Утиные силуэты

Наша группа из трех человек, в составе которой я, Василий и его сын Саша, с фонариками в руках пробирается в глубь болота, чтобы там встретить первую зорьку открытия утиной охоты. Впереди следуют наши собаки: мой курцхаар Ромул и дратхаар Ким. Александру скоро исполнится пятнадцать лет, он еще не охотник, но отцу очень хочется, чтобы его увлечение передалось сыну по наследству.
Существовавшая когда-то здесь тропа заросла кустарником да камышом, а березовая поросль превратилась в стройные деревца, высотой выше человеческого роста, поэтому идем на авось. Слева послышался лопот крыльев взлетевшей утки. То ли мы ее подняли, то ли наши собаки... Где-то с другого края болота ухнул выстрел, а почти следом за ним раздался дуплет. Темновато еще, но раз стреляют, значит, знают  по ком! Выстрелы заставили нас быстрее продвигаться к намеченным местам. «Четверка справа!» – слышу за спиной голос Василия. Поворачиваю голову и вижу четыре расплывчатых утиных силуэта, растворяющихся в предрассветной мгле.
Выйдя за березовые заросли, делаем остановку. Вытирая пот со лба и отмахиваясь от комаров, начинаю определяться с точкой нашего местонахождения. Как же все заросло, просто не узнать местность! Осмотревшись, начинаю понимать, что мы значительно забрали вправо. А выстрелы начинают раздаваться все чаще и чаще. «Сви-сви-сви» просвистели в вышине утиные крылья.
На востоке начала обозначаться розовая полоса. Над камышом поплыл легкий туман. Где-то в вышине гнусаво вскрикнула цапля. Чтобы не терять время, решаем остаться здесь же. Василий с сыном и Кимом отходят вперед метров на сорок и останавливаются возле кустарника. Я отхожу немного в сторону и становлюсь под невысокую березу. Зарядив ружье, укладываю рядом Ромула и начинаю ждать.
Вскоре по нашим следам на меня выходят два местных охотника, которые, как выяснилось, тоже сбились с нужного курса. Сообразив, куда их нелегкая занесла, они вслух дали такую оценку произошедшему, что утки на некоторое время были вынуждены перестать летать, переваривая в своих головах услышанное. Не долго думая, охотники уходят в сторону от нас и там останавливаются.
«Бах», «бах» – раздается  дуплет напарника, но команды «подай» дратхаару нет. Засмотревшись в сторону соседа, досадно прозевал чирка, стрелой пронесшегося слева от меня. Сбоку на Василия в меру налетает кряковая. Выстрел, второй – и кряковая, качнувшись влево-вправо, потянула со снижением в сторону местных охотников. Дружно ухнули их ружья, и утка камнем рухнула вниз.
Новая утка налетает на отца Саши. Выстрел – и кряковая отвесно валится в густые камыши. Слышно, как Ким ищет в них сбитую  утку, и вскоре она оказывается в руках его хозяина. Поздно замечаю чирка. Развернувшись, бью по нему вдогонку дуплетом, отчего он только увеличивает скорость. Обращаю свой взор на новый выстрел Васи и вижу камнем летящего вниз чирка. После тщательных поисков в густых камышах, дратхаар подает битую птицу хозяину.
Из-за леса брызнули первые лучи солнца. Россыпями бриллиантов заиграла в солнечных лучах утренняя роса. Вовремя замечаю издали летящую в мою сторону крякву. Не долетев до меня метров сорок, утка начинает разворачиваться. Бью по ней раз, второй, и, закувыркавшись в воздухе, она со снижением утягивает в сторону, скрывшись за березами. Точного места, куда упала утка, я не видел, поэтому направляюсь с Ромулом искать. По команде пес уходит в поиск, а я сажусь на березу-выворотень и начинаю ждать.
Прошло минут пятнадцать, как я услышал в камышах быстрые шаги приближающегося ко мне  Ромула. Секунда, другая – и предо мной с живой уткой в пасти предстает мой верный помощник, который садится напротив и отдает  в руки трофей. Награждаю его кусочком сушки, после чего обнимаю за шею и прижимаю к себе. Спасибо тебе, дружище!
После завтрака решаем переехать в другое место. Прибыв на небольшой карьер, заросший по периметру камышом вперемешку с осокой и другой болотной растительностью, мы решили расположиться на его берегу лагерем. Выгружая из машины вещи, замечаем, как в стороне под наш берег садится чирок. Зарядив ружье, напарник с Кимом отправляется попытать счастья. При подходе к  предполагаемому месту, с воды свечкой срывается чирок и, сбитый выстрелом, тут же падает на воду.
С чирком, ружьем и улыбкой, равной не ширине, а длине приклада, Василий подходит на наш стан. Несмотря на то, что все происходило на наших с Сашей  глазах, его рассказ о добыче утки занял минут пятнадцать...
Разбив лагерь, готовимся развести огонь и вскипятить чайник. А в этот самый момент видим, как под противоположным берегом в камыш садятся три кряквы. План созревает сам собой. Вася опять надевает болотные сапоги, подпоясывается патронташем и, забросив за плечо ружье, с Кимом отправляется к севшим в камыш уткам. Я с Ромулом становлюсь напротив, под одиноко растущую на нашем берегу березу. По замыслу, утки после подъема должны налететь на меня.
Подойдя на место, напарник с собакой уходит в камыш поднимать птиц. Мне хорошо слышно, как в зарослях орудует дратхаар, и вскоре из них с кряканьем поднимается утка, однако высота камыша не позволяет Василию увидеть ее, отчего улетает она без выстрела. Мне тоже не пришлось стрелять по ней ввиду того, что кряква пролетела от меня  вне зоны досягаемости дробового снаряда. Проходит несколько минут и с камыша взлетает еще одна утка и направляется прямо на меня. Напустив птицу метров на двадцать пять, вскидываю ружье и первым же выстрелом сбиваю ее. Упав на воду, кряковая мгновенно  ныряет. С ружьем на изготовку жду, когда она вынырнет, чтобы вторым выстрелом добить ее, но тщетно, утка так и не появилась на поверхности. Недалеко от места падения птицы проходила полоска камыша, примыкающая к прибрежной растительности, вот в нее скорее всего и забился подранок.
Посылаю курцхаара подать птицу. В месте падения утки на воду он закружился на месте, но я,  окликнув его свистком, жестом посылаю сместить поиск в направлении камыша. Проходит несколько минут, и из-за надводной растительности с уткой в зубах выплывает курцхаар.
Сходимся с Василием, и я предлагаю ему проверить одно укромное местечко, где любили дневать утки. Если до нас там никого не было, то удача может улыбнуться нам.
Скрытно подойдя  к небольшому бочагу, обросшему кустами и бурьяном, шепотом указываю напарнику, куда ему нужно встать, а сам, уложив Ромула, по еле приметной тропе начинаю подходить к водоему. Осталось сделать каких-нибудь пару шагов, как впереди слышу шумный лопот крыльев взлетевшей утиной стайки, и почти следом, сбоку, раздается быстрый дуплет. Уже не таясь, выхожу на берег, и прямо передо мной из-за островка осоки с воды поднимается запоздавшая со взлетом кряковая. Вскидываю ружье, выстрел – и чисто битая утка грузно шлепается на поверхность воды, а уже через несколько секунд я с благодарностью принимал ее из пасти четвероного друга. Как выяснилось чуть позже, дуплет Василия не принес ему успеха, так как, запоздав немного с подходом, стрелять ему пришлось через  кусты, ветки которых и приняли на себя оба заряда.
На вечернюю зарю становимся  на противоположных берегах. Едва солнце коснулось горизонта, как начался вечерний лет уток. К сожалению, над нами они пролетали за пределами выстрела. Достаю из ягдташа манок и, крякнув  в него несколько раз, начинаю прислушиваться. Недалеко от напарника, в камышах, на него отзывается утка, наверное, молодая, из разбитого выводка. Дратхаар, услышав недалеко от себя кряканье, напролом, прыжками устремляется в ту сторону. И вскоре впереди шумно поднимается кряковая. Гремит дуплет Василия – и трофей падает на воду. Снова использую манок, и снова на него отзывается утка, на этот раз с другой стороны. Дратхаар опять шумно пробирается по камышам в интересующем его направлении, но птица не подпускает собаку. Кряканье взлетающей утки нарушает тишину августовского вечера. После взлета утка направляется в мою сторону. Выстрел, и, подломив в воздухе крылья, она картинно падает на зеркальное пятно воды. По команде курцхаар не менее картинно доставляет ее с воды в мои руки.
А вот уже и звезды после дневного отдыха вновь стали собираться на небе. Пора на бивак. Где-то вдалеке хлопнул выстрел. Он поставил точку в окончании первого дня открытия утиной охоты.