Весной гуси у нас на Рязаньщине - дело обычное. Хотя в последние годы их количество уменьшилось в разы, они есть и сотенные стаи наблюдают не только охотники, но все прочие жители района.
Однажды мой сосед, будучи охотником азартным и неуемным до фанатизма, приметил стайку гуменников, которая, по его словам, два вечера подряд кружилась над одним и тем же малопривлекательным, казалось бы, полевым болотцем.
Бродягой он был ярым, использующим малейшую возможность сбежать из дома на охоту, но... Вот невезло ему на этой охоте просто фантастически: у него не гоняли собаки, «живили» и осекались ружья, которых он поменял невероятное количество, зайцы всегда выскакивали в тот момент, когда он смотрел в другую сторону, а утки, за редким исключением, «улетали умирать» куда-нибудь подальше от незадачливого стрелка.
И, очевидно, не доверяя более коварной фортуне, решил он привлечь к такой важной охоте меня. Мужиком мой сосед Серега был правдивым и бесхитростным, поэтому я с радостью принял его предложение, ничуть не усомнившись в том, что дело действительно так и обстоит.
Приехав на место, мы обнаружили в лесополосе, неподалеку от болота, два мотоцикла и «козла».
−Серега, ты мне одному про гусей рассказал или еще кому?
−Вроде бы не говорил... Вот только Петьке на работе и Лешке еще.
Ну что же, удивляться нечему.
Все мужики были знакомыми и ждать прилета стаи решили совместными усилиями, но, честно сказать, девять человек на одном болотце – явный перебор.
Однако гуси об этом не знали ничего и точно в указанное Серегой время показались над горизонтом. Все стрелки попадали в траву, а гуси снизились метров до двадцати и закружили над жнивьем, постепенно приближаясь к нашему болотцу.
– Не стреляем, – прошипел-прорычал я и разношерстная публика, многие в которой были значительно старше меня, к моему удивлению, послушалась. Стайка, голов в тридцать, прошла метрах в восьмидесяти от нас и я сам не понимал, как удалось удержать ходившие ходуном руки, которые сами, помимо моей воли, пытались бросить приклад в плечо.
– А если больше не подвернут? Ведь какая-никакая позможность все же была! Вот уж получу тогда «на орехи» от оставшейся без выстрела братии, – проносились в голове спутанные мысли. Гуси, выполнив очередной вираж, развернулись в нашу сторону и навесились прямо на болотце.
– Бум! Бум! Бах! Бах! Бах! – загремели разнокалиберные стволы. Могу четко сказать, что гусь, упавший мне прямо под ноги, был сбит мною. Про второго спорить бы не стал, что при такой плотности огня было бы просто неразумным.
Всего совместными стараниями было добыто пять отменных, по осеннему увесистых, гуменников. На моего первого гуся претендовать никто и не пытался, а вот по поводу остальных разгорелась жаркая дискуссия (без моего участия), грозящая перерасти в битву. Это, разумеется, сильно омрачило радость удачных выстрелов. Сереге ничего не досталось, и мне убедить мужика, схватившего двух гусей, поделиться с ним добычей не удалось. Больше на это болотце стайка не прилетала...
Ноябрь. Открыта охота на лису и зайца, но и на птицу еще не закончилась. Едем с друзьями в луга попытать счастья в загонах на ушастых и хвостастых. Снега нет. Ударившие морозы осадили на болотах обильную заросль телореза (всенародно называемого несколько иначе). Льда еще нет и акватории водоемов прилично прибавили благодаря затяжным осадкам. Утки мало и если держится еще в наших краях, то больше по рекам. Но все же надежда есть. А вот увидеть стаю гусей голов в пятьдесят никто и не надеялся. А они вон – сидят метрах в трехстах от дороги.
– Миша, не останавливайся! – умоляю я водителя нашей «буханки», – сейчас снимутся и поминай, как звали! Гуси, вытянув длинные шеи, дружно провожали нас настороженным взглядом. Не взлетели! Уже хорошо. Теперь можно думать и строить планы. А план вырисовывается один и дружно принимается всей командой.
Даем большой круг, не показываясь на глаза птицам, Николай, Александр и я растягиваемся по удобной низинке, а Михаил объезжает замеченное место присады и пытается поднять их на нас. Шансы невелики – от нашей засидки до гусей довольно далеко. Они и высоту могут набрать приличную, и отвернуть в любой момент, но направление ветра благоприятствует и оставляет нам надежду.
– «Блажен, кто верует» – Михаил не подкачал и гуси плотным гуртом навалились на меня, лежащего посередине нашей тройки. Это был мой день: я был именинник, баловень судьбы, герой дня и победитель. Пара огромных серых была тому убедительным подтверждением. Красавец-гусак, взвешенный дома на безмене, потянул на 6,5 кг. За точность прибора поручиться не могу, но больше таких экземпляров в руки мне не попадало.
Вдвоем с Николаем въезжаем в луга без особой надежды на успех. И вот удача! От асфальта и полкилометра не отъехали, а на первом же по-осеннему открытом водоеме видим на противоположном берегу партию отдыхающих гусей.
Они спокойны – местность просматривается прекрасно и наше появление никаких опасностей у них не вызывает. А напрасно! Коварный план зреет в моей голове моментально!
– Давай так, – делюсь мыслями с другом, – ты обходишь озеро справа и сидишь во-о-н за теми кустами. Я уезжаю далеко влево и пытаюсь подползти к ним на выстрел.
– Ты гусей не знаешь! – выражает сомнение Николай, – подкрасться к сидящей стае на выстрел еще никому не удавалось!
– Значит, я буду первым! – самонадеянно заявляю я.
В остальном мой план прост и надежен тем, что лучшего все равно нет. Так и сделали. Как я полз эти 500–600 метров, раздирая ладони, скрываясь за малейшими возвышенностями, казалось бы, идеально ровной луговины, сдерживая рвущееся из груди дыхание и пытаясь успокоить прыгающее до подбородка сердце, рассказывать не стоит. Охотники меня прекрасно поймут, а не охотники сочтут дурацкой забавой. Но сам я с удовольствием взглянул бы на себя в этот момент со стороны.
Гуси сидели совершенно тихо, но я своим колотящимся сердцем, своим нюхом охотницким чувствовал, что моя бредовая затея почти удалась. Осторожно приподняв над травой голову, я увидел метрах в тридцати прямо перед собой длинную гусиную шею с маленькой головой. Гусь внимательно глядел на меня черным глазом. Миг и горохочущий плеск мощных крыльев заполнил весь мир.
Основная стая сидела ко мне значительно ближе, я увидел самого дальнего, сидящего чуть в стороне гуся, но глаза в это мгновение воспринимали только показавшимися огромными развернутые крылья моей птицы. Толчек приклада в плечо, хлесткий удар «двойки» по перу – и сильный всплеск упавшей в воду добычи вернул меня в мир реальности.
Эх! Не было у меня в ту пору пятизарядки, и мой второй, вероятно, чуть поспешный выстрел ограничил мои возможности, приведя к подранку, добить которого было уже нечем. Гусь, так нужный нам для полной справедливости, тяжело перевалил за кусты ближнего болотца, и часовые поиски подранка успеха не принесли. И дальнейший дуплет друга не смог исправить ситуацию. Но серый, с трудом извлеченный совместными усилиями из воды, оказался достойной мне наградой.
Были еще безуспешные попытки подстроиться к кружащейся над лугами стае. Были стремления повторить только что описанный «подвиг», развеянные подъездом праздных стрелков. Были удачные дуплеты моих друзей Александра и Михаила по нагнаным мною стаям. Но все эти случаи остаются везением, удачей, промелькнувшим крылом Синей птицы, счастьем охотницким.
Этой осенью мы с Александром заприметили косячек гусей, кружащий над кукурузным полем. Всем известно: гусь к кукурузе неровно дышит. И нагнать мы их друг на друга пытались, и профиля выставляли, а сами, укрывшись надежно, в манок «улюлюкали», – ну ничего не получается!
И главное – как едем на охоту, так непременно гуси на кукурузе пасутся, как засидку устроим , так либо стороной пройдут, либо вообще не прилетают. Мы уж на поле заветное, как на работу ездим, а толку нет. И ведь никто, кроме нас, попыток подобных не предпринимает! Ну это только нам на руку.
Сижу я однажды между полями на меже – в бинокль на гусей поглядываю. Саша мой на другом конце аналогично развлекается. Гуси сегодня на озимях восседать изволят и к нам, на кукурузу, лететь не желают. Час сидим, другой. И ведь не май (как говорится) месяц! Температурка около 0, то дождь, то снег с неба срывается и ветерок приличный! Правда, ветерок от меня к гусям, а за спиной у меня кукуруза – надежду вселяет.
Вот Александр Петрович заскучал и мне по телефону сообщает, мол, пойду-ка я их на тебя стронуть попытаюсь. Я и сам бы уже прогуляться не против, но он: «У тебя пятизарядка – тебе и сидеть.» Возражать трудно – сижу. И только он тронулся, вдруг – что такое – самолет! АН-2, мой любезный! Коллеги-авиаторы несутся на 50 метрах, облака низкие – антеной цепляют.
И так они летят удачно, что гусиная сотенная стая дружно поднимается и прямо на меня над землей направляется! Я на меже, как клякса расстекся. Лицо кепкой камуфляжной закрыл и между травинок выглядываю: отвернут – так и смотреть нечего, налетят – увижу, услышу!
Все нормально, однако, расстянувшись в ширину, стая на десяти метрах уверенно накрывает меня своим левым крылом...
О, моя великолепная, прикладистая, идеально сбалансированная и уникально мне подходящая любимая моя «итальянка»! О, мои замечательные 52-граммовые «магнумовские» патроны: три «тройки» и две «единицы»! Я стоял, держа в руках ружье с раскрытым затвором и отсутствующим взглядом провожал набирающую высоту стаю.
Что это? Я плохой стрелок? Да нет, на весенней охоте прошед шего сезона я взял 8 гусей, использовав три предоставившихся случая. Конечно, не без промаха, но ведь не так же! И ведь никакой помехи – чистое поле!
Волнение! Конечно, волнение! Чем желаннее, чем ценнее добыча, тем больше волнуется охотник. И если на шестом десятке лет со мной такое еще случается, значит, ездить на охоту еще стоит!
– В загон! Вечным загонщиком! – крикнул я, подъезжая к другу. Я имел в виду себя, конечно!