Неуемный Роман пригласил меня в Вязники отметить в лугах новомодный охотничий праздник св. Губерта по практической охоте: «Посмотрите наших вязниковских подружейных собак в работе, дадите им оценку…» Особенно подкупило меня его сообщение, что, мол, по старинным преданиям, в эти самые места, еще в девятнадцатом веке, специально езживал поохотиться на высыпках дупелей сам Н.А. Некрасов. Помнятся его знаменитые строки: «Опять я в деревне. Хожу на охоту. Пишу свои вирши. Живется легко…».
До Вязников от Коврова 40 минут по автостраде М7 «Волга». Переехал по наплавному мосту Клязьму. Через три километра съезд с асфальта в луга. 7-30 утра. Роман уже здесь. Ждет участников. С некоторым опозданием подъезжают и они – спаниелисты и легашатники.
Странно, но здесь, в этой глубинке, практически отсутствует культура охоты по красной дичи. Местные повально, за редким исключением, предпочитают охоту на уток. Не потому, что вкуснее, просто мяса больше. Но Роман, проявляя порой стоицизм, пытается изменить их взгляды на охоту со спаниелем, организовывая различные полевые мероприятия по перу. Вот и сегодня под флагом св. Губерта проводит состязания по практической охоте по перепелу. И я стараюсь помочь ему, чем могу. Поскольку участников оказалось немного, мероприятие не затянулось надолго. Финальное построение, вручение призов и наград, добрые пожелания друг другу, и на сегодня «все свободны»…
Левый низменный берег Клязьмы под Вязниками – сплошные заливные луга. Местность ровная – ни холмов, ни возвышенностей. Кажется, что редкие здесь деревеньки «плавают» в половодье. Но нет, никакая вода их не заливает, хотя и плещется порой у самой околицы. Так весной они и стоят неприступными островками посреди безбрежных вод. А напротив, с высокого правого берега Клязьмы, смотрят на них и удивляются высотные новостройки древнего города. Эти особенности, видимо, объясняют изобилие здесь болотно-луговой и прочей пернатой дичи. Так было испокон веков. Так это есть и сейчас. Наши образованные предки понимали толк в красоте бродовой охоты с хорошей подружейной собакой и специально наезжали сюда поохотиться вволю на «красную» дичь. И уж если охотничьи тропы привели меня сюда – грех не воспользоваться случаем и не приобщиться к тем страстям, что притягивали в эти луга заядлых охотников.
Роман предложил показать свои коронные места в этих угодьях. Неужели, думаю, они еще богаче дичью, чем здесь? Неожиданно зазвонил его мобильный. Это Сергей Душин – отец Романа, заядлый охотник и старинный мой приятель. Оказывается, по случаю выходных дней он приехал из Коврова сюда поохотиться. Ностальгия, ведь корнями Душины – вязниковцы… Договорились о встрече. Минут через пятнадцать три машины встали рядком у некошеной осоки. Хлопнули двери, три засидевшихся русских спаниеля – Бархат и Бальт Романа и Сабрина его отца – затеяли игру в «догонялки». Мы поздоровались, обнялись, поговорили о том о сем, разобрались, кто в какую сторону пойдет. Извлекли ружья с патронами. Поскольку своей собаки у меня, к великому сожалению, уже нет (легендарный Айтос давно ушел в «луга вечной охоты»), а охотиться с чужими не тот кайф, решил посмотреть (глазами эксперта), как охотятся другие. Однако, перейдя болотце и достаточно отдалившись от стоянки, я вдруг осознал глубину той глупости, которую совершил. От дружной работы спаниелей, от взлетающей справа и слева дичи, от хлопков выстрелов меня до дрожи захлестнул «девятый вал» охотничьего азарта, но… возвращаться уже было поздно. Роман, видимо, поняв мое состояние, совершил героический поступок – отдал мне свое ружье...
Впервые я охотился с дружной парой сработавшихся спаниелей. Один рыже-пегий, другой черно-пегий, каждый в своей манере обрабатывали луг передо мной. Бархат, специалист по коростелям, работал низом и уверенно «выкруживал» их из осоки. Бальт предпочитал работать верхом, и на его долю приходилась большая часть поднятых с луговины дупелей. Роман привычно для себя «дирижировал» ими и предупреждал: «Приготовьтесь, сейчас будет подъем». Хотя я и сам прекрасно читаю рисунки работы спаниелей, такая заботливая внимательность подкупает. Гораздо большую проблему создавало непривычное и неприкладистое мне ружье. Вот – подъем первого дупеля, первый дуплет и... первый промах. Приклад не встал в плечо, как надо, и мой выстрел был на азарте. Ситуация повторяется раз за разом. Долгоносик взлетает из-под спаниеля и улепетывает от меня по прямой – чисто угонный. Что может быть проще для выстрела? Отработанным движением кидаю ружье со сгиба левой руки в плечо, палец на спуске, но стрелять не могу – оно вновь неловко встало. Судорожно пытаюсь поправить, но и дупель не ждет. Вот-вот уйдет из «меры» уверенного выстрела. Адреналин зашкаливает, и азарт толкает палец. Суетливый выстрел наудачу. Опять мимо! Порой я замечал контейнер, летящий выше линии полета птицы. Поняв, что дуплеты не повышают результативность, а лишь увеличивают расход патронов, перешел на одиночные выстрелы.
Спаниели работают неутомимо, поднимая на крыло то дупеля, то коростеля. А я мажу и мажу. Наконец, удачный выстрел – есть! – дупель тряпкой ткнулся в траву. На подачу пошел Бархат. Через мгновение разглядываем первую добычу. Ну, кажется, поймал удачу! Увы… Это была случайность. С ружьем и его прикладом те же проблемы – не мое! И я снова стреляю и мажу. Интересно, что думают о таком охотнике собаки? Иногда возникают опасные моменты: один спаниель поднимает дичь, другой вдруг оказывается «на линии огня». Сдерживаюсь, отказываюсь от выстрела. Был момент, когда на линии огня оказался и Роман. Взлетевший из-под собак коростель прикрылся им от меня. Роман, заметив опасность, резко опустился в траву. Но, предвидя ситуацию, я и не поднимал ружье (вспомнился случай прошлого года в Тюнеже, когда дилетант выстрелил в азарте по взлетевшему фазану, не обращая внимания, что на пути заряда стоит ведущий собаки. Того спасла реакция – успел отвернуться, закрыть голову руками. Дробь пришлась в них и в спину. Очнулся он уже в больнице).
В итоге через два часа вся добыча моя состояла из одного дупеля. О, если бы я взял свое ружье – ягдташа не хватило бы. Мне показали настоящее охотничье «эльдорадо». Теперь вполне понимаю, что притягивало сюда страстного охотника и писателя Н.А. Некрасова! Хорошо, что я не взял свое ружье. Ведь главное для меня в охоте – это богатейшие эмоции, чувство единства с природой.
Сделав круг, мы подошли к машинам. По горизонту собирались тяжелые тучи, напоминая, что осень недалеко. Иногда вдали погромыхивало, будто катили пустую бочку по брусчатке, – признак, что лето еще не ушло. Густые кусты шиповника у старицы рдели крупными красными ягодами. Небольшая копна сладко пахнущего душистого сена манила нас. Усталые ноги подогнулись сами. Слегка притомившиеся собаки прилегли рядом, прикрыли глаза и чутко дремлют. Хорошо! Эх, продлить бы это время безмятежного блаженства… Может, остаться здесь до вечера? Время обеда – чай с бутербродом утолили проснувшееся было чувство легкого голода…
Подошел Сергей, похвастался хорошей добычей, но – одни коростели. Он охотился в болоте. Потекла неторопливая беседа о былом, о сегодняшней охоте, о том, что предстоит. Отдохнув, Душин-старший уехал. Я, пользуясь короткой передышкой, не спеша обследовал окрестности: набрал шиповника, попались и грибы – с десяток подосиновиков и белых…
Солнце давно перевалило за полдень, когда мы вышли в луга вновь испытать охотничью удачу. Потянул легкий теплый ветерок, так необходимый чутьистым подружейным собакам. Два спаниеля, два охотника и два ружья. Поскольку у собак один хозяин – пошли вместе, но особым порядком. Роман ближе к болоту с Бархатом, я повыше, к местам посуше, которые предпочитают местные дупеля. Надо ли говорить – дела пошли веселее. Вскоре один успел добыть двух коростелей, у другого – дупель. С привычным ружьем совсем уже другое дело. Собаки, привыкшие работать парой, чаще всего работали вдвоем по одной птице. И часто получалось, что они брали коростеля в «клещи», заставляя его взлетать без долгой беготни и хитроумных петель. Тут уж, охотник, не моргай. Правда, мы договорились – Роман стреляет коростелей, я – дупелей и нередко отказывались от выстрела, когда дичь взлетала не под того охотника. Птицы отлетали недалеко и садились. По ним, «перемещенным», как правило, не работали – бесполезно: пока приближаешься к месту посадки, спаниели успевают сработать другую, а то и две...
Солнце клонится все ниже. Тени от шумящих на ветерке берез вытягиваются. Над болотом закурилась тонкая дымка тумана. Роса легла на травы. Шерсть спаниелей намокла. Решили на озеро не ходить. Если бы не ограниченная норма добычи за выход – то могли бы настрелять целую гору дичи – дупелей и коростелей. Но мы законопослушные, и потому наша охота на сегодня закончена. Да и мне пора домой, в Ковров.