Но вот уже тихое морозное утро оглашает сочное, звучное бормотание, все более усиливающееся к восходу солнца.
Это тетерева на всю округу голосят свои брачные песни. Настало время охоты на току, и упускать его нельзя. Ток продлится недолго, каких-то три недели максимум, где-то 20 дней. Я имею в виду настоящий ток. С настоящими боями, когда при короткой боевой схватке перья сыплются, как из рваной подушки!
С множеством тетерок, гуляющих на самом токе, рассевшихся по окрестным деревьям, и как закон подлости, на крыше твоего шалаша. Я попрошу вас не путать настоящий ток с той репетицией молодняка, которую многие из вас наблюдают в узаконенных сроках охоты последние годы.
По правде сказать, прежние сроки весенних охот с жалкими 10 днями на все про все оптимальными назвать трудно. И уж если селезень и гусь в них как-то еще вписываются, то с тетеревиным током за минувший десяток лет я такого точно не припомню. На моей памяти были годы, когда весенняя охота в моей родной Смоленской области была открыта весь апрель. 10 дней – тетерев, 10 дней – селезень, и 10 дней – вальдшнеп.
Было это давно и не долго, но ведь умели же принимать мудрые решения. Хотя должен честно признать, что весна тогда не была такой ранней, как последние годы. Поля открывались, а вместе с этим начинались и тока – где-то в конце марта, а то и в начале апреля. Как пример, для сравнения, 2008 год. На Смоленщине охота открылась с 4 по 20 апреля, три дня в неделю. Приехал 31 марта, как всегда заранее, найти кормовые поля гуся и поставить шалаш. Полноценную охоту на тетерева даже и не планировал – глупо при такой весне.
И тем не менее старые, еще с детства известные токовища посетил – авось? Но, увы! Самое большее, что я обнаружил на одном из них – 12 молодых самцов, вяло репетирующих на расстоянии 10–20 метров друг от друга, изредка пытавшихся имитировать сближение для поединка. Побормочут, почуфыкуют, попрыгают, затем пощиплют что-то в траве, потом снова побормочут – жалкая картина. Буквально по всем полям в разброс: где 5, где 3, а где и вовсе 1 – крутились такие же молодые самцы, бормоча и чуфыкая. ГЛАВНОЕ – НИГДЕ НИ ОДНОЙ ТЕТЕРКИ. По моим многолетним наблюдениям – это главный признак окончания полноценного тока.
ВСЕ ТЕТЕРКИ УЖЕ СЕЛИ НА ГНЕЗДА. Нет тех, ради кого затевалось само таинство тока, отошли от дел и производители. А токовать продолжают те, кто занимал окраины тока – молодняк.
Знаю, многие охотники, даже бывалые, скажут – ерунда, токовики продолжают токовать. На основании личного опыта имею все основания не согласиться с этим, и вот вам мои аргументы.
Первый. Посмотрите на крайние хвостовые перья самцов – лиры, на то, как они закручены и сравните их. Не для кого не секрет, что возраст самца можно определить по изгибу этих лир. Охотники, побывавшие на току и сделавшие фото своих трофеев – внимательно посмотрите на них.
У подавляющего большинства лиры слегка загнуты – это молодняк. И если все остальные на вашем току были такие же, уверяю вас, тока во всей его красе вы не видели. У старого токовика лиры загнуты так, будто их крутили щипцами для завивки волос и они где-то на четверть длиннее, чем у молодого.
Второй, и главный аргумент. Разница в весе самцов. Взятый на току без тетерок, равно как и одиночно крутящийся, весит 1,6 максимум 1,8 кг. Нормальный же токовик тянет на 1,9–2,3 кг, попадались экземпляры и на 2,5 кг.
Один из охотников мне как-то отпарировал: «Похудели в процессе затянувшегося тока». Это легко проверить. На настоящем току молодняк присутствует, но не в центре тока. Вот какую картину мне в моей практике (всего несколько раз) посчастливилось наблюдать.
В разгар тока на краю токующий молодой самец, видимо набравшись наглости, взлетел и приземлился в центре тока. Ближайший к нему токовик не стал, токуя медленно, приближаться к нему, как к равному себе, он взлетел и с лету, буквально как ястреб, со всего маху ударил его (крыльями или лапами – не рассмотрел).
Отброшенный ударом молодой самец моментально снялся и улетел за пределы тока и видимости. Такое я видел всего несколько раз, но я это видел! Этот пример я привел еще и для того, чтобы вы поняли: если ваш шалаш стоит в самом центре тока, а в руках у вас дробовик, до молодняка вам не дотянуться – бить придется матерых, особо не усердствуйте. Но сейчас многие стали ходить на ток с карабинами.
Если отстрелять одного из центра тока и с окраины и сравнить их вес и изгиб хвостовых лир, разница в весе будет где-то в пределах полкило, что и является подтверждением моих доводов.
Конечно же, найти ток хотя бы на 50 голов в густозаселенной дачами и садовыми участками Московской области проблематично. Поезжайте в соседние области километров за 400–500, в Тверскую или в мою, родную, Смоленскую. Вы наверняка спросите, как узнать где много тетерева, а где нет?
Там тетерев есть везде! Больше всего его там, где есть торфяные болота, с брусникой и клюквой, а главное – где мало кабана. Я считаю, что наибольший вред популяции тетерева наносит именно кабан, подъедая кладки и само потомство. В одном из районов, где я часто охотился, в одном из обходов было много тетерева. Численность на токе доходила до сотни, правда было это лет 20 назад.
Затем там сделали зону покоя, поставили кормушки и стали разводить кабанов. Несмотря на то, что охота там запрещена, тетерев исчез почти полностью. И тем не менее найти ток голов на 50 – не велика проблема. Проблема может возникнуть в совпадении начала тока со сроками открытия охоты.
Теперь поговорим о токе, о шалаше и о самой охоте.
Много весенних токов на моей практике! Многие памятны, какие-то позабылись, но свою первую охоту и подготовку к ней я помню как сейчас! С вашего позволения, вкратце расскажу о ней. Была весна 1975 года, мне тогда уже исполнилось 13 лет. Имея на практике зимние охоты на тетерева, сгорал от нетерпения поохотиться на весеннем току. Дядя, уральский охотник-промысловик, учил меня: «Будешь ставить шалаш, как можно плотнее закрывай стенки, а главное – у бойниц и низа шалаша не должно быть ни одного просвета!»
Ток из года в год проходил на одном и том же посевном поле. Токовище располагалось в углу, между торфяным болотом и примыкающем к нему массивным пролеском километрах в двух от деревни. Весна началась бурно! Начали открываться поля, и утром, идя в школу, я услышал зычные бормотания тетеревов. В первый выходной от начала тока, на рассвете, пошел осмотреть ток сам. Нужно было определить место для шалаша. Осторожно подкрался по пролеску метров на 300. Все поле было усеяно тетеревами. Звуки тока буквально оглушали.
Почти по центру поля, в лощинках, росли два небольших в диаметре, но густых ивовых куста, они и поныне там, только разрослись прилично. Шалаш я решил поставить в одном из этих кустов. После обеда, когда ток опустел, я вырубил изнутри в одном из кустов площадку и устроил в ней шалаш.
В том году данное поле находилось под паром, и соломы на нем не было. Шалаш пришлось ставить из веток лозы, травы и бурьяна. Собрав с окраин поля траву и бурьян, я как мог закрыл стенки и низ шалаша. Крышу же просто закидал лозняком. Неделю, до следующего выходного, дал птицам привыкнуть к шалашу.
Помня наставления дяди, как минимум за час до того как появятся первые признаки рассвета, я уже в шалаше. Все так и сделал. Тихая морозная ночь. Сижу в кромешной тьме минут тридцать, как мне показалось, вдруг слышу чуфф, затем с промежутком секунд 10–12 еще несколько раз – чуфф. Затем протяжное чуфыыы. И сколько уж лет я хожу на ток, а этот первый, призывный клич токовика, бередит душу все сильнее и сильнее. Никак не могу к этому привыкнуть. Шума крыльев не было, токовик вышел из ближайших кустов, такое бывает очень часто, помните об этом! Затем другой отозвался, и пошла перекличка.
В полной темноте слышится шум крыльев. Один за другим косачи шумно слетаются на ток, сразу же подхватывая песнь, затянутую токовиком. Уже невозможно разобрать, сколько птиц голосит на токе. Вокруг шалаша, усиливаясь и нарастая во все стороны, разносятся бормотания вперемешку с чуфыканьем. Гул от тока стоит неимоверный.
И вот уже в редеющей тьме, как будто призраки на развалинах старинного замка, проявляются белые подхвостья косачей. По одной подлетают тетерки, рассаживаясь по ветвям деревьев, а то и прямо на поле, между пляшущими в их честь кавалерами.
Сумерки все больше редеют и ближайшие косачи уже хорошо видны. Бал в самом разгаре! Не раз, уже в зрелом возрасте, сидя в шалаше, мне приходил в голову вопрос: был бы маэстро Штраус охотником, какой бы вальс он написал для этого бала? И вот, как награда за мое терпение, из поредевших сумерек вылетает запоздавший косач и садится прямо передо мной, в 7–10 метрах от шалаша.
В голове мелькнула мысль: вот он, первый трофей! Моментально созрел план: тетерев начнет токовать, войдет в азарт, станет крутиться и подпрыгивать, в этот момент я готовлюсь к выстрелу, и как только после очередного прыжка приземлится – нажму на спуск! На всех своих последующих охотах я именно так и поступал!