Сейчас, оглядываясь назад, я все больше соглашаюсь с замечательным зоологом-охотоведом Н.Н. Руковским, говорившим, что одним из методов познания животного является изучение его следовой деятельности. Здесь мне бы хотелось познакомить читателя с наиболее полным комплексом следов жизнедеятельности этого зверя в дикой природе.
ВИДЫ ПЕРЕДВИЖЕНИЙ И ОТПЕЧАТКИ ЛАП
Ровная, словно ниточка, цепочка лисьих следов, теряющаяся в белизне искрящегося на солнце заснеженного поля, известна каждому. Так в основном перемещается лисица, труся мелкой рысцой по любому субстрату, что называется, след в след, образуя свою знаменитую стежку. Собака так не пробежит. Ускоряя свой бег, лисица уже не попадает задней лапой в след передней, а выносит ее вперед; разница между этими отпечатками определяется скоростью бега. Такой аллюр характерен для рыжей и встречается довольно часто как на грязи, так и на снегу. Будучи потревоженной охотником или собакой, лисица переходит на галоп. При этом видны отпечатки всех четырех конечностей: передних, расположенных сзади в линию, и задних, расположенных впереди и расставленных в стороны. В случаях же смертельной опасности лисица идет карьером (наметом). Это ее самые грандиозные и стремительные прыжки. Как правило, они выстроены в косую или неровную линию; пара отпечатков сзади — это всегда следы передних лап. По наблюдениям, длина таких прыжков может быть свыше трех метров. Я регистрировал прыжки до 2,5 метра.
Сам след лисицы компактен. Отпечаток передней лапы более вытянут, задней — округлен. Пальцы сжаты в комок, но в то же время между подушечками (мякишами) всех четырех пальцев (1-й палец не оставляет отпечатка) существуют заметные промежутки, чего почти никогда нет у собак. Особенно эта разница заметна между боковыми пальцами и задней подошвенной мозолью, в то время как у собак задняя мозоль буквально соприкасается с боковыми пальцами. Благодаря опушенности лап, зимний след лисицы кажется размытым даже на влажном снегу. Мякиши боковых пальцев всегда стоят позади передних. Но главное и нигде не упоминаемое отличие следа рыжей хищницы — это малые размеры задней подошвенной мозоли: кажется, что зверь на нее почти не опирается. По форме она похожа на треугольник
с закругленной задней частью. На рыхлом снегу этот отпечаток почти не виден. Следует оговориться: все только что сказанное относится к задним лапам лисицы, а поскольку при обычном передвижении трусцой зверь ставит заднюю ногу в след передней, то охотники наиболее часто видят этот след — отпечаток задней ноги. На передних лапах эта мозоль крупнее и шире, но все же не такая, как у собак, а задний ее край вогнут внутрь. На задних лапах мозоль слабо просматривается, причем по отпечаткам видно, что боковые пальцы заметно сдвинуты к почти незаметной подошвенной мозоли. Все это я изучал на следах разных лисиц своего региона (Ивановская область), поэтому не вправе делать обобщающих выводов, касающихся вида в целом.
МОЧЕВЫЕ ТОЧКИ И СЛЕДЫ БРАЧНОЙ АКТИВНОСТИ
В том случае, когда лисий след определить становится сложновато (особенно когда встречаешь его где-нибудь на проезжей дороге или вблизи населенного пункта), выручает один надежный признак — мочевая точка лисицы. На ходу она мочится довольно часто, и, чтобы развеять все сомнения, можно понюхать снег там, где она помочилась. Даже по истечении нескольких часов вас мгновенно обдаст ни с чем не сравнимый, своеобразный и далеко не противный «аромат», выделяемый «фиалковой» железой зверя, находящейся у корня хвоста. Запах этот сильнее на следу только что прошедшей лисицы или во время гона. Такая обонятельная страховка мне очень пригодилась, когда я шел однажды по ломаному следу с огромным отпечатком ноги, не уступающим следу большой собаки, о чем говорил сам ход. Лишь наткнувшись на мочевую точку, я, к своему изумлению, понял, что тропил или раненого, или больного лиса…
Лисы мочатся так же, как все собаки: если набрызгано в сторону — это лисовин, если на следу — самочка. Таким образом звери помечают границы своих участков, забрызгивая наиболее выделяющиеся ориентиры: одиночные деревца, возвышения среди ровных мест, торчащие из-под снега веточки высохшего бурьяна и т.д. Мечение территории этих животных достигает максимума к моменту «лисьих свадеб» — в феврале. Самцы усиленно метят свои участки, регулярно перемещаясь по их границам. Однажды, примерно на двухкилометровом участке лисьего маршрута, проходящего по проселочной дороге, начисто передутой метелями, я наткнулся на мочевые метки самца, оставляемые им через каждые 50–100 метров на высоких дорожных бордюрах, отшлифованных поземками.
Своеобразно взлаивая, самцы бегают в поисках самок, и конкуренция между ними неизбежна. В существовании серьезных потасовок лисиц я убедился, когда однажды по следам воссоздал сцену одной разборки, приключившейся февральской ночью на верховом болоте. Тогда разгоряченные дракой звери сплошь истоптали снег вокруг густой сосенки на участке в несколько десятков квадратных метров, окропив его каплями крови. Они убегали и вновь возвращались, о чем говорили многочисленные цепочки следов, уходящие во все стороны от центра события. Эта арена была пропитана резким запахом мочи, ею был забрызган весь сосновый стволик и ветки снизу. Тогда же я обнаружил еще одну особенность: лисицы обкусывали сосновые веточки (много таких зеленых «кисточек» было раскидано повсюду на снегу). Возможно, таким образом хищники восполняли потерю каких-то питательных элементов — скажем витаминов — в истощенном за зиму организме. А может, своеобразный вкус хвои действовал на животных как-то возбуждающе? Упоминание о такой особенности, проявляющейся у лисиц ранней весной, я нашел только у П.А. Мантейфеля в его книге «Жизнь пушных зверей».
ПОКОПКИ В СНЕГУ
Тропя зимним днем лисий след, нередко обнаруживаешь на нем вырытые ямки — покопки лисицы; все они напрямую связаны с охотничьей деятельностью этого хищника. Основная добыча лисицы — полевки, различные мыши и им подобные. Ее добычей может также оказаться и впавший в глубокую зимнюю спячку еж, колючее одеяние которого после трапезы будет брошено тут же, и найденная падаль.
Лисы прочесывают свои охотничьи угодья в постоянном стремлении уловить живой запах либо услышать шорох под снегом. Рыжая хищница выходит на охоту целенаправленно (правда, почуяв добычу, она не упустит возможности поохотиться и при других обстоятельствах). Обнаружив под снегом жертву при помощи своих сканеров, лисица замирает, все ее чувства натянуты до предела, сама она как струна. Наконец следует мощный прыжок, зверь взвивается вверх и тут же, ныряя в снег передними лапами и носом, обрушивается на свою добычу и прижимает ее. После этого рыжая, сладострастно щурясь, жадно, почти не разжевывая, проглатывает теплого зверька, не оставляя от него ничего. Лишь снежная, конусообразная ямка глубиной до земли, с явно выраженной направленностью вперед (по положению зверя), с выброшенным при раскапывании наружу травянистым сором да редким клочком серой шерстки пойманной добычи наглядно демонстрируют картину охоты.
Далеко не всегда такие броски оказываются результативными. Длина лисьих покопок обычно больше ширины. Как-то в поле я обнаружил пару таких ямок, длина которых достигала почти 1,5 м при ширине всего 20 см. Привожу общий итог своих наблюдений за следами на ячменном поле в феврале 2004 года. О количестве лисиц судить не могу, в любом случае их было не меньше пары. Поразило множество снежных покопок и вереницы лисьих следов. Этот год был невероятно щедр на «урожайность» серой полевки. Кому как не лисам прознать о таком изобилии! Ежедневно, с вечерних сумерек до рассвета, продолжалась их охота. Следы деятельности лисиц шокировали. На одном этом поле я насчитал более двухсот (!) ямок. В процессе откапывания из снега выбрасывалось все, что можно: сухая трава, ячменные колоски, но чаще — строительный материал гнезд полевок, представляющий собой ворох нагрызенной травянистой трухи. Разорялось целое гнездо, где собирались несколько полевок! Можно себе представить, какую щедрую жертву приносило лисицам это поле. Несколько воронов, завидев на снегу темные тушки полевок, немедленно спускались и глотали уцелевших после лисьих вероломств зверьков. Таким образом, лисица в результате своей роющей деятельности обеспечивала питанием и другие виды животных, что, несомненно, является важнейшим условиям для их выживания в наиболее суровые дни зимы.
Продолжение следует.