Спустя некоторое время, когда я уже с наполненным ведерком дикой малины подходил к месту стоянки, я оглянулся в сторону зарослей.
Полукруглый темный комок над кустами малины заставил взять бинокль, в который уже более четко я рассмотрел виновника необычного поведения собаки.
Хозяин он и в Африке хозяин, подумал я и почему-то сразу обозвал косолапого дядей Мишей.
Бормоча себе под нос: «Извини дружище, я малину тоже люблю», — я не хотел обделять хищника, тем более что у меня не было особой необходимости делать заготовки на зиму и малину я собирал лишь в целебных целях на случай простуды.
Но в следующий раз я выбрал малинник все же в другом месте, где ее было гораздо меньше.
Подходил весенний сезон охоты, и еще до получения заветной бумаги на мишку я сколотил импровизированный лабаз в трехстах метрах от того малинника и на «буханке» завез почти половину туши падшего коня, добрую часть которого поместил в закопанную бочку с обрешеткой, оставив снаружи лишь кости большого размера.
Расстояние до лабаза не превышало 25 метров, но навещать «место встречи» получалось не чаще раза в неделю. Наконец за пару дней до открытия кто-то явно попытался добраться до внутренней части бочки, обглодав кости.
Первые четыре посещения были неудачными, чаще всего сойки предательски трезвонили по всему лесу о моем появлении; на третью ночь пришел небольшой волк — скорее всего, это был разведчик, а остальные ждали подальше, заслав гонца.
Читайте материал "Правила охоты и нравственные нормы отстрела"
Поведение волка тоже было странным: он очень часто смотрел не в мою сторону, а в сторону зарослей, слева от меня.
И все же четыре часа ожидания ничего не дали. Лишь на пятую ночь все было необычным. Не было соек, даже лягушки молчали. Самое плохое — не было ветра, и мой запах мог разноситься по всему лесу.
Прошло более двух часов, прежде чем я услышал треск и, как показалось, вздох или что-то похожее. С медведями я на «вы» и поэтому в руках сжимал не карабин, а МР-153, набитый пристреленными патронами с «полевками», которые я заряжал с особой любовью.
Этот тандем мне не раз позволял уложить не только медведя, но и лося с приличных дистанций. Минуты казались часами, это поймет лишь тот, кто был в похожей ситуации. Стук сердца предательски громыхал.
Наконец послышались долгожданные звуки: медведь с шумом греб лапами по приваренной к бочке решетке. Два движения — снять с предохранителя и нажать на кнопку подствольника, и вот они, вишенки глаз дяди Миши.
Взгляд зверя иногда настолько выразителен, что хочется отвести мушку в сторону и выстрелить, добавив скорости убегающему зверю. Но эта слабость длится только мгновение.
Мушка упирается «по месту» зверя, и я жму на курок. Выстрела даже не слышу. Громадное темное пятно бросается в сторону и растворяется в кустах. И тишина. Слышно только, как машет крыльями какое-то насекомое в углу лабаза. Где ты, хозяин? Чем ответишь мне за выстрел? С самоубийством я не дружу, поэтому даже мысли покидать лабаз не было.
Загнав в магазин очередной патрон и выждав минут десять, я взял мобильник. У охотников должны быть такие друзья, которым не надо долго объяснять. Без всяких вопросов Костя сказал лишь одну фразу: будем через час. Жду. Никаких движений.
Читайте материал "Быть правильным охотником"
Но вот я увидел, как фары проезжавшего мимо уазика скользнули по верхушкам елей. Косолапый не удержался и шумно выдохнул, и почти сразу же в луче подствольника появилась его голова. Медведь вытянул морду в сторону машины.
От места первого выстрела было не более пяти метров. Не зря я опасался.
Тут же отправил пару пуль, и, судя по шуму, стало понятно, что на этот раз дядя Миша уже не сможет подняться.
Спустя минуты три подъехал Костя с другом Виктором, прихватив еще и племянника. Выпустили собак, и те сразу направились трепать и облаивать трофей. Теперь мне можно было покинуть свое убежище.
Минут десять товарищи перекуривали и, подшучивая, выслушивали мой отчет по охоте. Ну а потом началась обыкновенная работа по загрузке и отправке домой. Уже в гараже, под соточку боевых, при разделке, стала ясна хронология выстрелов.
Первую пулю я сорвал, но позвоночник она все же задела, поэтому зверь и оставался живым долгое время, но уйти не мог. А вот одна из пуль при последующих выстрелах задела мозг, правда, испортив голову для чучела.
Длина медведя была сто девяносто восемь сантиметров. Это второй косолапый, добытый мной гладкоствольным оружием, все последующие добывал нарезным, причем в одного медведя я стрелял с расстояния сто семьдесят метров с подхода.
Спустя год я наведался в свои излюбленные места за малиной. Теперь там хозяйничала медведица, и не одна, а с пестуном. Я никогда не добывал медведицу, поэтому на этот раз и мысли не возникло делить малинник.