Как-то в кировской еженедельной газете “Вести” в рубрике “Охотничьи байки” автор одной из публикаций описал известный эпизод, когда компания обсуждала различные ситуации на охоте, якобы “имевшие место быть”, решая вопрос: возможно такое или нет? И в результате пришла к единому мнению, что невероятна ситуация, когда взятая на охоту бутылка водки вернулась домой не выпитой по причине отсутствия емкостей, куда бы можно было разлить ее содержимое. Короче, было резюме - так не бывает!
Не берусь судить насчет именно этой причины, но то, что в моей охотничьей практике было два случая, когда бутылка возвращалась домой в целости и сохранности - факт. Конечно, два случая в процентном отношении к общему числу поездок, где “злодейка” подвергалась ликвидации на месте охоты, мизер, но факт остается фактом - такие случаи бывали. Правда, возвращалась непочатой или чуть початой бутылка не по причине отсутствия кружек или стаканов, а просто из-за нежелания пить. Бывает и такое. Оба случая наблюдались весной. Видимо, весенняя погода и природа сами по себе действовали опьяняюще, отчего и не было потребности в дополнительном допинге. Впрочем - судите сами.
Впервые это случилось на Таймыре. Мы, трое сотрудников комплексной землеустроительной экспедиции МСХ РСФСР, поехали на собачьей упряжке в конце мая охотиться на гусей с профилями в Червинскую лайду. Так местное население называло участок поймы реки Енисея. Ледохода еще не было, но он должен был вот-вот начаться - на реке появились забереги, наблюдались и первые подвижки льда, да и старожилы предупреждали о скором его приближении. Земля была еще покрыта снегом, и лишь кое-где появились первые проталины. Однако пролет гусей уже шел.
Базовый лагерь мы расположили на коренном берегу Енисея в заброшенной и полуразвалившейся охотничьей избушке. Оставив там собак и часть снаряжения, спустились в пойму. На песчаной косе расставили профиля, вырыли в снегу ямы, замаскировали их ивовыми ветками под вид кустов, надели белые маскировочные халаты и стали в этих укрытиях ждать гусей. Вскоре на меня налетела тройка этих птиц, по которым я отдуплился, но ни один из них не выпал. Потом было еще несколько возможностей разрядить ружье, в том числе одна успешная. Часть гусей пролетала вне выстрела - либо высоковато, либо стороной.
Вечером собрались все вместе, чтобы обсудить ситуацию. Леша Арефьев, скрадок которого находился сзади и несколько в стороне от моего, в свойственной ему несколько ироничной манере поинтересовался: почему я не иду подбирать сбитого гуся? Оказалось, что одна птица после моего выстрела пролетела еще некоторое расстояние и упала на лед Енисея метрах в пятидесяти от берега. Были довольно большие забереги, и ступать на лед казалось рискованным. Но и бросать добычу жалко! Решили идти вдвоем с третьим моим спутником Рэмом Зариповым на лыжах с интервалом метров двадцать друг от друга, обвязавшись для страховки веревкой. Операция удалась, и этот белолобый гусь стал вторым моим трофеем в этот день охоты. По паре гусей взяли и мои товарищи.
Между тем приближалось время короткой северной ночи. Благоразумный Леша пошел в избушку, которая располагалась в километре на коренном берегу, а мы Рэмом решили заночевать в пойме, чтобы встретить рассвет на месте охоты. И встретили! Ночью почувствовали, что наша одежда стала намокать. Встали и ахнули — кругом было море воды! Она стояла и между веток нашей подстилки, на которой спали. Профиля гусей оказались затопленными, часть их смыло течением, а у оставшихся торчали из воды одни головы. Енисей “пошел”! Мы остались на небольшом островке, площадь которого быстро и неуклонно уменьшалась. Лодки у нас не было, а до коренного берега - с километр. Подумалось - все, конец! Оставалась зыбкая надежда на Алексея, но у него лодки тоже не было, разве что догадается построить плот. Но для этого нужно время, а его у нас было в обрез - островок сокращался на глазах, как шагреневая кожа: достаточно воде подняться еще сантиметров на двадцать — и суша исчезнет. Положение становилось катастрофическим.
Однако нам не суждено было тогда погибнуть! А выручила счастливая случайность. Слава нашим незадачливым водным транспортникам! Много лет назад в этом месте села на мель баржа. Снять ее, видимо, не смогли, да так и бросили. К этому времени она наполовину сгнила, наполовину была засыпана песком, но некоторые деревянные части ее сохранились. Это нас и спасло. Кое-как из ее остатков мы “слепили” небольшой плот и добрались на нем до коренного берега, где нас ждал перепуганный и встревоженный товарищ. Плота у него не было. Было лишь намерение построить, но... До сих пор я не могу без содрогания вспоминать эту историю, когда наша жизнь висела на волоске. Не окажись этой баржи, километр до берега по ледяной воде без плавсредств не преодолеть.
Тут бы, казалось, самое время выпить за счастливое спасение! Но взятый нами в дорогу коньяк не “пошел”, и мы, только пригубив его, привезли практически полную бутылку обратно в поселок Потапово, где тогда базировалась наша экспедиция. Лишь там, расслабившись и отойдя от шока, прикончили ее, обмыв и свое чудесное спасение, и наши немногочисленные трофеи.
Второй случай произошел уже в Кировской области, в нашем институтском охотхозяйстве. Вместе с моим соседом по дому и коллегой по работе Василием Kyкарцевым и его московским гостем Е.К. мы охотились весной на селезней с чучелами у озера Подовинного. Жили в палатке, а все мясные продукты и масло, чтобы не испортились, закопали в сугроб. Ту да же заодно была помещена и бутылка водки. Как-то, возвращаясь с утренней зорьки, с удивлением наблюдали стаю ворон у палатки, которые то садились на землю, то взлетали и рассаживались по ближайшим деревьям. Гвалт стоял такой, что его было слышно издали.
Предчувствуя недоброе, поспешили к бивуаку и застали там картину разбоя. Под влиянием весеннего солнца сугроб, где хранились наши харчи, подтаял, и они стали видны. Вороны обнаружили их и практически все растащили. Из сугроба одиноко торчала лишь горлышко бутылки. Она была единственной, уцелевшей в этом погроме. Закуска же пропала. У нас остался лишь хлеб, который хранился в палатке. С досады и как единственный не доставшийся воронам трофей мы не стали распечатывать бутылку и привезли ее домой. Так что - бывает!
г.Киров
От московского гостя:
Хочу напомнить Борису Александровичу, что воронам не досталась еще и горстка лапши, обнаруженной на дне рюкзака, и шкурка от корейки, которую я нарезал мелкими кусочками, а затем сварил из нее суп с лапшой.