Об одном из эпизодов его охотничьей жизни рассказал Ким Геннадьевич Куликов, в прошлом инспектор-охотовед в Военно-охотничьем обществе.
Сам Ким Геннадьевич, повоевав во Вторую мировую с японцами на Дальнем Востоке, хлебнул, как говорится, окопного лиха, но выстоял и выжил. Впрочем, известен он не как военный специалист, а как талантливый охотовед и удачливый охотник.
Его многочисленные охотничьи трофеи превратили московскую квартиру в филиал зоологического музея. Но самое интересное в этом собрании не экспонаты – шкуры, рога и чучела добытых им зверей и птиц, а те истории, которые связаны с добыванием трофеев. Одна из них как раз о маршале Еременко...
К тому времени, как судьба свела Кима Куликова с Андреем Ивановичем, последний был уже в годах.
Естественно, слегка погрузневшему маршалу нашли охотничье хозяйство поближе к столице, да такое, где утка – Андрей Иванович особенно любил утиные охоты – должна была летать так же густо, как комары над дымовьем. Такое место Куликов нашел под Фрязево: болотца и озерца, камыши, кустарник из ольхи да ивняка – чудесное местечко.
Маршал приехал к вечеру, чтобы с рассветом выйти на безымянное озеро, где ему уже приготовили скрадок. И все было чин по чину до той поры, пока Ким Геннадьевич не объявил, что помогать Андрею Ивановичу будет егерь Клавдия Ильинична Куликова. Маршал даже поперхнулся и бросил вилку на стол.
– Да не шутите со мной! Как это? Егерь – женщина? Ну, сразу понятно, не будет охоты.
– Да лучше ее специалиста за триста километров не найдешь, – пытался заступиться Ким Геннадьевич.
– Верю! Ну а как мне с бабой в шалаше сидеть? Я их в свое время и в окопы-то не пускал.
Охота явно срывалась, но тут привели Клавдию Ильиничну, а точнее, просто Клаву, потому что девушка была, что называется, на выданье: молода да ядрена, глазищи в пол-лица, волосы густые да шелковые. И стать лебединая, и голос глубокий, проникновенный. При этом Клава запросто могла освежевать кабана, пройти по пояс в снегу несколько километров, нагоняя зверя на номера, и разобраться в хитросплетении заячьих следов.
Конечно, маршал не мог полностью оценить сразу все ее достоинства, тем более что одета Клава была в неказистую телогрейку и ватные штаны – обычную для тех лет рабочую одежду егеря, способную изуродовать самую изящную фигуру. В общем, маршал в конце концов смирился.
Перед рассветом, когда Андрей Иванович допивал чай из алюминиевой кружки, Клавдия Ильинична решительно взяла управление процессом охоты в свои руки, скомандовав: «Пора, а то опоздаем!»
Маршал хмыкнул, но подчинился.
Утро выдалось ленивым. Рваные серые облака низко летели над землей, ярко-оранжевая полоска рассвета предвещала ветер и холод. Погода сулила удачу: под такой холодный ветерок утку словно леший гоняет. Но маршал был хмур и молчалив, вероятно, опасаясь присутствия на охоте женщины. Устроившись в засидке, он стал ждать уток, с некоторым раздражением вздрагивая всякий раз, когда Клавдия дула в манок, «выкрякивая» проносившихся где-то в подзвездной высоте селезней.
Как назло, кроме него, никто не обращал внимания на эти резкие звуки. Стайки уток, словно сговорившись, облетали засидку маршала стороной, и он с завистью прислушивался к эху пальбы, доносившемуся справа и слева.
Наконец призывы Клавдии Ильиничны были услышаны, и тройка селезней спикировала прямо под стволы маршала. Дуплет свалил двух крякашей, и Андрей Иванович в мальчишеском азарте выбежал подобрать добычу, поднял уток над головой и победно потряс ими. Радость его охладил хмурый взгляд егеря, явно не одобрявшего излишнюю эмоциональность на охоте.
И тут утка идти перестала. Уже и солнце выползло наполовину, и ветер стих, и облака рассеялись, а маршал все еще надеялся на удачу. Наконец прямо на шалашик метнулся из-за ракитника мелкий чирок, и Андрей Иванович, отпустив его на дистанцию, сбил одним выстрелом. Чирок криво спланировал, глухо шлепнулся в воду и закачался на волнах метрах в двадцати от берега.
– Эх, собаки-то нет, придется бросить добычу, – с деланной досадой проговорил маршал, обращаясь к егерю.
– Как это бросить? – распевный голос Клавдии Ильиничны резко контрастировал с тоном ее вопроса. – Какой это уважающий себя охотник бросит добычу?
– Ну да! Полезу я в ледяную воду из-за этого чирка! – возразил Андрей Иванович.
– Чирок не чирок, а добыча! – упорствовала Клавдия Ильинична. – У нас так не принято, чтоб бросать…
– Ишь какая правильная! Хочешь – сама и доставай!
– Вообще-то кто стрелял, тот и достает,– возразила она упрямо.
– Ну да, поучи старика! Тоже мне, егерь в юбке! Девчонка!
Андрей Иванович подзадоривал девушку, не зная, что Клава могла снести любые колкости, пока они не касались ее права на профессию.
– И не девчонка, а егерь, – возмутилась Клава.
– Вот те на! Да кто ты такая, чтобы маршалами командовать?
– А мне все одно: маршал – не маршал. Здесь у всех одно звание – охотник. А я над ними начальник!
Клавдия Ильинична рассердилась не на шутку. Досадно было, что не подчинялся ее законным требованиям такой важный клиент. Такого она простить не могла. Рывком сдернула с себя тяжелую телогрейку, стянула свитер, сбросила яловые – сержантские – сапоги и выпрыгнула из брюк.
– Эй, эй! Ты что это? – попытался остановить ее маршал.
Но Клава продолжала разоблачаться, сняв с себя все до последней тряпочки. Маршал в смущении отвернулся, но не было силы удержаться и не смотреть на представление, устроенное рассерженной женщиной.
Она решительно, но осторожно, потрогала воду, инстинктивно прижав локти к груди, и быстро побрела по заливу, шумно разгребая коленями воду. Несколько метров, отделяющие ее от тушки чирка, казалось, никак не сокращаются, но вот она добрела до трофея, схватила его и повернулась лицом к берегу. Андрей Иванович опустил голову и не поднимал глаз даже тогда, когда она, бросив к его ногам жалкого чирка, обтиралась своим свитером и одевалась.
Он повернулся к ней, когда она снова была в полном рабочем облачении.
– Ладно, научила меня, дочка, – смущенно сказал он. – Теперь давай бегом на базу, нужно быстрее согреться. А я сам дорогу найду.
– Ну уж нет! У нас так не положено – бросать охотника без присмотра, – снова упрямо возразила Клава, сдерживая зубную дрожь.
– Что ж спорить с женщиной! Тогда побежали вместе. Давненько мне бегать не приходилось!
И не понять было, сердится он или подшучивает над собой.
Едва добравшись до базы, маршал тут же вызвал адъютанта, тот – водителя, и, не объясняя ничего, гости укатили восвояси.
– Теперь жди привета. Ох, и достанется нам с тобой, Клавдия Ильинична! – причитал начальник хозяйства, выведав у егеря, что произошло на охоте.
Через два дня маршальская «Волга» появилась снова. Адъютант распорядился вызвать Клавдию.
– Ну-с, товарищ егерь, маршал приказал объявить вам благодарность за науку. И передать вот эту коробку конфет к чаю. Да еще отрез шелка на платье. Не все же вам в спецодежде ходить!
Вот и вся история.
Так при чем здесь собака маршала, спрашивается? В том-то и дело, что, если бы была собака, Клавдия Ильинична Куликова так никогда и не надела бы шелкового платья: на егерскую зарплату не больно-то пошикуешь. Правда, говорят, маршал больше никогда без собаки не охотился.
Жаль только, что давно нет Андрея Ивановича, не так давно ушла Клавдия Ильинична и совсем недавно – Ким Геннадьевич Куликов. Но осталась навсегда добрая о них память.