На мой взгляд, тема, поднятая в статье Сергея Андреева «Права и возможности современного егеря» («РОГ» № 6, 2012), несомненно, важная и своевременная. Здесь и думать много не нужно, все проблемы лежат на поверхности: угодья передали в пользование на многие годы – пользуйтесь.
Да, действительно, есть договор, где прописано, что можно и чего нельзя делать в процессе пользования угодьями. Есть много приложений к этому договору, где предусматриваются даже минимальные объемы биотехнических мероприятий.
Но вопрос об охране угодий от браконьерства остается открытым. Ведь егеря охотпользователей действительно не имеют никаких прав. Никаких.
Если обнаружен факт браконьерства, мы должны вызвать должностное лицо, наделенное полномочиями. А браконьер что, ждать будет? Мы же не имеем права его задерживать. Как и не имеем права устанавливать его личность.
Если дали в пользование угодья, дайте хоть какие-то (пусть очень ограниченные) права. Ведь это смешно: в межсезонье, когда охота закрыта, браконьеры «гуляют» с ружьями, а егерь находиться в угодьях с оружием не имеет права – вдруг он начнет уничтожать все живое и стрелять направо и налево?
С очень давних времен звание егеря обязывало. Это человек, не только знающий, любящий и понимающий природу, но и болеющий за нее всей душой. Егерь – это высокое звание в обществе людей. К егерям всегда относились с уважением, и даже весьма почтенные особы.
При департаменте организованы курсы, где обучают искусству быть егерем. Это очень хорошо, но желательно, чтобы на занятиях егерям «делали прививку» этики. Ведь егерь – это человек, который стоит на грани между смертью животного и радостью охотника. Нельзя допускать, чтобы добыча превращалась в убийство, а радость в кощунство.
По сути правильный егерь – это добропорядочный гражданин своей страны. И не важно, где он работает, – он защитник государственных интересов.
Как-то на совещании в Департаменте природных ресурсов директору задали вопрос по поводу охраны угодий. Он с улыбкой ответил: «Нанимайте ЧОПы, у них и оружие есть, и полномочия». Выходит, им доверять можно, а егерям нет.
Ладно, с полномочиями для егерей частных хозяйств все не так просто, проблему эту на самом верху решать надо. Это и мы понимаем. А что же тогда с государевыми-то слугами? Неужели государство не может обеспечить государственных же егерей да районных охотоведов так, чтобы они работали с полной отдачей?
Вот у нас в районе один охотовед (у него теперь другое, длинное и малопонятное название должности) и один егерь. За ними заказник и территория общего пользования общей площадью около 80 тыс. га. И четыре охотничьих хозяйства, то есть еще почти 200 тыс. га. А машина одна, только у егеря. И зарплата – 5000 рублей. Я не поверил, перезвонил другому егерю, также работнику департамента. Действительно: одна тысяча – аванс и четыре тысячи – зарплата. Во! На дворе 2012 год! Причем эти ребята зачастую рискуют получить под ребро полновесный заряд картечи. Знаю это, так как не единожды бывал с ними на дежурствах и видел, как они отважно и самоотверженно идут на задержания.
Это как же надо любить свое государство, как надо верить своему государю да уповать на светлое завтра, чтобы за пять (!) тысяч рублей почти ежедневно (вернее, еженощно) лезть под картечь?!
Неужели эти вопросы тоже нельзя решить без принятия каких-то законов? Тоже нужно волевое распоряжение главы правительства, как это произошло недавно с рыбинспекцией? Да, теперь там штат завидно увеличится. А в охотинспекции?
У охотоведов и егерей самые дряхлые, самые гнилые машины, самые отсталые модели снегоходов, если они вообще имеются. И зарплаты им под стать. Да, существует такое мнение, что «лесному ведомству платить надобно малою деньгою, так как это заведомо воровское дело». Но, добрые мои государи, во всем надо знать меру.
Если мы, самые низы охотничьего хозяйства, будем молчать о своих проблемах, кто позаботится об их решении? Ведь во всех самых высоких инстанциях, министерствах охотничье хозяйство и охота ассоциируются с отдыхом и развлечениями – какие же тут могут быть проблемы!
Главы областных и краевых администраций тоже не обязаны разбираться в тонкостях поднятой проблемы. Но ведь есть на территории любой области орган, который должен видеть создавшуюся ситуацию изнутри. Видеть и понимать ее до тонкостей, до мелочей. И если что-то не так, идти наверх и стучать в дверь.
Немного затрону тему промысловой охоты. Это несколько другой аспект, но проблема, думаю, одна.
Огромные просторы России, пристрастие коренного населения к охоте и отлаженные промыслы позволяли нашей стране почти всегда быть мировым лидером по добыче и реализации дикой пушнины. И если мы прямо сейчас, сегодня, не начнем возрождать эту промышленность, не обратим серьезного внимания на эту отрасль, мы можем потерять промысловую охоту вообще. Мы уже почти потеряли деревню средней полосы – что же говорить о сибирской таежной деревне?! Куда ни глянь – «мертвые с косами стоят».
А ведь именно таежные деревни были поставщиками настоящих промысловиков. Именно в них вырастали истинные охотники, о которых десятилетиями помнили и слагали легенды. Молодежь, оставшаяся в деревнях, спивается. И уже не редкость, когда двенадцатилетние подростки, одурев от безмерного количества пива, приправленного каким-нибудь стеклоочистителем, совершают дерзкие, немыслимые преступления. В деревнях теперь не найти, кто бы выкопал могилу: одни старые, другие пьяные. И тут никакие нанотехнологии не помогут – ее ведь лопатой копать надо.
Вот и в тайгу скоро некому будет пойти. Никто по большому счету не занимается молодежью. Какая там идеология, какая любовь к Родине, о чем мы говорим! Это ведь только тогда, при коммунистах – будь они неладны! – во всех таежных школах в обязательном порядке изучали таежный промысел и ребята с удовольствием шли в тайгу. И именно те парни внесли огромный вклад в победу над фашизмом. Или стране больше не нужны герои?
Сегодня культ рубля правит страной – разгульно, разнузданно, и вся надежда на то, что нефть и газ будут вечно струиться из недр нашей многострадальной земли-матушки. А если закончится, что тогда? Выберем новых чиновников. Только поможет ли это?