Собаководство раньше было строго разделено по специализации – служебное, охотничье и декоративное. Специалисты-кинологи работали исключительно для развития своей отрасли, не мешая другим. Объединение всех трех отраслей под одной крышей принесло свою пользу, но и создало много проблем для служебного и охотничьего собаководства.
Главным направлением работы стали выгодные для клубов выставки-шоу. Общественные организации, занимающиеся разведением племенных собак, в большинстве случаев перешли на декоративное собаководство, которое за последние 10 лет стало очень модным и финансово выгодным. Подавляющее число владельцев собак охотничьих пород, не являющихся охотниками, моментально перешли в эти клубы.
В охотничьих обществах правила племенного разведения не разрешали им вязать своих собак. А здесь им открывались все возможности. Прошел выставку – и вперед. Рабочие качества, рабочий диплом никого не интересуют. Стать чемпионом мира можно и при дипломе III степени. Получить звание чемпиона Латвии, Литвы, Польши можно, если есть средства, чтобы посетить побольше выставок с разными экспертами. При успехе остается только оформить титулы.
Это было бы полбеды, но владельцы собак, у которых не было рабочих дипломов и у которых несколько поколений предков не ходили на охоту, рекламируют и предлагают щенков охотникам. В рекламе прежде всего указывают на титулы родителей, и неопытные, чаще всего молодые охотники, покупают таких щенков. А потом всюду слышно: «Ну их к черту, этих чемпионов, если дворняжка лучше работает!» Такая собака, как правило, возвращается в семью охотничьих собак, но всю работу с ней надо начинать с нуля.
С открытием границ стало легче выезжать за рубеж. Начали делать бизнес на редких породах собак. Международные связи, обмен опытом – это очень большой прогресс в развитии собаководства. Для декоративников открылись все возможности. Не секрет, что в очень многих западных странах охотничьи собаки превратились в декоративных из-за отсутствия объекта охоты или запрета на нее. И они нашли свою нишу.
Не ослабла деятельность и одной из самых крупных организаций на Западе – Международной кинологической федерации (Federation Cynologique Internationale – FCI). Она начала агитацию за новых членов. Расшириться и стать монопольной организацией – это цель FCI. Конечно, выгодна эта организация в первую очередь владельцам декоративных собак. Редкие породы, состоятельные люди, погоня за титулами чемпионов – это хороший доход.
Но что это все дало рабочему поголовью охотничьих собак, которые находятся под крышей FCI? По уставу они не имеют права выступать ни на каких других мероприятиях, которые организуют другие организации, кроме FCI.
Например, уважаемый эксперт-кинолог Иван Антонович Даугулис был дисквалифицирован за то, что посмел участвовать как эксперт на международном открытом комплексном чемпионате по подсадному медведю и по вольерному кабану в Белоруссии.
Латвийское республиканское общество охотников и рыболовов, к сожалению, ликвидировано, но отдел собаководства бывшего ЛООиР с 27 февраля 2000 года работает как самостоятельное юридическое лицо – независимое Кинологическое объединение охотников Латвии и является юридическим наследником отдела ЛООиР. Свою независимость сохранили и литовские владельцы охотничьих собак, но Общество охотников Эстонии полностью передало охотничье собаководство в руки Эстонского Кеннел-союза и на данный момент участвовать в чемпионатах прибалтийских стран вынуждено тайком. И возникает вопрос: что делать охотнику, приехавшему из района промысловой охоты с лайкой со шрамом, оставленным кабаном, на шоу-выставке, где никто не смотрит на работу собаки, а только на ее красоту, и где сравнивают дога с пуделем? Ни один зоотехник не станет сравнивать арабского скакуна с домашней свиньей. Это происходит только в цирке. А между словами «шоу» и «бизнес» стоит знак равенства. И пока люди платят деньги и смотрят шоу, это будет продолжаться. Но охотничьему собаководству в этом цирке нет места.
Включение в бонитировку «универсальности» дало серьезный толчок для развития универсальных охотничьих собак, особенно лаек. Это привело к стремлению собаководов тренировать и испытывать своих собак по разным видам дичи. Награда за труды – надбавка за рабочие качества на выставках.
Одна сторона медали блестящая, а оборотная? Универсальная собака – мечта каждого охотника. И тут уже опять появляется привкус бизнеса. Удача в бизнесе – это хорошая реклама, а универсальность собаки тоже служит рекламой. Большая часть собаководов тренирует своих питомцев и едет за тысячи километров, чтобы на испытаниях честно доказать достоинства своего питомца. Но есть, судя по некоторым родословным документам и фактам, и другой контингент собаководов.
В мои руки попала родословная на западносибирскую лайку по кличке Буран. Очень универсальный кобель: 28 дипломов I степени, 19 из них по подсадному медведю и вольерному кабану. Это вполне вероятно. Но дипломы I степени по хорю, утке, барсуку, лосю, кровяному следу, норке, глухарю плюс диплом II степени по белке. Теоретически это возможно, но на практике трудно поверить, что можно побывать на всех полевых испытаниях. (Был бы очень рад, если бы оказалось, что глубоко ошибаюсь в своих подозрениях.)
Диплом I степени «за универсальность» дает 3 балла. А по 9 видам дичи получаем 3х9=27 баллов. Погоня за универсальностью дошла до наглого дописывания рабочих дипломов в документы родителей щенков. Хотя дипломы не очень ценные, III степень «медведь, берлога», но престиж производителей поднят, особенно, если щенки уходят в прибалтийские страны, где высоко ценят лайку, работающую по медведю.
Например, клуб, входящий в Российскую федерацию охотничьего собаководства, выдал двум жителям Латвии справки о происхождении щенков русско-европейской лайки из разных пометов. И в обоих случаях в справках на щенков имеется запись, что сука Лита и сука Зита работали по медведю и имеют III степень «берложного». Но по сведениям Латвийской ветеринарной службы, суки русско-европейской лайки Лита и Зита не получали разрешения для выезда из Латвии. И хотя мы с уверенностью можем доказать, что дипломы по медведю просто дописаны, аннулировать их мы не имеем права. С юридической точки зрения, оспаривать справку о происхождении охотничьей собаки, выданную РФОС, мы можем только в судебном порядке. Это можно назвать мелким мошенничеством в корыстных целях. А по собачьему – мошенничеством с уголовным привкусом!
Убрать универсальность – пострадает собаководство в целом. Удалить подальше от охотничьего собаководства нечестных руководителей племенного дела – не пострадает никто. Выиграет только общее дело. Но хорошая квартира не пустует. Найдутся другие...
Правила испытаний по вольерному кабану для лаек имеет право менять страна, которая вывела данные породы собак, это, в частности, Россия. И Кинологическое объединение охотников Латвии ждет утверждения новых российских правил. Мы руководствуемся этими правилами, а при необходимости можем внести поправки в зависимости от условий охоты в данном регионе.
Проблема существующих правил: испытания проводятся по одному кабану возрастом до одного года. Испытания по молодому кабану именно в паре собак позже приводит к очень негативному результату. В лесу на охоте молодые азартные лайки, привыкшие атаковать и даже валить сеголетка, натыкаются на 2–3-летнего секача спортивного типа. В результате, не рассчитав силы противника, попадают под клык. Думаю, что правильно было бы проводить испытания по двум или более кабанам в возрасте моложе 2-лет. У секачей обязательно должны быть удалены клыки.
Можно определить парную работу следующим образом. Собаки должны отбить от стада одного кабана (для работы в одиночку) и уметь переключиться на работу по одному кабану в паре. Это очень важный элемент работы на охоте.
Для работы в вольере следует изменить правила и вычеркнуть: «Если собака идет одна за другой в поиске...» Вольер 4 гектара, кабан рядом, при хорошем чутье, куда же обеим собакам податься, если не прямо на кабана? Если бы собаки умели читать правила, то они наверняка разошлись бы и подошли к кабану с разных сторон.
Обсуждения также требуют пункты правил «смелость и злобность» и «мастерство».
Испытания по подсадному медведю. След медведя прокладывается или навозом медведя, или проводкой медведя. По этому следу проходит много собак, а часто – и ведущие собак. Первой собаке отношение к следу можно определить более или менее объективно, но 10-й или 20-й... Кругом, как правило, лают собаки – отвлекают.
На испытаниях, а особенно на чемпионатах, следует пускать собак прямым напуском из-под ветра по зрячему медведю. И оценивать отношение к зрячему медведю без отношения к следу. Таким образом, сократится количество ошибок и будут обеспечены более или менее одинаковые условия для всех участников чемпионата.
Отношение к следу оставить для испытаний собак по вольному медведю.
Универсальность экспертов на данный момент однозначно наносит большой ущерб всему поголовью охотничьих собак. За последние 10 лет, после вступления ведущих кинологических организаций в FCI, появилась, точнее, была утверждена целая плеяда экспертов с правом проводить экспертизу 10–20 пород собак и больше. Но раньше эти эксперты имели иногда право проводить экспертизу по одной группе собак родственного направления (норные, лайки, гончие).
Честные и уважающие себя эксперты остались работать по старым принципам, где знания и опыт позволяют безошибочно проводить экспертизу. Эти эксперты продолжают качественно работать, думая о будущем конкретной породы. Для других экспертов, наверное, самым важным оказались поездки на выставки и проведение экспертизы любых пород, хотя ранее они даже во сне к ним не прикасались (по системе FCI все породы разбиты на 10 групп, и судья, как правило, проводит экспертизу всей группы, а то и нескольких). И, конечно, в таком случае оценка «очень хорошо» – самый верный выход из положения.
В Риге на выставке UCI (United Kennel Club International) мне пришлось наблюдать такую картину. Эксперту из Швеции, господину «X», нужно было оценить англо-русскую гончую (русскую пегую). Уважаемый господин с умным видом посмотрел на кобеля и на пару минут отвлекся, чтобы заглянуть в книгу и успеть хоть что-то прочитать об этой породе. И какая тут может быть объективная оценка собаки?
На выставке охотничьих собак КОО Латвии к главному эксперту с претензией обратился владелец эстонской гончей: «Мне на выставке FCI госпожа «У» в младшей группе поставила оценку «отлично», а вы ставите «хорошо». Она же эксперт FCI, а вы тут...» Да, если гончей собаке «отлично» поставил бы господин Шиян, то можно было бы задуматься, но эксперт «У» ранее занималась только норными собаками, а FCI дала ей право проводить экспертизу гончих. Возникает вопрос: что такая экспертиза принесет охотничьему собаководству? Кроме дегенерации поголовья – ничего.
Клубам, проводящим выставки, экономически выгодно, когда эксперт имеет право судить 10–20 и более пород собак. Меньше надо приглашать экспертов, меньше платить. А эксперт из-за границы привлекает к выставке участников. Если приглашать из-за границы на каждую породу отдельного эксперта, специалиста по данной породе, конечно, выиграет собаководство в целом, но организаторам это не по карману. На шоу-выставках пород очень много, и приглашать экспертов-универсалов допустимо. Для шоу, для цирка – это вполне приемлемо, но в охотничьем собаководстве таким экспертам вряд ли место.
Думать о будущем охотничьего собаководства и не допустить дегенерации рабочего поголовья охотничьих собак – это наша главная задача. Охотничье собаководство пользовательного поголовья должно быть независимым.