Когда началась Великая Отечественная война, дед был призван в армию. Прошел всю войну, дошел до Берлина и в звании старшины был демобилизован. Награжден орденами и медалями. Вернулся домой, и здесь занятия охотой и рыбалкой стали хорошим подспорьем в домашнем хозяйстве. Время было голодное, а дичь и рыба помогали кормить детей.
Сколько я себя помню, у деда всегда были собаки. В основном это были русские и русские пегие гончие. Временами дед держал еще и фокстерьеров.
С детских лет я подолгу гостил у деда. С отцом и матерью мы жили в соседней деревне. Разделяла наши деревни Москва-река. На зимних каникулах я уезжал к деду на лыжах. И лето, естественно, я проводил у него. Помню, как по выходным, у него собиралась охотничья компания. Приходили друзья из соседних деревень, приезжали охотники из Москвы. Застолье, разговоры. Когда я чуть подрос, дед стал меня тоже брать на охоту и рыбалку. Свое первое ружье и удочку я получил от него. Очень я ему за это благодарен. С его легкой руки я на всю жизнь привязан к таким занятиям, как охота и рыбалка.
Время шло. Я отслужил срочную службу. Остался на сверхсрочную. Женился. Но все равно находил время, чтобы побывать у деда и сходить на охоту. У нас даже появилась своеобразная традиция. Каждый год, 31 декабря, после работы я приезжал к деду и бабушке с гостинцами к Новому году. В любую погоду, на мопеде или пешком, я добирался к ним, и было очень трогательно видеть, как эти пожилые люди ждали моего приезда, — словно малые дети ждут Деда Мороза.
Но время неумолимо. Настал такой день, когда дед не смог пойти на охоту, но все равно живо интересовался моими успехами. Однажды, собираясь весной на тягу вальдшнепов, я предложил деду пойти со мной. Сказал, что ружья и складной стульчик я ему донесу до места охоты. И уговорил. Шли с частыми остановками, не спеша. Примерно в километре от дома нашли на опушке леса хорошее местечко. Поставили стульчик, дед зарядил ружье, а я отошел метров на двести в сторону и тоже приготовился. Вечер был довольно теплый, слегка пасмурный. Постепенно стихал птичий хор. Темнело. Послышалось долгожданное хорканье. Стороной. Потом еще. Опять стороной. Жаль! Не судьба! И со стороны деда выстрелов не было слышно. Стемнело совсем. Подошел к деду. Его первые слова: “Ты знаешь, а я его видел”. До дома дошли молча. Поужинали. Дед был молчалив — видно, еще раз переживал сегодняшний вечер.
Зимой деда не стало. Два месяца он не дожил до своего восьмидесятилетия. Похоронили его на деревенском кладбище. Простились под звуки залпов из охотничьих ружей. Земля ему пухом!