Не могу ничего сказать о других областях и регионах необъятного Казахстана, но хорошо знаю свою, актюбинскую землю. Область наша, по площади такая, что некоторые государства позавидуют. Актюбинскую область исходил, изъездил, исползал до «морщинки», до «трещинки».
Мне скоро стукнет пятьдесят лет. Помню себя с лет четырех-пяти. И за эти сорок с «гаком» лет вижу разительные перемены…
В моей памяти ковыльные степи: ветер колышет это безумно красивое, седое море, а уж запах… Особенно, после теплого, летнего дождя. Тюльпаны – красным ковром, местами, правда, но были! Мой отец рассказывал, что во времена его юности за околицей посёлка, тюльпаны цвели сплошными коврами.
На сегодняшний день, наша степь стала, почти, пустыней. Тюльпаны – редкость, сайгу вообще, просто, увидеть – счастье. Дрофа исчезла совсем. Еще подростком я охотился на сайгу, спокойно и уверенно. Казалось, что эти бесчисленные стада степных красавцев уничтожить невозможно. Агрономы колхозов и совхозов, нередко, жаловались, что сайгаки культурные поля вытаптывают. Но, вот же!
Китайцы, в лихие годы конца прошлого века, скупали сайгачьи рога по 20 долларов за пару. Десять лет – и нет сайги! Кого винить? Да никого. Когда на одной чаше весов довольство семьи, а на другой любовь к природе. Сами понимаете, что победит. Все мы не святые. Было дело в девяностых: дома в холодильнике - «мышь повесилась» и я пешком (нет было денег бензобак машины заправить) отправился на речку Илек-кормилицу. Добыл двух крякв и накормил семью, попалась бы редкая в наших краях косуля, рука бы не дрогнула. Так, что я никого не сужу. Такое было время.
Тем не менее, больно видеть обнищание нашей степи. Когда-то на открытых местах трава была – по колено, в низинах всадник на стременах привставал, что бы что-то увидеть. Трава не то что «по пояс», с головой укрывала. Сейчас на квадратный метр - три «дохлых» травинки, утрирую, конечно, но очень похоже.
Вот строки из книги «Город. Годы. Люди. Жизнь.» историка нашего края Ф. Н. Тарасенко про актюбинскую степь столетней давности:
«Военный губернатор Баллюзек, страстный охотник, был в восторге от всего увиденного и услышанного. Урочище Ак-Тюбе – райское место для проживания человека, и его надобно сохранить в первозданном виде, токмо как и население с его природой, бытом, культурой. Для столь восторженного отзыва у военного губернатора были свои особые причины. Из двенадцати проведенных дней в Укреплении добрую половину из них он провел на охоте причем, по отзывам старожилов, довольно-таки удачной.
Природа в урочище Ак-Тюбе действительно была уникальной. В то время актюбинская степь ещё не была распахана. Могучий полуметровый чернозем был покрыт густой травой, ковылем, пыреем, всевозможными полынями и душицами. По степи ходили и летали буро-белые дудаки (дрофы), величиною не меньше индюшки, и большие белоклювые орлы-беркуты, повсюду парили ястреба, из под ног с шумом вылетали стрепеты, куропатки, и чистый воздух был полон стрекотанием кузнечиков…».
Редко увидишь нынче парящего в небе беркута, соколов и ястребов тоже почти не осталось. Не кому стало сдерживать безудержное размножение, так называемой сорной птицы. Сороки, грачи, галки, вороны расплодилось настолько, что на их осенних шабашах сквозь многотысячные стаи неба не видно.
Эта пернатая саранча, истребляет все живое на своем пути. Притихла степь, даже звона жаворонков, почти не слышно. Жуткое впечатление – степь и мертвая тишина, иногда только, скрипуче-хриплое карканье… Полуметровый чернозем в пятидесятые (хрущевское поднятие целины), был сорван ветрами и долетел, аж до Европы. Так называемая эрозия почвы, люди как бы не причем. Бездумное, безответственное отношение к Матери-Природе бьёт нас бумерангом. Вот и вижу я сегодня, полупустыню. Если завтра барханы нахлынут, не удивлюсь.
В конце лета 2001 года, я уговорил своего овдовевшего отца, что бы как-то отвлечь его от тяжелых мыслей и одиночества, проехаться по нашим местам, рыбки половить, воздухом подышать… Так уж сложилось, что оба мы не были в окрестностях родного поселка больше двадцати лет.
Лучше бы я этого не делал, всем известно, куда благими намерениями дорога вымощена…
Проехали по родным местам и что увидели: высохли родники, исчезли речки, на местах глубоких и рыбных озер - овраги поросшие чахлым бурьяном, а некогда зеленые лесочки засохли и превратились ребра скелетов… Куда уходит вода – основа жизни? Наверное, туда же, куда и Арал?
Ну ладно, не хочется о грустном. Живу по принципу: «Не делай другому того, чего бы не желал самому себе». Мне было очень трудно отказаться от активной охоты (настоящие охотники поймут, что от сердца оторвано), отказался-таки, лет пять уж как. Выезжаю, конечно, с друзьями на «лоно» Природы, но сам стреляю редко и только перелетную птицу.
Её слава Богу, пока еще достаточно, однако это не наша заслуга, к сожалению. Степь же нищает, стремительно и неотвратимо. Участвовать в этом не хочу и не буду, раз уж исправить ситуацию не в состоянии.
Когда-то каждый правильный охотник считал своим долгом участвовать в природоохранных мероприятиях: отстреливать «сорную» птицу, бурить лунки на водоемах в глухозимье, дабы сберечь рыбу от заморов, сооружать плотины. Что-то давненько не вижу таких добрых дел.
Зло питавший, им же наградиться,
Из добра лишь доброе родится.
Бумерангом будущее бьет,
Все твое, тебе же отдает…
Возможно, кто-то из охотников меня не правильно поймет и решит, что я предлагаю им отказаться от охоты вообще? Ну, что вы, глупо и смешно было бы призывать к отказу от охоты со страниц нашего сайта. Я прошу только задуматься и внимательно посмотреть вокруг, молодые охотники сегодня, не знают, как выглядит стрепет, не встречали!
Сейчас другое время и к скудеющей природе можно, нет нужно, относиться более рачительно и бережно. А если имеется неодолимая тяга пострелять до синяков на плече, так упражняйтесь на стендах: есть «круглые», «траншейные», разнообразные тиры для пулевой стрельбы и т.п. Даже соревнования устраиваются в стрельбе по «бегущему» кабану или оленю.
Участвуйте! Становитесь хорошими стрелками и выезжайте на охоту подготовленными. Меньше будет бестолковой пальбы, меньше подранков и зря загубленной в неконтролируемом азарте дичи. Только человек и волк убивает больше, чем может съесть.