Вероятно, есть заинтересованные люди, которым удобно свою служебную несостоятельность объяснить космогоническим бредом. Однако состояние популяций охотничьих животных ряда соседних стран, независимо от нашей доморощенной теории, продолжает оставаться вполне благополучной, а численность животных растет.
Поздней осенью мне довелось быть на коллективной охоте в Швеции по приглашению немецких компаний Sauer и Zeiss. Утром организаторы приехали за участниками охоты в отель стокгольмского аэропорта, и на трех микроавтобусах мы выдвинулись за 180 км на юг от Стокгольма в поместье Эрисберг. Накануне шел снег, но к утру прояснило; автобан был безукоризненно убран, и мы неслись по прекрасной дороге ярким солнечным днем. Дорога заняла два с небольшим часа. В окна автобусов мы неоднократно видели ланей, косуль и благородных оленей, которые кормились у дороги, контрастно выделяясь на фоне свежевыпавшего снега. Уже здесь стало понятно, что статистика не обманывает – в совсем небольшой Швеции копытных больше, чем в нашей великой, но многострадальной России.
Угодья, в которых предстояло охотиться, были слегка всхолмленными, с множеством озер и небольших речушек. Отдельные скальные выходы достигали высоты елей и сосен. Часто на глаза попадались хутора, связанные развитой сетью дорог, большинство из которых асфальтовые. Самые глухие, ведущие только в лес гравийные, но очень ровные дороги позволяют ехать со скоростью 40–50
км/час. Обочины даже таких дорог обозначены светоотражающими столбиками. Поля и леса заботливо обихожены. Видел участок леса, где проводилась рубка. Впечатление просто потрясающее. После нее лес выглядит как ухоженный парк. Эту работу выполняет специальная техника на резиновом ходу. После нее на делянке не остается даже опилок. Они собираются в специальный бункер. Природа Южной Швеции удивительно напоминает Карелию, но с более мягким климатом. Наряду с соснами, елями, березами, можжевельником, вереском, брусникой здесь часто встречаются более теплолюбивые дубы, ясени, клены и липы. В середине ноября еще попадался цветущий пурпурный очиток. В лесу видел первоцветы, выбросившие вторые стрелки
В хозяйстве, принимавшем нас, было стрельбище, оборудованное в старом карьере. Здесь нам напомнили устройство карабина Sauer 303, после чего каждый получил персональный карабин калибра 300 Win Mag с временным разрешением, предварительно оформленным организаторами охоты. На каждом карабине был установлен цейсовский коллиматорный прицел с красной точкой. После стрельбы по неподвижной мишени старший егерь хозяйства принял у нас «зачет» по бегущему кабану. Собравшиеся со всего мира люди были опытными охотниками и стрелками, поэтому стрелявших плохо не оказалось. Эта стрельба была необходима не только для проверки нашей квалификации. Она дала возможность каждому практически «пообщаться» со своим «инструментом» и почувствовать его индивидуальные особенности, оценить собственные возможности, что необходимо для уверенной стрельбы. Перед общим ужином на базу, где мы расположились, приехал руководитель охоты Мартин Джепсон и под расписку вручил каждому инструкцию, содержащую требования по технике безопасности, правила поведения во время будущей охоты и список разрешенных к отстрелу зверей.
Утро началось со знакомства с командой егерей, которых было около двадцати. Практически каждый из них был на автомобиле. Кроме обычных внедорожников, здесь имелись две низкие платформы, обустроенные для перевозки добытых животных. Они были снабжены лебедками позволявшими, не съезжая с дороги, зацепить зверя длинным тросом и затянуть его прямо на платформу. Были два пикапа с теплыми будками для собак. На одной платформе до начала загона возили квадроцикл, на котором вытаскивали добычу из самых непролазных мест.
Все егеря имели постоянную радиосвязь с распорядителем охоты. Интересно, что почти такая же по эффективности связь была и с каждой собакой, работающей в загоне. На них было надето по два ошейника. Один подавал радиосигналы, по которым можно было определить направление «на собаку», а второй с высокочастотным генератором мог подать ей условный сигнал для срочного возвращения к ведущему (не исключено, что набор команд более широк). Лично видел, как по команде ведущего две лайки просто пулей вылетели из леса, запрыгнули в будку и вместе с егерем понеслись в противоположную часть загона.
Во время первого дня охоты я «своими глазами» увидел совершенно невероятное количество копытных в сравнительно небольшом загоне. Еще более удивительным было то, что с началом загона они не стали вылетать их него как ужаленные, а просто медленно «гуляли» по нему. Из нескольких десятков животных, которых удалось увидеть, только один кабан несся от наседавших собак, да один олень пулей перелетел дорогу. Остальные звери просто ходили по загону. Может, они тоже были радиоуправляемые? А если без шуток, то такое поведение животных в загоне – подтверждение высочайшего профессионализма егерей и выучки собак. После каждого загона стрелки по очереди отчитывались перед руководителем охоты за каждый выстрел. Только после этого мы подходили к пикапу, в котором хозяева угодий привозили для нас горячее питье, бутерброды и соки. В середине дня был очень плотный, но быстрый обед на центральной базе.
За день охоты наша команда добыла 20 животных: 10 кабанов. 6 благородных оленей, 3 лося и одну косулю. Как на двух тысячах гектаров размещается такое количество животных, так и осталось загадкой, хотя в угодьях мы видели много кормушек и солонцов для разных животных с разными кормами. Нашему глазу было непривычно видеть в кормушках чисто вымытые корнеплоды безукоризненного качества. Непривычной была и схема расстановки стрелков. Самым «урожайным» был загон с линией стрелков в виде узкой буквы «П». Правда, один загон был сделан на стрелков, выставленных в линию. Однако в этом случае загон производили сначала с одной стороны от нее, потом – с другой. Всех животных, добытых за день, мы смогли увидеть только во время вечерней выкладки, которая проводилась в полном соответствии с европейскими традициями. Руководитель охоты поблагодарил нас за дисциплинированность и хорошую стрельбу. От нашего имени Тим Костанья (бывший директор фирмы Sauer) поблагодарил организаторов и егерей за профессионализм, все члены двух команд (охотники и организаторы) с удовлетворением пожали друг другу руки. К добытым животным мы могли подойти только после этой вечерней выкладки И хотя еда все эти дни была обильная и просто роскошная, по моему разумению, традиционной жареной печенки на столе явно не хватало, хотя мясо дичи было каждый день. Головы трех трофейных животных по просьбе охотников, добывших их, были упакованы в коробки. Особенно радовала высокая дисциплина участников охоты и согласованность в работе егерей.
Вспоминается случай, когда меня и Матиаса Клотса развозили на номера на одной машине. При подъезде к его вышке (все стреляли только с вышек) мы увидели двух лосей совершенно рядом с ней. От них до машины было метров пятнадцать. Водитель остановил машину, как только увидел животных. Они некоторое время раздумывали, к чему бы мы приехали, а затем спокойно пошли в лес. Только когда они скрылись, Матиас вышел из машины и полез на свою вышку. В загоне эта пара так и отстоялась. Про них, пожалуй, никто вечером и не вспоминал: и без них у каждого была масса острых ощущений. Жесткое ограничение по виду, полу и возрасту животных очень многих из нас заставляло отказываться от выстрела, чтобы не сделать ошибки и не испортить впечатление от праздника.
Можно предположить, что наша охота была частью селекционного отстрела. Конечно, она стоила меньше трофейной охоты в этих же хозяйствах. Хочется подчеркнуть: несмотря на обилие животных, отстрел производился главным образом молодняка, что сберегало «племенное стадо».
По возвращении домой меня не покидало недоумение, почему у нас не так. Можно ли создать в России условия для нормальной жизни... хотя бы животных? Что для этого нужно? Ответ находится, только очень сложный и не прямой. Нужно изменить сознание большинства соотечественников. Без этого, пожалуй, нам не подняться.
Охота в шведском королевстве
Добрая половина почты редакции – крики наших охотников о невозможности охотиться из-за бюрократических сложностей и о катастрофическом опустошении угодий.