Информация распространилась в интернете, попав и на охотничий сайт ИД «Московский Комсомолец». Однако на сайтах Геблеровского экологического общества и Союза охраны птиц России, которые были объявлены авторами-инициаторами, тщательный просмотр (21.03.2015 г.) это обращение не обнаружил. Массовое воззвание ученых к президенту — случай нерядовой, но ни в новостях, ни в перечне компаний, ни в блогах, ни на форуме, нигде его нет. Есть заявления и обращения 2013 и 2014 гг., но ничего свежего.
Что же, оценим аргументы О.А. Горошко. Заранее прошу извинить за подробные цитаты; без них — никак, сколь угодно добросовестный пересказ уязвим для обвинений в искажении.
Итак, О.А. Горошко сообщает, что ученые-орнитологи Даурского заповедника с 1990 года ведут мониторинг численности гусей и уток и изучение состояния их популяций. Эти исследования «показывают стремительное сокращение численности пернатых за последние 15 лет (запомните эту цифру, она впоследствии все объяснит. — Прим. авт.), что служит основанием ежегодного обращения Даурского заповедника к губернатору края с предложением запрета весенней охоты для восстановления популяций птиц». «Научно доказано, — говорят О.А. Горошко и пресс-служба заповедника, — что одна из ключевых причин сложившейся ситуации — весенняя охота».
Теперь сопоставим эти заявления прессе с сообщениями того же автора, адресованными научному сообществу.
На международной научно-практической конференции 2009 г. в Чите О.А. Горошко, представлявший тогда не только Даурский заповедник, но и Академический институт природных ресурсов, экологии и криологии, докладывал следующее. Для Даурии характерно чередование многолетних засушливых и влажных климатических периодов; очередной засушливый цикл начался в 1999 г. «К 2007–2008 гг. в Даурской степи высохло приблизительно 98% мелких и средних озер, ключей и рек». «Степная растительность становится очень бедной, в то же время некогда заболоченные гнездовые участки журавлей и гусей подсыхают и превращаются в прекрасные места для выпаса скота. Гнезда становятся легкодоступными не только для хищников и собак, но и для копытных животных, и нередко бывают попросту растоптаны пасущимися стадами». «В результате подавляющему большинству птиц (а нередко — всем птицам) не удается вырастить потомство».
Текущий засушливый цикл, по О.А. Горошко, стартовал в 1999 г. Отсюда, несомненно, и то «стремительное сокращение численности пернатых за последние 15 лет», о которых он сейчас, в 2015 г, сообщает информагентствам. В докладе подробно описываются различные негативные факторы, но ни разу не упоминается охота. Никакая — ни весенняя, ни осенняя. Сопоставим этот факт с нынешним утверждением об охоте как одной из «ключевых причин» и пойдем дальше.
В пятом выпуске трудов Даурского заповедника (2012 г.) показано (с. 54) изменение видового состава гнездовой фауны основных групп водоплавающих и околоводных птиц на Торейских озерах в 1994—2009 гг.
Так вот, из 8 таких групп в 2009 г. гнездились только 3 — кулики, журавли и гусеобразные; полностью выпали чайки, кулики, поганки и бакланы. Их всех весенняя охота что ли выкосила? На заповедных озерах? Нет, пишут ученые, засуха, ожидаемая, понятная, циклическая засуха. Неудивительно, что, говоря далее (с. 55) о 59-кратном сокращении общей численности всех уток в 9 степных районах Зaбaйкальского края с 1999 по 2009 гг., авторы объясняют это отнюдь не истреблением, а тем, что миграционные маршруты сместились на запад и восток, в местности, не столь подверженные засухе. И знаете, на кого они ссылаются в этом своем утверждении? На О.А. Горошко, на его научный отчет 2011 г.!
Ранее в докладе на международной конференции 2007 г. в Чите он указывал на шесть основных факторов, негативно влияющих на текущее состояние популяций птиц в пойме реки Аргунь: пожары (устраиваемые российским населением), охота (российского населения), сильное загрязнение вод (китайскими предприятиями); интенсивный неумеренный вылов рыбы (китайскими рыбаками); сбор яиц (практикуемый в основном китайцами); берегоукрепительные работы. Однако посмотрим, что автор имеет в виду под охотой. «Масштабы нарушений правил охоты на Аргуни настолько велики, что подавляющую часть местных охотников следует называть браконьерами. Нарушаются сроки и нормы добычи, не соблюдается запрет на добычу охраняемых видов, занесенных в Красные книги» (с. 85). Неудивительно, что коллега О.А. Горошко, излагая этот фрагмент, говорит не об охоте, а о массовом браконьерстве (Кирилюк, 2010, С. 121). В «Ученых записках» Забайкальского государственного гуманитарно-педагогического университета была опубликована статья, в которой были подведены итоги результатов конференции 2009 г. В ней перечисляются факторы, приведенные О.А. Горошко, но вместо слова «охота» употребляется слово «браконьерство», и отмечается, что «если не будут приняты экстренные меры, то в условиях наступившего многолетнего засушливого климатического периода существующие угрозы в совокупности с крупными хозяйственными проектами приведут к полному уничтожению в ближайшие годы уникальных водно-болотных комплексов Аргуни» (Корсун, 2010, С. 163).
Более того, сам О.А. Горошко в 2007 году сообщал, что «в последние годы, несмотря на запрет весенней охоты из-за птичьего гриппа, стрельба на Аргуни не прекращалась» (даже в ставшей полностью запретной для охоты приграничной 5-километровой полосе), и полагал, что «браконьерство можно устранить лишь путем налаживания должного контроля и охраны, сопровождающихся экологическим просвещением охотников» (с. 85). То есть для автора было несомненым, что дело не в охоте, а в браконьерстве, и что формальный запрет неэффективен, потому он его и не предлагал.
В обзоре отечественного и зарубежного опыта управления пожарами (Буйволов и др., 2012) О.А. Горошко с соавторами писали, что в Даурии пожары наиболее часты в период гнездования птиц, и «в 2004–2011 гг. ежегодно выгорало около 40–80 % территории степей и пойм рек в юго-восточном Забайкалье». «На заболоченных участках часто гибнут гнезда фоновых видов уток (кряквы, чирка-трескунка, серой утки, широконоски), цапель, бакланов». На российской части поймы Аргуни в среднем «ежегодно огнем уничтожается до половины (30–50%) гнезд рано гнездящихся видов. При этом гибнут в основном гнезда наиболее зрелых, сильных и здоровых особей». «Таким образом, – был убежден в 2012 г. О.А. Горошко, – пожары оказывают наиболее губительное воздействие на элитную часть популяций птиц, ответственную за ее воспроизводство».
Думаю, приведенных положений достаточно, чтобы убедиться — О.А. Горошко до 2015 г. не полагал (в научных трудах) законную охоту «одной из ключевых причин» снижения численности, считал, что снижение связано не с охотой, а с естественным смещением пролетных маршрутов в обводненные предгорья, и действительные угрозы нависают над местообитаниями, а не над дичью самой по себе, и исходят эти угрозы не от охоты, запрет которой ни к чему не приведет, поскольку она и так большей частью незаконная.
Что же изменилось к 2015 году в представлениях орнитолога? Китай официально заявил, что не станет отводить воды Аргуни? Произошло — и теперь уже навсегда — ожидающееся к 2015 году обводнение степей? Местное население перестало пасти скот, пускать палы и заниматься браконьерством? Экологическое просвещение пастушьих собак возвысило их до сознательного отказа от птенцов гусей и уток?
Конечно, ничего из этого не произошло. Почему кандидат наук О.А. Горошко решил опуститься до пропаганды, почему он выдвигает заведомо малоэффективные предложения по поводу фактора неизвестной, но явно не решающей ничего силы, мне неизвестно и неинтересно. Он такой не один, и он не первый и не последний в моем персональном «черном списке» орнитологов, не заслуживающих доверия.
Важно другое. Зоология, биология, орнитология — науки «старые» и строгие, с устоявшимися процедурами исследований и стандартами достоверности. Биологи-охотоведы, как много раз бвло доказано, способны переквалифицироваться и стать хорошими териологами или орнитологами. Те из охотоведов, кто остаются в своей профессии, достаточно подготовлены, чтобы использовать в своей работе результаты профессиональных биологов, благо, их на порядок больше, чем исследователей-охотоведов.
Но есть проблема доверия. Весенняя охота — надежный пробный камень, на котором проверяется способность ученого оставаться в рамках научных представлений о фактах и логике. Это — самая эмоционально нагруженная охота, за спиной у орнитолога огромная армия ее противников, в том числе влиятельных и платежеспособных, и соблазн перескочить через доказательства сразу к выводам особенно велик.
Непреложным является, однако, факт, что никто в мире не доказал научно особой губительности легальной, регулируемой весенней охоты. Напротив, есть неопровержимые научные факты, доказывающие обратное. «Наши» европейские охотничьи гуси пошли в рост сразу после прекращения их истребления на зимовках, и этот рост не прекратился открывшейся в России весенней охотой на них. Североамериканцы 15 лет назад открыли массированную весеннюю охоту на светлых гусей, и выяснилось, что она не способна не то чтобы существенно уменьшить популяции, а даже остановить их рост (получилось остановить, и то на недопустимо высоком уровне, только для одной формы из трех) — см. «РОГ» № 14.
В прошлом году один из авторитетнейших британских орнитологических журналов Wildfowl опубликовал в специальном выпуске 50-страничную обзорную статью французских и американских ученых «Влияние изъятия на популяции водоплавающей дичи». Авторы пришли к выводу, что феномен светлых гусей делает неизбежным «сдвиг парадигмы» (проще говоря, «рвет шаблон») в менеджменте водоплавающей дичи: стало совершенно очевидным, что охота (весенняя или осенняя или та и другая вместе) не способна повредить популяции гуся, если у нее достаточно кормов, спокойная зимовка и удобные присады (Cooch et al., 2014, Р. 264–265). Этот феномен заслуживает подробного описания, здесь отмечу только следующее: североамериканцы, мировое лидерство которых в менеджменте водоплавающей дичи общепризнанно, начали системный мониторинг в 1940-х годах, перешли на менеджмент по пролетным путям (и по популяциям) в 1950-х, открытие весенней охоты в 1990-х предварялось масштабными исследованиями, подтверждалось тщательным экологическим обоснованием, а ее результаты являются популярным предметом многофакторного анализа по нескольким моделям с использованием обширных данных о добыче с определенным уровнем достоверности. И эти исследования, повторюсь, доказали только то, что весенняя охота (с электроманками, магазинами неограниченной вместимости, безмерными нормами и т.п.), вопреки ожиданиям, оказалась вовсе неистребительной.
Так вот, никто в России принципиально не способен доказать вред весенней охоты для миграционной популяции или хотя бы определить долю охотничьей смертности в общей по одной-единственной причине: в России до сих пор, несмотря на усилия охотоведов (см., например, публикации А.Б. Линькова), мониторинг осуществляется по группам видов, а не по видам, по административным границам, а не по популяциям или пролетным путям; учета добычи просто нет (смотрите, например, доклад сотрудника Центрохотконтроля А.В. Солохи, 2013), и т.д. То есть начисто отсутствуют первичные данные, объективно необходимые для такого доказательства. И если часть данных, пусть и недостаточную для полного анализа, по зимовкам и граничному «входу-выходу» западных популяций мы можем взять у европейцев, то восточнее Урала у нас совсем другие соседи.
Поэтому, уважаемые охотники, если вы слышите, что кто-то доказал губительность весенней охоты на водоплавающих, знайте — говорящий либо заблуждается, либо обманывает вас. Поскольку такое говорит человек с ученой степенью, то есть, как подразумевается, умеющий профессионально работать с информацией, оценивать ее достоверность, вероятнее последнее.
Смотрите, в 1999 году, по данным забайкальских ученых, началась засушливая фаза цикла, гуси и утки стали облетать временно безводные степи. Допустим, О.А. Горошко и его «единомышленникам» удается добиться запрета весенней охоты. Начинается — по научным предположениям, в этом, 2015 г., — влажная фаза цикла, приходит вода, возвращается с предгорных маршрутов птица, и О.А. Горошко возвещает городам и весям, что ежегодно им инициируемый и наконец введенный запрет сработал — смотрите, сколько дичи! Так будет создано еще одно псевдодоказательство благотворности запрета весенней охоты, абсолютно наглядное, но притом совершенно ненаучное. Был китайский обычай во время солнечных затмений всем народом бить в тазы и кастрюли, чтобы напуганный шумом зловредный дракон выплюнул проглоченное им солнце. И ведь не было случая, чтобы не выплюнул! Цель инициативы О.А. Горошко — создать еще одно такое «китайское доказательство»; других у врагов весенней охоты нет.
Есть мнения более или менее авторитетных авторов, есть наблюдения в масштабе озерка или речки, но везде, где речь идет о группировках уровня популяций и больших территориях, мы видим абстрактные рассуждения, подмену фактов эмоциями, неправомерные обобщения и, особенно часто, смешение предшествующего обстоятельства с причиной — «после этого, значит, вследствие этого» (известный антрополог Л. Леви-Брюль полагал этот софизм свойственным первобытному мышлению; как видим, он и сейчас способен творить мифы).
Подобные «доказательства» направлены на создание у охотников чувства вины и ощущения неуверенности, аргумент «а вот цивилизованные страны давно» — на внушение мысли (абсолютно ложной), что мы в проблеме охоты в период размножения плетемся в хвосте нравственного прогресса человечества.
Обращение «научной общественности» к президенту России все-таки нашлось — на сайтах Даурского заповедника и Национального парка «Смоленское Поозерье».
Основной аргумент тот же, фальшивый в своей всеохватности, — «катастрофически высокий пресс охоты в России в период весенней миграции». Авторы обращения, наверное, сами того не желая, признают отсутствие фактических оснований — «во многом», «с формальной и логической точки зрения...». Некоторые доводы легко опровержимы: «Научно доказано, что для водоплавающих птиц охота — главная причина смертности» (уже данных О.А. Горошко о степных палах и выпасах достаточно для признания ненаучности этого довода). Некоторые просто смешны: например, использование водоплавающих птиц истощительно, а охрана неэффективна не из-за отсутствия или плохой работы госохотнадзора, а оттого что нет «планов управления ресурсами мигрирующих видов, международного сотрудничества и международного квотирования их добычи» — вот были бы планы, худо бы пришлось коровам, собакам и браконьерам.
Думаю, в приличном вузе студенту биологического факультета (возможно, и пиарщику) такой опус не был бы зачтен. В целом, текст гораздо хуже, чем в последней версии проекта Стратегии управления ресурсами гусеобразных птиц Российской Федерации, на который ссылается обращение.
Но есть и достаточно принципиальный изъян. Обращение начинается глобально: «Воздействие стремительно растущего населения на природу Земли приводит к сокращению численности большинства видов животных и уменьшению площади доступных им мест обитаний». Пусть авторы не знают, что население России сокращается, а не растет, но хотя бы отражена важность мест обитаний. А чем обращение заканчивается? Может быть, экологизацией гидротехнических работ и сельского хозяйства, ирригационными проектами, дипломатическим воздействием на страны центрально-азиатского и австралазийского пролетных путей, другими жизненно важными мерами? Нет. «Рассмотрением по существу всех предложенных научно обоснованных мер по разумному ограничению весенней охоты и неистощительному ведению охотничьего хозяйства».
Замах на рубль — удар на копейку. Гора родила мышь. Медведь съел чижика.
Главная внешняя задача (есть и внутренние) охотничьего сообщества, стремящегося сохранить весеннюю охоту как ценное культурное наследие, — принуждение государства к выполнению своих обязанностей по давлению на страны-истребители, по борьбе с разрушением мест обитаний, безнаказанностью браконьеров и другими действительно важными негативными факторами. Мало в чем это сообщество так нуждается, как в научной поддержке — честной, добросовестной, принципиальной. Что ж, обнародование списка подписантов по крайней мере обнаружит глотателей чижиков, которые в действительной экологической борьбе бесполезны, если не вредны
Список источников
Буйволов Ю.А, Быкова Е.П., Гавриленко В.С., Грибков А.В., Баженов Ю.А., Бородин А.П., Горошко О.А., Кирилюк В.Е., Корсун О.В., Крейндлин М.Л., Куксин Г.В., Рябинина З.Н. Анализ отечественного и зарубежного опыта управления пожарами в степях и связанных с ними экосистемах, в частности, в условиях ООПТ. 2012. 140 с.
Сотрудниками Государственного природного заповедника «Даурский» в составе: Бородин А.П. – директор заповедника; Горошко О.А - к.б.н., заместитель директора ФГБУ ГПБЗ «Даурский»; Кирилюк В.Е. к.б.н., заместитель директора ФГБУ ГПБЗ «Даурский»; Баженов Ю.А. – младший научный сотрудник подготовлен подраздел 2.4.
Цитируются с. 52-53.
Горошко О. А. Глобальное орнитологическое значение верхней части р. Аргунь и проблемы ее сохранения // Природоохранное сотрудничество Читинской области (Российская Федерации) и автономного района Внутренняя Монголия (КНР) в трансграничных экологических регионах: Материалы международной конференции 29-31 октября 2007 г., г. Чита, Россия. Чита: Забайкальский государственный гуманитарно-педагогический университет им. Н.Г.Чернышевского, 2007. С. 80-90.
Горошко О.А. Традиционное скотоводство и связанные с ним экологические проблемы Даурии в условиях многолетних засух // Природоохранное сотрудничество в трансграничных экологических регионах: Россия – Китай – Монголия: Сборник научных материалов. Вып. 1. Чита: Экспресс-издательство, 2010. C. 83-86.
Природоохранное сотрудничество в трансграничных экологических регионах: Россия – Китай – Монголия: Сборник научных материалов. Вып. 1. Чита: Экспресс-издательство, 2010. 329 с.
Горошко О.А. Анализ современного состояния и многолетней динамики водоплавающих птиц в Забайкальском крае и рекомендации по организации их рационального использования. Отчет о научных исследованиях. Государственный природный биосферный заповедник «Даурский», 2011. 19 с.
Кирилюк О.К. Биосферные резерваты как центры устойчивого развития приграничных регионов (на примере Восточного Забайкалья // Природоохранное сотрудничество в трансграничных экологических регионах: Россия – Китай – Монголия. Чита: Экспресс-издательство. 2010. C. 119-122.
Кирилюк В.Е., Ткачук Т.Е., Кирилюк О.К. Влияние изменений климата на местообитания и биоту в Даурии // Проблемы адаптации к изменению климата в бассейнах рек Даурии: экологические и водохозяйственные аспекты. Сборник научных трудов Государственного природного биосферного заповедника «Даурский». Вып. 5 / Под ред. О.К. Кирилюк, Е.А. Симонова. Чита: Экспресс-издательство, 2012. С. 46-62.
Корсун О.В. Обсуждение проблем и перспектив природоохранного сотрудничества Забайкальского края (Россия), Автономного района Внутренняя Монголия (Китай) и Восточного аймака (Монголия) в трансграничных экологических регионах // Ученые записки Забайкальского государственного гуманитарно-педагогического университета. 2010. № 1. С. 162-165.аыва