Открытие в Ярославской области я продрожал от холода в белом маскхалате возле сиротливо расставленных чучел, которым некого было подманивать. И как-то так получилось, что недолгий массовый пролет гуся через центральные области прозевал.
В общем, под Ростов Великий мы с двумя друзьями приехали, когда гусь уже прошел. Радовало только одно: охотников тоже не осталось, и знакомый местный житель предложил нам занять любые пустующие скрадки на берегу разлива.
Один из нас с радостью принял предложенную подсадную и отделился, а мы с товарищем решили объединить наши чучела и заняли один скрадок.
Высаженная стая выглядела внушительно. Полсотни корпусных чучел окружили открытый шалаш по берегу, а на воде перед ним плавало полтора десятка поролоновых.
Все-таки рассвет встречали с надеждой, но чем светлее становилось, тем грустнее было смотреть в пустое небо. Нет, сказать, что гусей не было совсем нельзя, нет-нет, да на огромной высоте величественно проплывали косяки белолобых. Очевидно, последние стаи уходили дальше на север. Оставалось надеяться на такое желанное на охоте «вдруг». И это «вдруг» случилось.
Когда стало совсем светло, где-то вдали замяукал гусь-одиночка. Моментально ему в ответ запели, заулюлюкали два наших манка. Манки у нас очень хорошие, и играем мы в них благодаря большой практике неплохо, и гусь купился. Сначала большим кругом он облетел весь залив, а потом уже целенаправленно направился к нашим чучелам. Больше всего в этот момент я боялся, что по нему выпалит какой-нибудь дежурный любитель высотной стрельбы. Но, слава Трифону, мы в этот момент были на воде одни.
На всякий случай держу напарника за шиворот, когда гусь проходит над нами в 40 шагах – мало у кого хватает терпения удержаться от выстрела на такой дистанции. Шанс может быть всего один и сработать его надо по-серьезному. Гусь уходит, и напарник шепотом поливает меня отборными выражениями за то, что не дал стрельнуть. Частит он меня до тех пор, пока белолобый не идет на разворот. Гусь полукругом заходит на чучела и плывет, не махая крыльями, прямо на шалаш.
Вот теперь шагов двадцать – и можно бить. На всякий случай стреляем оба, и трофей, разбрасывая брызги, падает прямо в плавающие чучела. В общем и целом довольные, оставив приманки, идем к машине, и тут случается нечто удивительное. Пока решаем, имеет ли смысл оставаться на вечер, откуда-то наваливает четверка гусей и делает пару кругов над пустым шалашом.
Не успеваем мы погоревать об утерянной возможности, появляется пара и снова на шалаш. Бегом назад, может, еще будет шанс. Занимаем места и, как водится, пару часов сидим безрезультатно. Это всегда так, но мы упорно ждем еще хотя бы один «вдруг». И дожидаемся.
Снова одиночка, и мы срабатываем его по тому же сценарию. Приятеля уже за шиворот держать не пришлось, он даже поменял свою любимую 6-миллиметровую картечь на «единицу». Проникся правильной гусиной охотой. Но мне, к сожалению, уже пора, меня ждет другой напарник и дорога под Ярославль.
Через три часа я снова проезжаю Ростов в другой машине, но по тому же шоссе.
В военном хозяйстве на Волге примерно та же картина. Охотников очень мало и гусь уже прошел, но надежда и «вдруг» всегда с нами. Перед рассветом нам предлагают занять два гигантских шалаша, в которых можно жить неограниченное время со всеми удобствами. Оба похожи на стога сена с бойницами. Напарник соблазняется комфортом, а я, обнаружив неподалеку небольшую лужу, устраиваюсь в кусте перед ней.
Все «сухопутные» чучела сажаю ему, а себе оставляю плавающие, которые на воде смотрятся просто замечательно. Егерь показал направление, откуда появятся гуси, и ушел в машину, а мы остались дремать в укрытиях, дожидаясь рассвета.
Ну сколько раз зарекался не полагаться на чужие ориентировки. Нет, егерь скорее всего не обманул. Просто он помнил, как шел массовый, непуганый гусь с большой воды в дни открытия, а то, что осталось давно срисовало, где его встречают и совершенно не предсказуемо. И я, ориентируясь на указанное направление, замаскировал свой куст.
Именно поэтому стайка, налетевшая со спины, на удивление невысоко, первой заметила меня и, издав заполошный гомон, ушла в сторону. Наверное, я сильно устал и не выспался, потому что лишь слегка прикрылся со спины, набросав на куст немного соломки, посчитав, что это был случайный налет.
Пока птиц не было, меня все время тревожила одна мысль. Я не видел голову напарника. Как бы хорошо он не замаскировался, голова-то охотника должна торчать, хотя бы для того, чтобы оглядывать горизонт. Спрятать-то ее можно всегда. Тем не менее головы не было. Ладно, потом разберусь, а пока вот стайка идет совсем невысоко и прямо на нас. Загалдели, заметили обманки, и пошли на круг. Мне больше хочется, чтобы стрельнул мой друг, и гуси тянут как раз на его шалаш.
Вот проходят над ним на убойной дистанции, но выстрела нет. И головы нет. Загадка. Ладно, потом разберусь, а пока стайка ползет ко мне. Пропускаю ее (гуси предпочли воду с плавающими чучелами и реагируют на них) и краем глаза слежу за следующим заходом. Гусей штук восемь, сейчас выровняются на заход и будут у меня на блюдечке.
Но тут вижу, что, когда птицы подойдут шагов на сорок, то увидят меня через не закрытую сторону куста. Поэтому, не дожидаясь, первый вскакиваю и открываю огонь. Дистанция не близкая и дробь «тройка» только хлещет по перу. Лишь четвертым выстрелом, двумя нулями вырываю одного гуся из табунка. Ну ладно, и то хлеб. А что же мой товарищ и его голова, так и не появившаяся из стога?
Поднимаю гуся и иду выяснить, в чем дело. Все оказывается до смешного просто и... нелепо. Какой-то умный строитель не предусмотрел стрельбу из шалаша влет и сделал его с крышей. Мой напарник мог только выглядывать в бойницы, а вылезти он боялся, чтобы не испортить охоту мне.
Благородно, конечно, но лучше бы сломал крышу. Да и я лопухнулся, не проверил, куда его сажаю. Интересно только, как раньше из него стреляли? Наверное, это был шалаш на селезня. Еще три часа сидим, но гусей больше нет. Пора домой.
Все-таки, если приплюсовать этих гусей к десятку ставропольских да тягу в Подмосковье, то можно сказать, что сезон прошел не совсем впустую.
Из архива редакции