Много ли рыболову надо для счастья? Хорошая погода, хороший клев рыбы, хорошие снасти, чистые реки и озера и умная, понимающая, хозяйственная жена.
Так вот, сидели мы с дружком Олегом на небольшом лесном пруду, на вечерней зорьке, и ловили карасей. Клев был хороший, и через полтора часа у каждого было по два десятка небольших, с ладошку, карасиков.
Но вот зазвонил телефон. «Привет, Олег, чем занимаемся в отпуске?» – спрашивал наш школьный дружок Саша, с детства прозванный Шуриком после знаменитого фильма «Операция «Ы». «Да вот, карасей на пруду ловим. Клев нормальный, по два десятка уже поймали», – ответил Олег.
Из разговора выяснилось, что Шура едет в отпуск из Санкт-Петербурга, сейчас проезжает по МКАД Москву и через три часа он уже будет на пруду с нами. Просил его дождаться и не уезжать. Мы обещали даже наловить карасей ему на ужин.
Но в трубке послышался женский голос и жена Шурика Елена деловито стала расспрашивать, как карась берет, на что, есть ли у нас черви для них или другая насадка. «Тебе-то это зачем?» – спросил Олег. «Как зачем? – возмущенно ответила Лена. – Я тоже теперь ловлю!»
От Москвы до нашего районного городка четыре часа езды, учитывая загруженность трассы и субботу. Мы и решили, что Шурик появится только вечером. И действительно, его вишневая «Джетта» ровно в 10 часов выехала на плотину пруда. После недолгих дружеских объятий и приветствий, ведь действительно видимся только раз в году, да и то в отпуске, Елена уже достала и забросила свою удочку.
«Какая она у тебя, Шурик, шустрая, – сказал Олег, – действительно ловит?» Вместо Шуры ответила сама Лена: «Да, Олежек, шустрая и мы с Шурой должны поймать, ведь сегодня первый день отпуска». И через пять минут она вытащила карася, которого добродушно отпустила, объяснив нам, что у нее такая примета. «Первого отпусти и клев будет, – сказала она, – он там, в воде, расскажет, что отпускают, и караси к нам повалят толпой».
«А если крупный карась?» – не унимался Олег. «И крупного отпусти, – сказала Лена, – тогда и крупные караси повалят толпой». «Мы же на рыбалке не ради рыбы, ради удовольствия», – продолжала она.
Пока Шурик разговаривал с нами, пока готовил удочку, Лена успела поймать пяток карасей, чем вызвала искреннее наше удивление. А она удивилась столь активному клеву в вечернее время, считая, что ее примета сработала и здесь.
Уже солнце закатилось за дальний лес, уже стало смеркаться и зажглись красными точками светящиеся поплавки более «продвинутых» рыболовов-соседей, а караси все клевали, не давая уехать домой. Шура опять завел «песню», что он устал с дороги, что дома надо доставать спрятанные на зиму вещи, что уже темно и поплавки наши не «те», и вообще ничего не видно.
«Подгони машину и свети фарами, – сказала Лена, – видишь, они еще клюют, это для нас они не плывут спать».
«Фарами мы их распугаем, – говорил Шура, – они к этому не привыкли, в городе после 12 вырубают свет, а мы им свет врубим и они уйдут».
Но здравый смысл все же победил и Лена согласилась поехать домой, сказав, что действительно отвела душу в первый день отпуска. Шура предложил поехать к нему домой, помочь достать вещи. «Пожарим карасей, у меня водка есть питерская – хорошая, чистая, да отпуск отметим», – сказал он. Мы, конечно, согласились. Отпуск – дело святое, дается раз в году, и не отметить его и «гуляться» не будет.
Дом Шурика за зиму понес небольшие потери. Из печки была выдрана чугунная плита с кружками, а остальное все вроде цело. Пока мы доставали спрятанные матрасы и подушки, телевизор, посуду и прочий домашний скарб, Лена уже успела пожарить карасей и накрыть на скорую руку стол.
И уже за разговорами, за рюмочкой «за отпуск», выяснилось, что Лена очень сильно увлеклась рыбалкой.
Купили они дачу под Выборгом, а там Сайменский канал. Шура все время проводил на рыбалке, ловил лещей, плотву. Лена копалась на даче среди овощей, да занималась цветами. Как-то поехала с Шурой посмотреть, как он ловит рыбу, да сразу и поймала на его удочку леща на полтора килограмма. С тех пор ей и дача побоку, и цветы. Шурик купил ей удочки, что нужно объяснил. «Представляешь, ловит теперь на равных и каждые выходные мы на канале. На даче все равно ничего не растет, как на Севере, так мы душу отводим на рыбалке.
В этом году даже палатку купили, с ночевкой ездили». Вот такой и был разговор.
А Лена нам тоже рассказывала про первого леща и как она теперь «подсела» на рыбалку, и как это ей интересно, что впору начинать читать Сабанеева и другую литературу.
Знавал я хороших женщин-рыбачек, но все они были приучены к реке и ловле еще с детства. Но чтобы городская дама, «выросшая на асфальте и видевшая Неву в гранитных берегах», так страстно и увлеченно рассказывала о рыбалке… Да, уже в зрелом возрасте, когда выросли дети, когда ослаб пресс домашних забот и появилось свободное время, она выбрала именно рыбалку. Ни цветоводство, ни модную ныне вышивку или простую болтовню с подругами по телефону… Каждые выходные она уже настраивает мужа, куда бы поехать порыбачить. Бывает же такое.
Ну а как же муж Шура, не жалеет ли о том, что приучил Елену к ловле, и не сказалось ли это на его личной рыболовной свободе? Оказалось, Шура жалел, что Лена так увлеклась рыбалкой… «Хотелось побыть одному – наедине с рекой, с природой, – говорил Шура, – дома за неделю надоедим друг другу, а она за мной как нитка за иголкой. А потом понял, – продолжал он, – на реке мы совсем другие, даже не муж и жена, а два разных человека, не как дома. Она и ловит по-другому, даже червей насаживает по-своему, не как все. И это стало нормальным явлением, что мы вместе на речке. А может, это и есть рыбацкое семейное счастье, ведь и на рыбалке хочется с кем-то поговорить».
Расходились уже далеко за полночь, а утром в 6 часов меня разбудил сигнал машины у дома, выглянув в окно, увидел улыбающихся Шуру и Лену, уже в сапогах и рыбацкой одежде. «Долго спите, господа, пора на рыбалку, на утреннюю зорьку, караси ждут нас», – сказала Елена Прекрасная. «Да вы что, с ума сошли, – ответил я, – в три часа ночи только легли». «Да, вот мы такие, – был ответ, – вечером приходите с Олегом на жареных карасей». И я подумал, у них это действительно семейное рыбацкое счастье.