Дело было в 1986 году, я только начинал охотиться на крупную дичь и первый год ходил с ружьем МЦ-21-12, которое переписал на меня отец, так как уже не мог охотиться по состоянию здоровья. После окончания пединститута я попал по распределению в Юхту, а точнее, в спецшколу для трудных подростков воспитателем. В те времена поселок окружали богатые леса, состоящие из сосны, лиственницы, осины, дуба, березы, причем это был не молодой подрост, а могучие и красивые деревья, к сожалению, в настоящее время практически полностью хищнически выпиленные. В них водились косули, кабаны, встречались изюбры, сохатые, медведи, волки, рыси и масса другой живности. Охотой, которая была очень неплохой, занималась большая часть мужского населения поселка. Охотились своими командами, в каждой из которых были свои порядки и традиции. В одну из них я и попал и, как человек новый, вынужден был активно притираться. В лесу я ориентировался неплохо – не зря закончил геофак – со знанием флоры и фауны тоже проблем не имелось, к тому же буквально грезил серьезными трофеями, т.е. был готов к любой охоте на все 100%, и никакие трудности меня не страшили.
Было начало ноября. Охотились два дня подряд. Первый день охоты прошел неудачно, шел мокрый снег. За весь день мы так ничего и не добыли, только изрядно вымокли. В охоте участвовало восемь человек, но выгнать дичь на стрелков не получилось, хотя следов косули и кабана было предостаточно. Было решено на следующий день ехать на ГАЗ-66, что значительно упрощало охоту, экономило время при расстановке стрелков и завозе загонщиков и давало возможность быстрее найти зверя после выпавшего накануне снега по свежим следам на дорогах и минполосах.
Первый день я не стрелял, поэтому, вернувшись с охоты, лишь протер ружье сверху, поставил в угол и убежал в клуб смотреть новый фильм. Об этом пришлось пожалеть уже на следующий день. Утро выдалось ясное, морозное, слегка за 20 – лучше не придумаешь. Выехали на рассвете. Примерно через полчаса езды были обнаружены свежие следы двух кабанов, спустившихся в распадок. Объехали распадок вокруг по минполосам, но свежих выходов не обнаружили. Было решено гнать распадок на линию ЛЭП, три человека должны идти в загон, а пять стать на номера. И здесь выяснилась неприятная вещь: моя пятизарядка вдруг стала одностволкой. В предыдущий день, снег попал в затвор, в тепле растаял и стек по возвратной пружине в приклад. На морозе вода замерзла, и затвор перестал уходить назад до упора, то есть МЦ уже само не перезаряжалось. Отвертки, чтобы устранить проблему, в машине не нашлось. С трудом, придерживая затвор левой рукой, удалось зарядить патрон в патронник. Так я сразу автоматически попал в число тех, кто должен был идти в загон. Загонка была около километра, причем я должен был идти по левому ее краю, ближе к вершине сопки и чуть впереди остальных, дабы отсекать уход кабанов в основной массив леса. Это было нетрудно сделать, ориентируясь на крики товарищей по загонке.
Но кабаны не пошли на номера, они с треском выскочили на меня из дубняка, причем их намерения читались очень легко: уйти от загонщиков и поворачивать на стрелков они явно не имели никакого желания. Вокруг были лишь крупные лиственницы с небольшим подлеском из рододендрона. Пара кабанов, красиво вздымая рыхлый, пушистый снег, бежала метрах в тридцати от меня и пыталась покинуть загон. Я спокойно взял на мушку первого и после выстрела тут же перевел ружье на второго. Но повторного выстрела не последовало. Придерживая затвор, суматошно достал стреляную гильзу и перезарядил ружье. Ошалело оглянулся вокруг и не увидел ничего, кроме следов кабанов, уходящих на махах в сторону минполосы. Но ведь я не мог промазать с такого расстояния, тем более кабаны были далеко не маленькие. Настроение резко упало. Выйдя на линию стрелков, мне пришлось выдержать новое испытание – выслушать все по поводу того, кому в жизни везет и почему, а кроме этого, сразу же попасть в ранг «практиканта».
Да, как все-таки велик и могуч наш русский язык, особенно если его используют уста профессионала! У меня сразу же сложилось мнение, что лучше всего это получается не у портовых грузчиков, а у охотников, видимо, накладывают свой отпечаток красоты окружающей природы. Я был самым младшим в компании, поэтому пришлось стоически и молча выслушивать все, что было накоплено за 2 дня. Выпустив на волю избыток чувств, посмеявшись над очередной неудачей, а заодно и вспомнив все подобные случаи, мы решили объехать распадок по минполосе и посмотреть выходные следы. Сказано – сделано.
Метрах в пятистах минполосу пересекали, уходя в соседний распадок, следы кабанов. Один из них был на махах, а второй шел шагом, периодически окропляя свежевыпавший рыхлый снег мочой. Настроение тут же поднялось, и сразу стало ясно, что это тот, в кого я стрелял и кого, видимо, серьезно зацепил. Было решено прогнать следующий распадок, причем шестеро заедут на машине и встанут на номера на вершине распадка, а я с товарищем погоню, придерживаясь следа раненого кабана.
Минут через 30 после отъезда машины мы пошли по следу, вернее, я пошел по следу, а напарник немного правее. Я увидел кабана, отойдя от минполосы не более ста пятидесяти метров. Он стоял, прислонившись к дубку, метрах в сорока от меня. Я выстрелил и побежал к нему, но меня остановил окрик напарника: «Стой, смотри кинется!» Но кабан стоял без движения. Подошли уже осторожно. Кабан стоял, прислонившись правым боком к дереву, широко расставив ноги – в этой позе он так и замер. Дошел! От места, где я его стрелял, кабан прошел метров 400–500. В нем было более 100 килограммов. Но самое главное – это был мой первый кабан. Так уж сложилось: впервые увидел кабанов, и сразу трофей, да еще и неплохой. Выстрелил еще раз, но теперь уже вверх, отзывая стрелков.
К приходу стрелков уже вовсю пылал костер. Принял поздравления от всех участников охоты поочередно по поводу удачного выстрела, а также сетования о втором ушедшем кабанчике. Тут же меня переквалифицировали в «настоящего охотника», и объяснялось это тем, что за последние годы на коллективных охотах добывались лишь подсвинки, а сегодня был добыт настоящий кабан. Я с удовольствием примерял лавры победителя. Как потом выяснилось, в мой трофей попали лишь 3 картечины из 9, но попали по месту – в область сердца, печени и легкого. Оставалось лишь удивляться: как после этого кабан прошел почти 500 метров.
Эта охота, кроме массы положительных эмоций, дала мне серьезный урок по поводу должного ухода за своим оружием. Я на тот момент охотился с пятизарядкой лишь пару месяцев и имел только общие представления о том, какой уход ей необходим. Конечно, мое счастье, что кабан после выстрела не кинулся на меня, ведь окружавшие меня лиственницы были приличного диаметра, но сучки начинались как минимум с 3,5–4 метров от земли, да и моя экипировка явно не располагала к лазанью по деревьям на скорость. Видимо, это был просто мой день со всеми его положительными и отрицательными моментами, и он стал для меня наглядным и практическим уроком на всю жизнь. Для себя я уяснил одну простую и в то же время прописную истину: «Заботься о своем оружии, и оно тебя не подведет. Охота – дело серьезное и обстоятельное, это занятие, требующее к себе уважения, здесь нет места дилетантам».