на свободу и лишь пара взята на пропитание, для ухи и малосола. Жирное оранжевое мясо — нежнейший деликатес, против которого норвежская магазинная семга, выражаясь словами Антона Павловича Чехова, «как плотник против столяра». На этот счастливый мысок мы возвращаемся и в дневное время, но клев уже не тот, слабее (тогда мы еще не знали, что приближался слом погоды, когда ясное небо сменяется ночными штормами с ливнями, а солнце надолго закрывается тучами).
Мы ловим еще много гольцов, но порога в пять килограммов так и не преодолеваем. Ловим мы и нехариусов весом до шестисот-семисот граммов, которые клюют на те же блесны, что и голец, а шустрая палия даже переходит из экзотических рыб во что-то заурядное. Многократны наши встречи со стадами оленей, овцебыков, смешными гусями и их детворой, пытающимися убежать по голому берегу от приближающейся лодки.
В Хатанге мы отлично общаемся с научными сотрудниками краеведческого музея и намечаем новые интересные маршруты, где можно половить эндемичные подвиды арктического гольца. Любопытно, что обитают они на озерах, куда и маститые ученые приезжают лишь раз в жизни, чтобы затем написать об этом диссертации и сделать доклады на международных конференциях. Кроме всего прочего, мы встречаемся с человеком, которому посчастливилось вытащить гольца весом за тридцать килограммов.
Следующие маршруты ждут нас в следующем сезоне. А пока нам остается вспоминать прохладу Севера, любоваться фотографиями чудесного края и строить планы на будущее.