Однако внешнего вида этого замечательного кулика не представлял. На попадавшихся в старых книгах иллюстрациях его изображения были схематичными. Поэтому, когда в первых числах августа, мотаясь по заливным окским лугам за утками, поднял из забытого валка сена пару крупных куликов, совершенно не понял, с кем имею дело. Выстрелить по ним не успел, поскольку думал лишь об утках и в это время шел от одного озерка к другому, и ружье висело на плече. Однако отчетливо помню, что почувствовал нутром их притягательную необычность. Увидев, что они снижаются в соседнем ложке, торопливо пошел туда. Они поднялись неблизко, но одного удалось взять. Мне в ту пору было лишь пятнадцать, поэтому добыча необычной птицы вызвала острые эмоции и желание понять, что же это «за зверь». Пожалуй, наибольшее впечатление производили глаза – они были большими, выразительными и казались необычно грустными. В тот раз на охоте мы были с отцом. Ближе к полудню мы встретились, чтобы перекусить и вернуться домой. Конечно, он стал первым человеком, у кого я спросил о добытой птице. К моему сегодняшнему удивлению, сказать что-нибудь определенное он не мог. Про удивление пишу потому, что он был с юности охотником и весьма любознательным человеком, не говоря о том, что имел почти царское высшее военное образование.
Вернувшись во второй половине дня домой в деревню, я со своим «куликом» побежал через дом к дяде, который тоже был тяжело болен охотой и всю жизнь держал гончих. Он мою проблему тоже не решил. Однако, узнав, что мы прилично постреляли уток, предложил вечером сходить с ним недалеко на лесное болото, в которое иногда набивалось море уток, настеганных охотниками в заливных лугах. Незадолго до захода солнца мы стояли на противоположных сторонах болота. Чтобы сектор стрельбы был шире, я встал на ствол поваленной осины.
Первый выстрел в тот вечер сделал по птице, которая летела точно мне в голову. После выстрела она упала прямо под осину, на которой я стоял. Это был такой же «неопознанный летающий объект». Опознать эту птицу удалось лишь в студенческие годы с помощью определителя.
Показательно, что примерно в конце пятидесятых мы с другом «пустили корни» в юго-западной части тогда еще Калининской области. Наш покровитель и друг из местных охотников не переставая подшучивал над нами, что мы, чудаки, тратим патроны на какую-то мелочь. Никто из серьезных деревенских людей этими «глупостями», конечно, е занимался.
Думается, что охота на весенней тяге – это увлечение, первоначально заимствованное русской аристократией у европейцев. Они, конечно, толк в эстетике понимают. Однако уверен, что благодарить за это мы должны самого вальдшнепа. Если бы не он, вряд ли бы мы видели замечательные весенние закаты, украшенные хором голосов весенних птиц, вернувшихся на родину. И никогда бы так не напрягали слух, пытаясь как можно раньше уловить знакомые звуки, чтобы не зазеваться с выстрелом.
Обычно на тягу приходишь чуть не на час раньше ее начала. Чтобы не мерзнуть, мне очень нравится вскипятить на небольшом костерке солдатский котелок чая. Потом набрать еще водички из лужи с талой водой или ближайшего ручейка и заварить еще один чай. Его нужно поставить на угольки – он пригодится, когда кончится тяга.
Совсем недавно впервые опоздал к началу тяги. Пришел в лес с большим запасом, но «споткнулся» о строчки, которые дружными рядами вылезли на прогретой сосновой опушке. Самое удивительное было в том, что снег там еще окончательно не сошел и грибы пробились через него.
Фантастическое зрелище: казалось, что они растут просто на снегу. Раньше ничего похожего видеть не приходилось. Согласитесь, полрюкзака свежих грибов весной – приятный трофей.
Но вернемся к вальдшнепам. Это слово в переводе с немецкого означает «лесной кулик». Поэтому весенняя тяга проходит над открытыми влажноватыми участками леса, желательно, чтобы лес по соседству не был слишком высоким. Стрелять вальдшнепа несложно: обычно получается встречный выстрел при небольшой высоте. Ружье с кучным боем только создаст дополнительные трудности охотнику. Здесь оптимальным можно считать легкое ружье с недлинными стволами и равномерной осыпью. Патроны с пониженной кучностью, снаряженные мелкой дробью (№ 7), – лучший вариант. Они исправляют наши ошибки. Научиться стрелять можно только стреляя. Если у вас есть возможность, то даже пара тренировок на стенде с опытным наставником сделает ваши охоты более удачными. Вычислять величину упреждения на охоте некогда. Мне кажется, что я успешно стрелял встречных вальдшнепов, целясь им в кончик носа. Конечно, и дурацких промахов было немало, но вальдшнепы в этом не виноваты.
Помнится несколько нестандартных ситуаций. Однажды вальдшнеп сразу после выстрела сел в молодую сосенку, посидел там пару секунд и, благополучно посвистывая, снялся и полетел по своим делам. Мне же показалось, что он упал в крону уже неживым, и я шел к дереву, думая просто подобрать трофей. Другой раз вальдшнеп после выстрела сел на еловую ветку, а спустя полминуты упал с нее мертвым. А ведь мог и не упасть, а так и пропасть в кроне. Еще как-то долго не мог найти вальдшнепа, который после выстрела «сложился» в воздухе. Все обыскал на земле с фонарем, а увидел его застрявшим в вершинке молодой березки, случайно туда посветив.
Одна из радостей охоты состоит в том, чтобы охотничьей дичью угостить домочадцев и друзей.
Попробуйте освоить искусство охотничьей кулинарии, и ваша радость будет полнее.