Любые результаты экспериментальных отстрелов из современного охотничьего оружия, вне всякого сомнения, полезны нашим читателям, ибо расширяют кругозор в части стрелкового опыта, а также избавляют их самих от трудоемкой и дорогостоящей работы. Не исключение в этом плане и статья Юрия Константинова «Пуля в гладком стволе», в первой части которой автор приводит зависимость кучности боя (диаметра рассеивания) от различных дистанций стрельбы и разных зарядов пороха в патроне ружей с внутренними диаметрами стволов, наиболее широко используемыми в России.
В экспериментальных отстрелах использовались ружья с внутренними диаметрами стволов 18,2 мм и 18,5 мм и одинаковым дульным сужением, равным 0,3 мм.
Данные экспериментов отражены в таблице 1 рассматриваемой статьи.
Интерпретируя результаты отстрелов, автор приходит к следующему выводу: «...в стволе 18,2 мм с увеличением заряда пороха пуля, видимо, получает большую деформацию, теряет устойчивость и сильнее отклоняется от линии прицеливания». Не оспаривая в принципе этого заключения, хотелось бы дополнить его: зависимость диаметра рассеивания от расстояния, с учетом возможной погрешности измерения, практически линейная при фиксированной навеске пороха (см. графы таблицы 1). Зависимость сохраняет линейность и от навесок пороха при фиксированных дистанциях стрельбы (см. столбцы таблицы 1). Некоторый «выброс» в обеих зависимостях составляют значения диаметров рассеивания при навеске пороха, равной 1,15 нормы. Это требует осмысления и объяснения в дальнейшем.
Хотелось бы хоть что-то знать о пулях, используемых для отстрела: их геометрических и массовых характеристиках. В следующих далее по тексту рассуждениях о подборе пуль для отстрелов нет определенности, для какой части экспериментов он проводился. К примеру, если для обоих стволов использовались пули с наружным диаметром 18,5 мм, очевидно, что в стволе 18,2 мм они подвергались излишней деформации. Для чистоты опытов следовало бы подобрать пули с одинаковым натягом в канале стволов. Очень важным моментом, на мой взгляд, являются выходные диаметры чоков, в данном случае разные для разных внутренних диаметров стволов. Не они ли в большей степени влияют на диаметр рассеивания? Очень бы пригодились сравнительные отстрелы при тех же значениях всех изменяемых параметров, но из цилиндрических стволов тех же диаметров, что позволило бы строго дифференцировать влияние чоковых сужений и собственно каналов стволов.
Интерпретируя данные отстрелов, помещенные в таблице 2, Юрий Константинов приходит к выводу, «...что не только дульные сужения, начиная с 0,75 мм, увеличивают рассеивание пуль, но и применение излишне сильного капсюля». Хотелось бы ознакомиться с какими-то объяснениями этого утверждения, раскрывающими физику происходящего. К примеру, об изменении скорости сгорания пороха или интенсификации его воспламенения. Однако данные той же таблицы неоспоримо свидетельствуют о значительно большем влиянии на снижение кучности прогрессивно увеличивающихся навесок пороха. И в этой связи интересно определить степень влияния каждого параметра на снижение кучности, т.е. как бы его «вклад» в указанное снижение. Если определять «вклад» капсюля простым вычитанием числителя из знаменателя в каждой клетке таблицы, то не очень понятно, почему он бессистемно увеличивается и со строгостью чока, и с ростом массы порохового заряда. К тому же, весьма трудно выявить какую-то функциональную зависимость при одновременном изменении двух аргументов, тем более, неподготовленному читателю.
В упрек автору статьи можно поставить весьма поверхностное описание методики его экспериментов. В частности, точности измерения диаметра рассеивания и точности взвешивания навесок пороха. Ниже я попытаюсь показать, что подобная небрежность ставит под сомнение результаты трудоемкой и, как я уже говорил, нужной читателям работы, подчеркиваю, доступной очень немногим.
Но вернемся к таблице 2 из статьи Юрия Константинова. Я попытался рассмотреть ее с двух позиций: увеличения диаметра рассеивания от использования мощного капсюля с переходом к более сильному чоку при фиксированных значениях порохового заряда (таблица 1) и увеличения диаметра рассеивания от использования мощного капсюля с переходом на усиленный заряд пороха при фиксированных значениях дульных сужений (таблица 2). Для этого я вычитал предыдущее значение диаметра рассеивания из последующего, сначала соответствующие нормальному капсюлю, затем усиленному. Проделав эту несложную операцию с графами таблицы 2 из статьи Константинова, т.е. при всех значениях пороховых навесок, я повторил ее со столбцами, т.е. при всех значениях чоков.
Теперь можно проанализировать полученные результаты, сделав несколько оговорок. Поскольку г-н Константинов не упомянул о точности измерения диаметров рассеивания, я принял ее равной 0,5 см. (Это довольно высокая точность, учитывая рваные края пулевых отверстий, неопределенность центра, полевые условия и пр.) Это значит, что все табличные значения, отличающиеся друг от друга на 0,5 см, можно считать равными. Стало быть, по данным таблицы 1, можно сказать, что с переходом с чока на чок, в диапазоне их значений от 0,5 до 1,25 мм, при стрельбе различными зарядами пороха «Сокол» (от нормы до 1,15 нормы) увеличения диаметра рассеивания пуль в результате применения капсюля «Жевело» мощного не происходит. Происхождение двух «выбросов» (обозначены звездочкой) в первом и втором столбцах я объяснить точно не могу, но предположение выскажу чуть ниже.
Данные таблицы 2 противоречивы – половина значений указывает на отсутствие зависимости (*) увеличения диаметра рассеивания от мощного «Жевело», а другая вроде бы на явную зависимость. При этом не удалось выявить не только какой бы то ни было закономерности в этой зависимости, но даже тенденции. В таком случае принято считать эксперимент неудачным и попытаться понять причины этой неудачи. На мой взгляд, дело обстоит в некорректной методике. Юрий Константинов пишет, что масса порохового заряда (речь идет о «норме») «...вычислялась по рекомендуемому коэффициенту 1/15 – 1/18 массы снаряда (пули)». Масса пули не указана, но давайте возьмем ее для простоты подсчета 30 г. Интервал значений (разброс масс) в указанных г-ном Константиновым пределах составляет 2,00 г – 1,66 г = 0,34 г. Какую из навесок он считал нормой? С какой точностью взвешивал навески пороха? А может, он за норму принимал любую навеску в интервале 2,00 г – 1,66 г.? Тогда даже максимальная добавка (15%) к навеске «проваливалась» в разброс масс. Вопросы, вопросы. Вот почему я говорю о корректности методики. В практике исследовательских работ, кстати, принято ответственные взвешивания повторять не менее трех раз, желательно разными лаборантками. На мой взгляд, для подобных экспериментов пули должны взвешиваться до десятых, а порох минимум до сотых долей грамма. Тщательно подбираться гильзы и прочие комплектующие патрона. Мне представляется, что все «непонятки» с табличными данными объясняются главным образом именно разными по массе зарядами и снарядами.
В завершение хотелось бы пожелать Юрию Константинову продолжения его исследований на более тщательной методической основе.