Кто сегодня слышал о странствующем голубе? А в девятнадцатом столетии эти красивые птицы немереными стаями обитали на соседнем континенте, рвали тугими крыльями горячий воздух прерий и джунглей, и от них становилось тесно в небе. Но пришли люди, стали осваивать неудобья, а заодно истреблять беззащитных птиц. В ход шли не только ружья и западни, но и камни, колья. Людская жестокость и корысть вскоре принесли горькую и закономерную в таких случаях весть: «В 1914 году в зоопарке города Цинциннати умер последний странствующий голубь — самка по кличке Восьмое марта».
Нечто подобное произошло в первой половине прошлого века на территории могущественного СССР. Так был истреблен туранский тигр, когда-то обитавший в Средней Азии и названный местными жителями йулбарсом (по-тюркси «йул» — это «путь», а «барс» — «странник»: «странствующий барс»). Излюбленными местами обитания этого зверя были тростниковые заросли по берегам рек Чаткал, Чирчик, Ахангаран, Сырдарья, Амударья… Странствующие животные добрались до озера Балхаш и реки Или, что в Казахстане. За сутки туранские тигры могли пройти около ста километров. По утверждениям биологов, были случаи, когда звери уходили из обжитых мест на тысячу километров. Очевидно, на такие действия хищников толкал голод.
Туранский тигр был известен еще в Древнем Риме, в 60-е годы нашей эры, во времена императора Нерона. Отловленных в Персии полосатых грозных кошек доставляли в клетках в Рим на потеху богатой знати, которая любила наблюдать за поединками хищников с рабами-гладиаторами. В Древней Руси о тиграх мало слыхали, знали только, что живет-де за синь-морем (надо полагать, за Аралом) «лютый зверь». В русских книгах тигр упоминается с XVII века.
На Востоке издревле к таинственной кошке относились как к сверхсуществу, умеющему ловко маскироваться, неожиданно исчезать и внезапно появляться. Все это создавало тигру славу героя мифов, легенд, сказок, дастанов. Недаром его изображения археологи находили на древних согдийских фресках. Они сохранились и на изразцах самаркандских культовых строений.
Портрет туранского тигра можно составить по картинам таких художников, как В.И. Верещагин, Г.Н. Карлов, Б.С. Жуков, причем — и это немаловажный факт — они либо принимали участие в охоте на этого сильного зверя, либо видели его живьем.
Шкура туранца была ярко-рыжего цвета. По бокам шли черные полосы, более узкие, частые и длинные, чем у его дальневосточных и других сородичей. Такая защитная окраска хорошо маскировала тигра в тростниках и тугайных зарослях, позволяла ему подкрадываться к добыче как можно ближе для верного и стремительного броска. Под ресницами большие гипнотизирующие глаза отсвечивали холодным зеленоватым блеском. Характерными были бакенбарды, отсутствующие у других подвидов тигров. Весил этот зверь до ста восьмидесяти килограммов, иногда до двухсот.
Замечательный поэтический портрет реликтового зверя оставил нам Сергей Николаевич Марков. В начале 30-х годов на одном из шумных восточных базаров Акмолинска поэт увидел кемарившего в клетке необычного для этих мест зверя. Это был туранец, а по-тамошнему семиреченский тигр. Тогда и родились следующие строки:
Он, как заря, каракольская, рыж.
В нем каждая жила туга.
Во сне он грызет золоченый камыш
И нюхает след врага.
Долиной Эмель, озером Туз
Идет он, как прежде ходил,
Сквозь лес — окунуть обкусанный ус
В холодный балхашский ил…
В середине 60-х годов прошлого столетия я, впечатлительный подросток, побывал с отцом в ташкентском музее природы. Осмотрев богатую коллекцию флоры и фауны солнечного края, гербарии, бабочек, чучела ящериц, змей, рыб, птиц и копытных животных, мы остановились возле какого-то зверя. Был он чуть больше пастушьего пса, полосат, худ, а стеклянные глаза неестественно и отрешенно глядели в сторону. На табличке было написано «Туранский тигр». Слово «туранский» мне тогда ничего не говорило, а вот «тигр» прозвучало таинственно. Неужели он обитал когда-то в нашем краю? В моем воображении сразу возникли герои Киплинга из «Книги джунглей», Арсеньева из «Дерсу Узала», таежные распадки и, конечно же, огромная полосатая котяра. Здесь же у зверя был жалкий вид, и сильного впечатления он на меня не произвел. Позднее в музее случился пожар, и его редчайшие экспонаты исчезли навсегда. Жаль!..
«Гнездо он устраивает в глухом тугае, на земле или в углублении. Иногда оно бывает выстлано сухими листьями или травой. В дельте рек логово помещается в густом заломе тростника на незатопляемых островах. Молодые появляются в марте — апреле. По наблюдениям в зоопарке, в одном помете бывает от двух до шести детенышей. Тигрята родятся величиной с кошку. Растут они быстро, и через два месяца мать их выводит ненадолго из логова. Питаются молоком около шести месяцев. Молодые ходят с самкой в течение двух лет. Часто мать добывает им пищу и позже, поэтому дети держатся около гнезда до трех лет. Потом они начинают жить самостоятельно», — так писал о туранском тигре доктор биологических наук О.П. Богданов, проводивший наблюдения в зоопарке, в тепличных условиях, так сказать. На природе, в естественной среде, жизнь тигров была драматичнее. Вот что пишет об этом охотник-натуралист Н.М. Юдин, наблюдения которого относятся к 30-м годам прошлого века: «Тигров в дельте Амударьи год от году становится все меньше и меньше: они размножаются очень медленно. Это происходит потому, что тигрята, будучи еще маленькими, часто затаскиваются насмерть матерью, старающейся спасти их от паводков, от полчищ комаров, слепней, оводов, от нападения муравьев»…
Туранец был отменным охотником, отлично плавал. Исследования ученых-зоологов показали, что перед решающим прыжком, достигающим пяти-шести метров, тигры рычали на частоте 18 гц «глухим, кашляющим ревом». Этот грозный сигнал приводил некоторых копытных в смертельный ступор. Пищей тигра и добычей становились косули и кабаны, бухарские олени-хангулы, приходящие на водопой из пустыни джейраны, сайгаки и куланы. Не брезговал туранец и «мелочью» — волками, шакалами, барсуками, выхватывал на мелководье во время нереста крупных сазанов и сомов. Иногда в его рацион входил «десерт» — плоды облепихи, лоха, шиповника.
Туранский тигр обладал недюжинной силой. В журнале «Туркестанский охотник» за 1923 год, что выходил в Ташкенте, я вычитал в рубрике «Из прошлого», как от одного каравана отбился верблюд и увяз в солончаке. Пять погонщиков как ни старались помочь животному, не смогли вытащить его из опасного «капкана». На это у них ушло полдня. Но вот на пустыню опустилась ночь, погонщики устроились на ночлег неподалеку с надеждой, что вытащат на рассвете верблюда. Однако за них это сделал тигр. Он не побоялся даже людей, убил животину намного тяжелее себя и оттащил в сторону на полторы сотни шагов.
Сейчас трудно даже представить, что каких-нибудь сто, сто пятьдесят лет назад (для историографии краткий миг!) в пригородах нынешних суверенных мегаполисов Ташкента и Алма-Аты, в тугайных зарослях запросто расхаживала эта осторожная и огромная кошка, издавала громкий рык, привнося в размеренную жизнь селян немалое беспокойство. И было из-за чего. За тигром всегда тянулся длинный хвост страшных историй, особенно о его каннибальских пристрастиях. Уже в наше время ученые достоверно установили, что за четыре последних века тигры убили и съели по всей Азии около миллиона человек, и половину из них в Индии.
Вместе с наступлением человека на пески и оазисы сужался ареал обитания животных, которые были основной добычей тигров. Только в исключительных случаях, когда не хватало пищи (при заболевании или старости) туранский абориген предпринимал дерзкие вылазки на домашний скот. И очень редко нападал на людей, лишь тогда, когда те посягали на его жизнь. В основном же, судя по рассказам рыбаков, охотников и пастухов, туранец имел вполне миролюбивый характер. Правда, Н.М. Юдин свою первую встречу с тигром вспоминает так: «Видимо, тигра заинтересовала моя одинокая фигура, и он решил внимательнее рассмотреть меня. Ох уж это звериное любопытство! От него, как от стыда, горят уши, и в душе поднимается чувство противного бессилия и обреченности. Вероятно, так чувствует себя мышь, попавшая в мышеловку. Все рассказы о миролюбии туранского тигра, как дым, испаряются из головы».
К сожалению, положительные качества туранского тигра не уберегли его от «рук и дел человеческих». Интенсивно осушались болота, бездумно отбирались воды у Сырдарьи и Амударьи на бескрайние хлопковые плантации, рисовые чеки, растущие, как грибы, колхозы и совхозы. Стремительно мелел Арал, подпитываемый двуречьем. Исчезали исконные животные экзотического края. Тут, конечно, не обошлось и без ядовитых пестицидов, которыми щедро подкармливали новые земли, и бесконтрольных выстрелов горе-охотников. Так незаметно подкрался роковой черед и для полосатой кошки.
Издавна человек отличал в окружающем мире все, что имело свою волю или свое дыхание. Он заклинал разбушевавшиеся стихии воды, огня и воздуха, неистово молил своих богов сначала об удачной охоте, позднее об урожае. Но едва ли кому приходило в голову молить о благополучии тех, кто жил рядом, кого мы считаем однопланетянами, будь то птица или зверь… Увы и еще раз увы!
Некоторые источники сообщают, что последний туранский тигр исчез в 1968 году. Это утверждение, мягко говоря, неверно. Ряд авторитетных газет и журналов минувших лет писали, что туранца последний раз видели в дельте Амударьи и в приграничной зоне Термеза в 1948 году, опираясь на конкретные свидетельства биологов, пограничников и местных жителей. Об этом же в дружеских беседах мне говорили старейшие писатели: алмаатинец М.Д. Зверев, бывший ташкентец В.С. Виткович, в произведениях которых золотой стрелой пролетел легендарный тигр, а также альпинист В.И. Рацек, автор книг о природе Узбекистана, натуралист А. Лесняк и другие. Дальше следы реликтового зверя можно обнаружить лишь в немногочисленных воспоминаниях и легендах путешественников, художников, краеведов и других свидетелей редких встреч с ним. Видимо, это должно еще раз напомнить нам, живущим в двадцать первом веке, о том, как хрупок окружающий мир и как бережно нужно относиться к нему, чтобы не остаться в очередной раз без поэтического «странствующего голубя» или грозы среднеазиатских рек — странствующего тигра.