Первая причина зависти — это обилие дичи, птицы, зайца (беляка и русака) и крупного зверя. Для того чтобы увидеть рыбу в речке, нужно было просто к этой речке подойти. Я родился и вырос в одном из леспромхозов Псковщины, и все это помню, хотя был тогда еще мальчишкой. За возможность охотиться в таком раю, отец платил какие-то копейки. Новое охотничье ружье, помню, мать купила отцу на день рождения в хозяйственном магазине. Не нужны были путевки, с охотничьим билетом можно было охотиться и рыбачить по всей стране. Не было норм отстрела зайца, тетерева, утки. Мои первые охотничьи шаги совпали с периодом осушения болот, в результате чего глухари и тетерева уже через 3 года стали встречаться не стаями, а одиночками, да и то изредка. Затем стали обрабатывать леса от каких-то жучков, и запах от таких обработок стоял месяцами. Не знаю, погибали жучки или нет, но мертвых ежей находили неоднократно. Думаю, и другому зверью пришлось несладко. Это было в лесах.
На полях “хозяйственники” тоже не дремали. В результате дичи и рыбы стало меньше. В стране появились охотхозяйства, с которых и начались все беды. Особенно “повезло” тем охотникам, которые жили на стыках двух-трех районов или на стыках хозяйств. С их появлением исчезло охотничье братство. Возникло разделение на своих и чужих. Нередко на стыках районов и охотхозяйств возникали конфликтные ситуации. Я это знаю не по слухам. В 24 года меня избрали председателем первичного коллектива охотников, и этот период я захватил. Работы у охотинспекции прибавилось, из законопослушных охотников искусственно сделали браконьеров. Нужна стала отработка в охотугодьях. Однако серьезной пользы это не приносило. Но даже в то время охотиться еще было можно; дичи стало меньше, но не так мало, как сейчас. Шкуры пушных зверей государство называло “мягким золотом”, многие охотники занимались пушниной и неплохо зарабатывали. Колхозы были еще живы, поля засевались, следовательно, была и кормовая база для зверья.
Что мы имеем сейчас? Птицы практически не стало; по тетереву я стрелял последний раз лет 5 назад, хотя охотник я заядлый и с открытия охоты на зайца до закрытия все выходные и отпуск провожу в лесу. Куропатки нет вообще. Осталась еще местами утка, которую надо искать, а лет 20 назад она была в каждой луже. В наших местах утка исчезла, когда прекратили кормить карпа в прудах, теперь надежда только на пролет. Много развелось бобра, есть куница, норка, енот, лиса — но кому они нужны? Государству больше не нужно “мягкое золото”. Мало стало и зайца, особенно русака. Если раньше охотники были недовольны разделением на районы и охотхозяйства, то теперь еще появились и участки. Каждое охотхозяйство поделили еще на 2–3 участка, с оплатой за каждый участок 400 рублей, увеличив таким образом плату в 2–3 раза. А мы, горемычные, наивно думали, что уплатим госпошлину в 400 рублей и будем спокойно охотиться на нелицензионные виды хотя бы в своем охотхозяйстве, ведь услуг нам никаких не оказывают.
О какой охоте с гончими может идти речь на такой площади?! Если в прошлом году я брал путевки в два охотхозяйства, то теперь надо брать 4–5 участков. Как охотиться на одном маленьком участке так, чтобы не нарушить неписаные законы охотника, этику охоты, не охотиться там, где уже идет гон, я не знаю. Сейчас, обойдя вокруг деревни, можно пересечь 3 участка, или, находясь на мосту через реку, стоять сразу на границах 4 участков. Причем аншлагов нет никаких. Вот такая у нас теперь охота получается! Сколько можно издеваться над охотниками?!
Вспоминается картинка из учебника истории младших классов: крестьянин, обутый в лапти, стоит на одной ноге, вторая поджата (некуда ставить), а вокруг частокол. Учитель пояснял малым детям, что при царе жилось плохо, крестьянские наделы были маленькие. На той картинке крестьянину надо еще дорисовать ружье и собаку — это будет истинное положение охотника Псковской области.
А бюрократия?! Ох, не прав был классик, говоря, что “у России только две беды: дураки и дороги”. Бюрократы — вот третья беда России! Парадокс получается: чем беднее угодья, чем меньше их становится, тем больше плата за охоту, тем больше бюрократии. А само разрешение? Да зачем эта бумага нужна вообще! Думается: заплатил раз в год госпошлину, узнал норму отстрела и все. А еще больше раздражает этот сыр-бор с отрывными талонами да указанием точной даты отстрела вида охотничьих ресурсов. Ведь охотиться люди будут на лисицу и енота, за которых впору премии давать. Да и заяц не из Красной книги зверек. Неужели это так важно, когда он отстрелян, чтобы охотникам доставлять такие неудобства? Все у нас в стране делается как-то не по-людски, не для человека, а ему во вред.
Перерегистрацию оружия тоже нужно упростить. Живем ведь в век компьютеров: посмотрел список состоящих на учете у нарколога, в психдиспансере, милиции — и все в порядке: охотьтесь. Стал владелец оружия неравнодушен к спиртному, буянит — изымите у него оружие, объяснив ему причину. А если у меня болит сердце или я плохо вижу, то я и сам на охоту не пойду — какой из меня охотник! Все понимают, что медкомиссия — это повод пополнить бюджет.
Что касается разделения угодий на участки и охотхозяйства, то это вообще какой-то бред. Человек должен охотиться свободно по всей стране, даже если все его состояние умещается в одном дырявом кармане. Все-таки лес и животные — это национальное достояние, и не надо его у нас отнимать. Правительство и президент могли бы легко навести порядок в охотничьей отрасли, но слышат ли они простых охотников или, как всегда, стремятся угодить элите?
А как хочется, чтобы жить и охотиться было бы легче и интереснее, чтобы все мы чувствовали заботу власти о народе вообще и об охотниках в частности. И чтобы не мы завидовали старшему поколению, а старики — нам. Но, увы, пока это лишь мечты.