С моей спаниелькой Кипридой у нас было немало запоминающихся охот. Когда она была еще щенком, я, к сожалению, не уделил должного внимания ее воспитанию, о чем потом частенько жалел. Она бы обязательно поддалась натаске и должным образом проявляла бы свои охотничьи качества. А они у нее имелись.
Помню, как-то раз гуляя с Кипой, которой не было еще года, я пытался отработать с ней поиск и подачу палочки. Команды она выполняла очень неохотно, лишь в том случае, когда палочку не приходилось искать в траве, а потом и вовсе перестала реагировать на мои призывы. Тогда я в отчаянии произнес примерно следующую тираду: «Как тебе, Кипа, не стыдно! Что же ты за бестолковая собака? Как будешь на охоте уток искать, если здесь палочку найти не можешь? Эх ты!»
И тут случилось невероятное. Кипе словно и в самом деле стало стыдно, и она прямиком направилась к месту, куда я несколько минут назад зашвырнул палку, без труда нашла ее и поднесла к моим ногам. Причем весь ее вид говорил, что, мол, вовсе я не бестолковая, просто эти игры мне не интересны, а на охоте уж я не подведу...
На охоте она и в самом деле вела себя как настоящий рабочий русский спаниель, но... только через раз. Вот один из типичных случаев проявления ее загадочного характера.
Прохладным осенним утром мы с Василием и Самидом шли по берегу подмосковной Истры. Кипа, как всегда, бежала впереди с деловым видом, то и дело оглядываясь — не отстали ли охотники. Я неплохо знал речку и места, где могла держаться утка, готовящаяся к перелету на юг. Поэтому мы время от времени делали минизагоны. Двое на некоторое время задерживались, а третий обходил по берегу перспективный участок реки, делающий поворот, после чего начиналось наше сближение. Поднятая с воды утка, до тех пор, пока не набирала высоту, летела вдоль реки, и охотникам, идущим вверх или вниз по течению, оставалось лишь сделать меткий выстрел.
Была пройдена уже половина намеченного маршрута, когда, наконец, впереди на воде, где склонилась древняя ива, обозначилась непривычная для того места рябь. Почти уверенные, что это утки, мы поспешно залегли и, посовещавшись, решили, что в загон пойду я с собакой, а Василий и Самид останутся в этой довольно удобной позиции для стрельбы по налетающей стае.
Отступив немного назад, я, пригибаясь, чтобы не быть замеченным с воды, сначала удалился подальше от берега, а затем взял курс на приметную иву. Кипа, подчиняясь моим негромким командам, бежала рядом. Я отклонился метров на тридцать левее предполагаемого места нахождения уток, чтобы они, спугнутые, полетели в сторону друзей. Вот и река, склонившаяся ива, а под ней... штук восемь кряковых. С взволнованным кряканьем и суматошным хлопаньем крыльев стая вмиг поднялась в воздух, но мой дуплет заставил двух птиц упасть на воду. Утка больше не подавала признаков жизни, но селезня, устремившегося под противоположный берег, пришлось добить. Выстрелы донеслись и со стороны друзей, но удача от них отвернулась, — я увидел, что они торопятся ко мне.
Тем временем мои трофеи, подчиняясь быстрому течению Истры, плывут им навстречу, а моя собака... невозмутимо провожает их взглядом, словно происходящее ее совершенно не касается. И никакие команды на нее не действуют. Ну не желает Кипа лезть в холодную осеннюю воду!
Что мне остается делать? Только раздеться и заменить собой охотничью собаку. Подбадриваемый полушутливыми возгласами охотников, я скидываю одежду, шагаю в воду, содрогаюсь от пронизывающего холода... И тут моя Кипа, наверное, устыдившись своего поведения или вспомнив предназначение охотничьей собаки, бросается в реку.
Через две минуты первый трофей у меня в руках, и я с гордостью показываю утку друзьям. Но селезень-то на стремнине под противоположным берегом преспокойно плывет себе дальше. А собаке совсем не до него, ведь, по ее мнению, работа уже выполнена. Вот она, уточка, у хозяина! И я совершенно напрасно призываю ее во второй раз залезть в воду.
Ждать больше нельзя, а то селезня снесет течением и придется бежать за ним по берегу. Понимая, что без купания в ледяной воде не обойтись, я плыву со скоростью, на какую только способен. Но неожиданно, когда до селезня остается каких-то два метра, меня опережает Кипа. Она хватает птицу и с чувством выполненного долга плывет обратно.
Ну что мне было делать? Только посмеяться вместе с друзьями и... похвалить мою хитрющую собаку. А потом продолжить охоту.