Забрав багаж, ищу глазами встречающих. Широко улыбаясь, идет навстречу Хаджи. Быстро грузим «баулы» в «Ниву», попутно словесно отбиваясь от многочисленных назойливых вокзальных гадалок.
Впереди 3,5 часа пути. Для закупки необходимого продовольствия на время охоты останавливаемся в Черкесске. Чем-то вкусным «потянуло» из соседнего ресторанчика, аж под ложечкой засосало. Решаем зайти туда пообедать. Осмотревшись, занимаем столик в том зале, где на стене висит очень приличный трофей тура. Не сводя с него глаз и углубившись в охотничьи мечтания, дожевываю ароматный, тающий во рту шашлык.
Возвращаюсь к поездке. Наша охота должна была проходить на границе Карачаево-Черкессии с Краснодарским краем, т.е. в границах ареала обитания кубанского тура.
Через несколько часов неспешной езды по трассе добираемся до базы, дальше – только верхом. Мои проводники, братья Рашид и Билал, быстро вьючат лошадей, пора в горы.
Не прошло и часа, как мы увидели неплохого медведя, степенно удаляющегося от нас по склону горы. Лицензии на мишку у нас не было, поэтому, проводив косолапого жадными глазами, отправились дальше.
Медведь, обитающий в этих местах, относится, с точки зрения трофейного учета в SCI, к подвиду среднеазиатского бурого медведя (раса meridionalis (Caucasus). Надо сказать, судя по трофейной книге SCI, совсем не частый трофей в коллекциях российских и зарубежных охотников.
Путь до искомого ущелья занял у нас 6,5 часов, из них 2 часа пешком вели лошадей под уздцы – уж слишком были крутые спуски после длинных затяжных подъемов.
В километре от места стоянки нас «накрыл» ливень. Хорошо, что рядом находилась кошара, и мы не преминули воспользоваться гостеприимством ее хозяев. Нас накормили, напоили свежим айраном. Вот и дождик закончился, пора разбивать свой лагерь.
Через пару часов окружающие горы заволокло густым туманом, об охоте вечером говорить не приходилось.
Рашид, достав из схрона удочку, отправился на рыбалку. Опарыша он предусмотрительно набрал по пути из навозных коровьих куч.
Еще и туман не рассеялся, а небо снова стало затягивать тучами, к вечеру плаксивое небо очередной раз разразилось ливнем.
Ближе к ночи (а мы с Билалом, честно говоря, ожидая Рашида, уже несколько проголодались) появился с добычей намокший, но счастливый Рашид. 36 (!) пахнущих чистой речкой серебристых форелин были предъявлены нам в качестве оправдания за опоздание. Быстро развели костер, начали готовить рыбу. Нежное мясо горной форели, с хрустящей корочкой, источающее умопомрачительные ароматы, будоражило наше обоняние. Ужин удался на славу!
Перед сном обнаружил, что к палаткам подошло, видимо, на запах, стадо коров. Ожидая неприятностей, несколько раз пытался подальше отогнать любопытных животных. Предчувствие не обмануло – всю ночь, не помогли даже беруши, я слушал то ор коров-мамашек, истерично подзывающих к себе загулявших где-то телят, то настойчивое покрикивание молодых бычков, «гоняющих» в темноте приглянувшихся коров.
Утром на следующий день встали пораньше, надеясь на улучшение погоды. Но, похоже, нам не везет, пришел циклон. Набухшее свинцовое небо становиться светлее не планировало, опять пошел дождь. Все вокруг заволокло густым туманом, поднимающимся из долин в горы. Как всегда в таких случаях, спасла толстая книга. Три дня мы практически не вылезали из палатки: дождь, туман, опять дождь, еще больше тумана. Постепенно привык к коровьим ночным симфониям, ночью уже удавалось высыпаться.
Рашид твердит, ему нужно хотя бы полдня нормальной, без дождя и тумана, погоды, чтобы найти мне достойного тура. Но, глядя на беззвездное нахмурившееся небо, не верится, что погода улучшится.
Книга уже закончилась, прошел еще один день безделья в палатке.
Решил, что если завтра с утра будет дождь, то даю команду на сборы – будем спускаться вниз, охота закончена. Если же будет хорошая погода – то день охоты, а затем, вне зависимости от результата, все равно обратно, уже пора возвращаться в Москву.
Перед сном вышли еще раз осмотреть окрестности – кое-где тумана стало меньше. С надеждой на улучшение погоды укладываемся спать.
Утром проснулся первым, выскочил из палатки: по-прежнему везде густой туман. Бужу егерей, советуемся. Один из дальних хребтов вроде бы немного открывается, но в трубу там никого не видно. Решили доехать на лошадях поближе, посмотреть, может, кого-нибудь обнаружим.
Часа через два пути, подъехав к этому хребту, мы заметили высоко вверху, на самом гребне, восемь трофейных туров. На фоне неба отчетливо выделялся рогами один из них – очень крупные, длинные, сильно загнутые рога. Вот бы добыть такого! До туров – более 1,5 км. Подъем напрямую слишком крут, не потянем. И скрыться от их глаз негде, спугнем. Решили объехать и зайти с другого конца хребта.
Через час начали пеший подъем. Похоже, зверь здесь был непуганый: две молодые козы (самки тура) минут двадцать неспешно от нас отходили, свистя, но подпуская на 30 (!) метров. С трудом их обошли, боялись, что пойдут, пятясь, перед нами по хребту или их свист услышат другие козы, которых мы видели в бинокль недалеко от этого места.
Мы карабкались вверх по скалам. Очень уж крутой подъем: периодами приходилось подниматься по расщелинам, используя ноги как распорки. Местами на выступах скал вода была немного подледеневшая, скользко.
Кое-как забрались наверх, начали вдоль гребня подход к месту, на котором видели снизу туров.
Рашид, выдвинувшийся вперед на разведку, подает нам знаки, кого-то увидел. Смотрим в сторону, куда он показывает. Ну надо же, на пути у нас опять козы. Туров тоже видно, но к ним еще идти и идти – расстояние до них больше километра.
Начинаем обходной маневр, хорошо, что здесь складки местности позволяют это сделать. Слава Богу, козы потихоньку двигаются влево, в сторону от нас. Обошли. Вроде бы тихо, не спугнули, карабкаемся дальше.
Покорив очередную вершину, обнаруживаем невдалеке «наших» туров, двигающихся практически по отвесным скалам в сторону от нас. Подойти ближе невозможно – впереди между этими отвесными скалами и нами обрыв и открытая местность, обойти тоже не сможем – природа соорудила здесь практически неприступную скальную «крепость». Лежим, наблюдаем, рассматриваем потенциальные трофеи. Самого большого, которого заметили снизу, пока не видно. Вот еще один показался – тоже не тот, которого видели.
Наблюдаемая группа мигрирует, дистанция между нами потихоньку увеличивается, а новых животных больше не появляется. Похоже, того огромного в этот раз мне стрельнуть не удастся. Глядя на удаляющиеся вдоль отвесных скал задницы последних животных, понимаю, что если не стрелять сейчас, то, видимо, вообще стрелять не придется.
Выбираю наибольшего козла из тех, которых вижу. Дистанция – 408 метров. Рашид, недоверчиво наблюдая за моими приготовлениями к стрельбе, шутит, просит попасть туру хотя бы в ногу. Угол градусов 25 вниз, сильный, порывистый боковой ветер, высота 3500. Вот тур немного повернулся ко мне боком. Пытаюсь угадать поправки на ветер, нажимаю на спуск.
Грохот выстрела заставил все стадо стремительно мчаться вниз, срывая камни и поднимая пыль. Мой козел, немного отстав, бежит последним с темным пятном на задней ноге – попал в ногу, как и заказывали. Рашид чертыхается – почему, на свою голову, не попросил попасть в другое место? Козлы, тем временем стремительно преодолев достаточно широкое ущелье, начинают через снежник подниматься в гору. Мой ковыляющий «трофей» убегает за ними.
Немного выждав, мы с Рашидом скачками по очень крутой осыпи перемещаемся вниз. Билал с рацией остается наверху для координации наших действий.
Рашид, по-моему, бегает по крутому склону быстрее козлов. Во всяком случае, мне понадобилось раза в три больше времени для преодоления этого же расстояния.
Перебегаем ущелье, начинаем крутой подъем. Дыхание закончилось минут через десять, а еще лезть и лезть. Надо стрелять лучше, тогда и бегать по скалам столько не придется!
Поднимаемся по обледеневшему снежнику: снег плотный, немного подтаявший. Приходится каждый шаг набивать ботинком, делая ступеньку, иначе соскальзываешь. Проходим метров сто вверх, впереди виден выступ скалы.
Рашид добирается до выступа первым, заглядывает за него и, радостно размахивая руками, потихоньку съезжает обратно ко мне: там, за уступом, в 200–250 метрах выше, под скалой лежит тур.
Решаем выползти по снегу за линию выступа и попытаться рассмотреть оттуда тура. Скорее всего, это наш «клиент».
Уклон снежника – градусов 15–20. Ползем по нему наискось вверх, очень скользко. Зацепиться не за что, постоянно сползаешь вниз. Чтобы не соскальзывать, приходится передвигаться в позе креветки: то ли стоя на карачках, то ли лежа на льду вниз животом, нужно поочередно немного подтянуть под себя ноги, стукаясь коленками, врубить носки ботинок в лед и, перенеся на них вес, пытаться от носков оттолкнуться. КПД никакого. И козла пока не видно, мешает пригорок. Постепенно приноравливаемся: я ползу с карабином впереди, Рашид перемещается сзади и подпирает руками мои ботинки, чтобы я не соскальзывал.
«Паровозиком» выползаем на небольшой пригорок. Вижу козла, он – нас: дистанция порядка 200 м. Я падаю, распластавшись на льду. Теперь я понимаю, как выглядит корова на льду, нет, две коровы.
Упершись ногами в руки Рашида, а локтями в лед, пытаюсь прицелиться. Пальцы замерзли, почти не сгибаются, чувствую, как немеют во льду намокшие локти и дрожат руки Рашида. Козел, избегая встречи с диковинными существами, начинает уходить вверх. Еще немного, и он скроется за камнями.
Кое-как ловлю его в прицел, нажимаю на спуск. Грохочет выстрел. Попал! Козел падает вниз, скользит по льду метров двадцать, вскакивает и мчится вниз в нашу сторону. Далее он скрывается в ложбинке перед нами метрах в ста, нам его не видно.
Рашид говорит мне «Жди в прицеле!», а сам приподнимается посмотреть, куда же делся козел. Я, понятное дело, лишившись опоры (если помните, он, лежа сзади меня, подпирал руками мои ботинки), начинаю прямо в позе прицеливания сползать вниз. Ситуация курьезная, какой там «жди в прицеле». На четвереньках, периодически семеня и проскальзывая коленками, пытаюсь восстановить утерянные позиции.
Шум в той стороне, где бежал на нас козел, затих, козла не видно. Его нет нигде.
Рашид включает рацию, а там уже охрипший от эмоционального боления за нас Билал подсказывает, что козел бежал вниз, а затем резко повернул и ушел по ложбинке налево в скалы.
Действительно, находим там сильный кровяной след. Идем по следу: прыгаем по скалам, карабкаемся по козьим тропкам и по сумасшедшим, нависающим над обрывом выступам. Тут и рук-то не хватает, чтобы за что-нибудь зацепиться, а еще карабин нужно придерживать.
Забрались. Билал на всякий случай в рацию подсказывает, что козел в пятидесяти метрах от нас лег за скалой.
Высовываю голову, вижу его. Опять приседаю, надо отдышаться, дыхание сбито. Вдох-выдох, вдох-выдох. Готов. Встаю, вскидываю карабин. А козел уже опять пытается убежать от нас. Поймав его в перекрестье прицела, нажимаю на спуск. Выстрел... козел «летит» со всех ног вниз.
Неужели промазал? Замотанный егерь несется за козлом, я – за ним.
Через тридцать метров натыкаюсь на уставшего Рашида, сидящего у моего козла. Козел не двигается. Все! Закончилось! Добрали! Не прошло и трех часов.
Рашид снимает шкуру и отделяет голову – это понесем с собой. Оставшуюся тушу он сбрасывает вниз – мы ведь высоко в скалах, на обрыве. Внизу ребята козла потом разделают.
Вниз напрямую не спуститься – отвесная скала метров сто. Только обратным маршрутом, который, я надеялся, был единственным в моей жизни. Но, оказалось, нужно проделать это еще раз.
Слава Богу, трофей нес егерь. Мой организм каждой клеткой хотел жить, и я, всеми частями тела цепляясь за уступы, сползал за Рашидом.
Дорога вниз вытянула последние остатки сил. Пока Рашид доразделывал козла, Билал ушел за лошадьми. Мясом егеря дорожат, много родственников.
Вот и Билал с «транспортом», грузим мясо – и в путь, обратно в лагерь.
Туман накрывает и этот хребет, начинается дождь.
Рашид сдержал обещание, ему действительно хватило полдня нормальной погоды, чтобы найти мне достойный трофей. Профессионал!
На следующее утро собираем лагерь и отправляемся вниз.
Довольный удачным окончанием охоты, оставшееся свободное время до отъезда в аэропорт решаю посвятить осмотру Нижне-Архызского городища, которое находится всего в нескольких километрах от охотничьей базы.
По предположениям некоторых исследователей, здесь располагалась столица средневековой Алании – город Магас (Маас). Возникновение города датируется, предположительно, 8 веком, и первоначально здесь было языческое поселение. Крещение аланов, по данным историков, произошло в начале 10 века, к этому же времени относится и строительство трех храмов (Северный, Средний и Южный), которые и сегодня украшают эту горную долину. В процессе раскопок городища было найдено еще более 20 церквей. Вероятно, здесь находился один из значимых, если не главных аланских христианских центров. На сегодняшний день это, похоже, древнейшие сохранившиеся христианские храмы на территории современной России!
В окрестностях городища находится еще один уникальный христианский памятник – древнее наскальное изображение лика Христа, открытое только накануне двухтысячелетия Христианства.
Потрясенный удивительными для меня открытиями (как же мало мы знаем об истории своей страны!) и рассказами об этой богатой и древней земле, возвращаюсь на базу. Информационный голод несколько утолен, пора и о желудке подумать. К моему приезду ребята из мяса добытого тура уже приготовили ароматный дымящийся шулюм. Насытившись слегка жестковатым, но от этого не менее вкусным и душистым мясом тура, отправляюсь в аэропорт.
Я счастлив! Это была одна из самых трудных и непредсказуемых моих охот, но достойный трофей я все же добыл.
Несколько слов о трофее, за которым я приехал.
Туры являются эндемиками (т.е. имеют ограниченный ареал распространения) Кавказа и относятся к роду козлы (Capra) семейства полорогие, отряд парнокопытные.
Охотничьи организации несколько по-разному определяют ареалы обитания туров. Не задаваясь целью описания этих отличий, мы остановимся на выделении подвидов туров некоторыми международными охотничьими организациями именно для целей учета охотничьих трофеев. Итак, эти организации ведут учет по 3 спецификациям (подвидам) кавказских туров:
Западнокавказский (кубанский) тур (Capra caucasica dinniki), среднекавказский тур (Capra caucasica caucasica, включая severtzov), восточнокавказский (дагестанский) тур (Capra cylindricornis).
Некоторые из этих животных имеют рога, по форме более напоминающие рога баранов и бхаралов. GSCO (Grand Slam Club/OVIS) и ISHA (International Sheep Hunters Association) принимают трофеи туров к зачету в свои бараньи Шлемы (трофейные награды охотников-«баранщиков»).
Чтобы стать обладателем Шлема, охотникам необходимо добыть определенное количество (10,12,20,30 или другое количество) трофеев различных видов баранов.
OVIS, имея Шлемы (Slams) и по баранам и по козлам, засчитывает туров в оба Шлема.
ISHA, исходя из своего названия (Еsheep, т.е. баран), имеет только бараний Шлем, но туров все же засчитывает.
SCI (Safari Club International) хотя и имеет свой бараний Шлем, учитывает туров в козлином Шлеме – Inner Circle: Wild Goats of the World (дикие козлы мира).