Каждый год охотник, имеющий легавую собаку, с нетерпением ждет открытия сезона охоты на болотную дичь. Прошла весна с состязаниями и выставками, дупеля и бекасы подросли и готовятся к скорому отлету. Наконец, после прохождения бюрократических формальностей, вы выходите в угодья, посылаете собаку в поиск, и вот оно, то, ради чего вы трудились несколько месяцев – стойка собаки по дичи. «Вперед!», и перед вами вылетает дупель, выстрел – чистый промах. Эх, надо было отпустить!
Удовольствие? Безусловно! А сколько оно стоит? Попробуем разобраться. В последнее время, в связи с принятием нового «Закона об охоте...» № 209 ФЗ, охотпользователи – общества и частные охотхозяйства – были поставлены перед необходимостью выплачивать непомерные арендные платежи до 10 рублей за гектар в некоторых центральных регионах.
Помимо этого, в любом хозяйстве существуют расходы на зарплаты, обслуживание техники и биотехнические мероприятия. Если в частном охотхозяйстве большая часть расходов покрывается за счет внешних вливаний спонсоров или владельцев, то общества вынуждены идти давно протоптанной дорожкой, повышая размер членских взносов и цены на услуги.
Я умышленно не произношу слова «путевка», так как сегодня, согласно «Закону об охоте...», для производства охоты достаточно разрешения на добычу охотничьих животных, и, следовательно, вышеозначенная путевка является только чеком на оплату услуг, предоставляемых потребителю (охотнику) производителем означенных услуг (охотпользователем).
Это, кстати, прямо указано в письме президента РОРС Э.В. Бендерского председателям обществ охотников и рыболовов № 280/кс от 12.08.2009. Кстати, в отличие от частных охотхозяйств, ни в одном уставе ни одного охотобщества не показано извлечение прибыли от коммерческой деятельности в качестве цели деятельности организации. Более того, путевка не может служить разрешительным документом на посещение охотничьих угодий, т.к. никто, кроме государства, не может продавать право на охоту.
По-моему мнению, право на охоту на массовые виды относится к публичному сервитуту, т.е. неотъемлемому праву граждан пользоваться природными ресурсами своей страны. Пользование же массовыми видами охотничьих животных является присвоением природной ренты, а это прерогатива государства. Важным условием ее образования является ограничение доступа к природным ресурсам, приносящим ренту. Использовать конкретный ресурс может только один пользователь.
В литературе такое ограничение иногда называется монополией на природный ресурс как на объект хозяйствования, и оно противопоставляется свободному доступу к ресурсу. Разговаривая недавно с одним председателем областного общества охотников, я был поражен нежеланием понять простую истину – право на охоту не может предоставляться никем, кроме государства, а животный мир является общенародной собственностью. Кстати, проблемы доступа к массовым видам решены рыболовами, только для этого потребовались манифестации с удочками.
Испокон веков общества охотников создавались как объединения людей, увлеченных общей страстью к охоте, любви к родной природе. Приходилось видеть, как грубые деревенские мужики на охоте становились как дети, гоняясь днями за одним заполошным зайцем. В 60-е годы советская бюрократическая машина решила провести всеобщую приписку охотничьих угодий, ликвидировав охотничью вольницу и создав бюрократические клоны в охотничьей среде.
Помнится, в своей статье того времени Я.С. Русанов восклицал: «Я за охоту русскую!», имея в виду право на свободную охоту, сохранение национальных традиций в охоте как культурно-общественном феномене. Возможно, самой главной задачей, после сохранения охотничьей фауны и традиций, является воспитание новых поколений молодых охотников, которым небезразлична судьба родного края.
И к чему же мы пришли? К коммерциализации охоты! Охота в нынешнем виде становится недоступным удовольствием для большинства. Причем речь идет именно об охоте на массовые виды дичи, зачастую пролетной, которая не требует никаких денежных вливаний ни в сохранение биотопов, ни в дичеразведение.
Массовые виды, такие как вальдшнеп, перепел, коростель, болотная дичь, утиные на пролете, зайцы, лисы, никак не реагируют на биотехнические мероприятия, их численность зависит либо от погодных условий, либо от эпизоотической обстановки в регионе.
Впрочем, местного вальдшнепа и тетерева успешно уничтожают безмерно размножившиеся кабаны, ставшие основным источником пополнения кассы охотпользователей. В денежном выражении весенняя охота для не членов обществ до тысячи и более рублей в день.
Для членов обществ суммы оплаты отличаются в разы, естественно, в меньшую сторону. И это только за право нахождения в угодьях с ружьем, не предоставляя никаких реальных услуг: ни шалашей, ни подсадных уток. А какие услуги можно предоставить при охоте на вальдшнепа? Ну, может, чай вскипятить…
В так называемой типовой путевке услугами обозначено ознакомление с границами охотничьего хозяйства, лекция по технике безопасности на охоте и правилам охоты. Раньше егерь дядя Вася все это рассказывал бесплатно.
Самое главное, что, не предоставляя реальных услуг, навязывая ненужные услуги, охотпользователь идет на прямое нарушение «Закона о правах потребителя». Доходит до прямого нарушения налогового законодательства, когда деньги за «путевку» предлагают внести в виде пожертвований на развитие охотобщества. Этакая форма благотворительности.
Летне-осенний сезон охоты, как говаривал один полководец «…на носу, а носы наши коротки, значит, близко». Давайте не будем портить друг другу праздник, а то ведь можно и как говорит «национальный лидер», – в суд?!